В интервью Граням.Ру генеральный представитель голландской компании Mammoet в России Вячеслав Захаров впервые говорит о том, что операция по подъему "Курска" висела буквально на волоске. Обошлось. И теперь голландцы ждут от руководства России нового интересного предложения.

Борис Соколов: Возникали ли у вас сомнения в успехе операции?

Вячеслав Захаров: Был момент, когда у многих участников операции появились сомнения - успеем ли мы завершить все подготовительные работы так, чтобы осуществить подъем "Курска" до наступления периода штормов в Баренцевом море. Ведь требовались уникальные технологические решения, еще не опробованные на практике. Субподрядчики боялись не успеть в срок и выдвигали трудно исполнимые технологические требования. Тогда в рабочем штабе Mammoet я был одним из тех немногих, чуть ли не единственным, кто продолжал безоговорочно верить в успех.

Особенно критической ситуация стала в конце сентября. Трудности были связаны с отделением первого отсека и с заведением грузозахватов в технологические отверстия. В частности, пила для отрезания первого отсека была испытана только на суше. Из-за очень сжатых сроков подготовки операции испытать ее под водой, в море, мы не успели. Этим обстоятельством и объяснялись частые поломки пилы. Многие механизмы приходилось модернизировать уже в процессе работы. Технологические трудности плавно перетекали в финансовые сложности с субподрядчиками. Был момент, когда судно "Майо" могло развернуться и уйти. Его владельца, британо-норвежская компанию DSND, не устраивал тот пункт контракта, согласно которому страховые риски в случае повреждения или утраты оборудования должно было оплатить российское правительство.

Б.С.: Очевидно, шотландцы и норвежцы опасались, что им, подобно несчастной швейцарской фирме Noga, придется потом рыскать по всему свету и арестовывать российские корабли и самолеты?

B.З.: DSND заявила, что будет иметь дело только с нашей компанией. В результате Mammoet вынужден был переоформить все страховые обязательства на себя, так что "Майо" осталось на месте и довело свою часть работ до конца.

Б.С.: Отрезать первый отсек, на ваш взгляд, было обязательно?

В.З.: Это было категорическое требование ЦКБ "Рубин". У нас тут имелись некоторые сомнения. В первом варианте проекта, представленном нашей фирмой, отделение носового отсека не предусматривалось. Однако в дальнейшем специалистам "Рубина" удалось убедить нас, что это необходимо сделать. Дело в том, что на разрушенном первому отсеке очень трудно было найти места для крепления грузозахватов. Поэтому был риск, что в процессе подъема первый отсек может обломиться и упасть на дно. А в результате удара о дно могли сдетонировать находившиеся в первом отсеке ракеты и торпеды.

Б.С.: Носовой отсек, его фрагменты будете поднимать вы?

В.З.: Mammoet мог бы его поднять, но, кажется, ВМФ собирается обойтись своими силами, опробовать собственную службу подъема затонувших судов. Это повышает риск операции. Ведь морякам все придется делать впервые, а у нас уже есть опыт. Однако, повторю, предложений о проведении такой операции мы не получали. Хотя, замечу, поднять надо около полутора тысяч тонн. Тоже непростая задача.

Б.С.: Руководство компании уже выражало надежду на продолжение сотрудничества с Россией. Что имеется в виду - подъем подводной лодки "Комсомолец"?

В.З.: Скажем так: мы могли бы попытаться разработать необходимую для этого новую технологию. Дело за соответствующими предложениями. Раньше мы занимались этой проблемой, но только на уровне расчетов.

Подъем "Комсомольца" - дело весьма сложное. Он лежит на глубине более тысячи метров. А тросы, используемые для подъема, делают пока длиной только в 150 метров. Можно ли их сделать длиной в 1000 метров - вопрос. Эти тросы, стрэнды, отличаются от обычных меньшим коэффициентом упругости. Варианты есть. Я, например, считаю возможным использовать обычные, более мягкие тросы. Словом, мы готовы. Ждем предложения.

Б.С.: А каков международный опыт глубоководных подъемов подводных лодок?

В.З.: Известен лишь один случай: в 1974 году американцы подняли с глубины 5 км часть советской лодки К-129 - ту, где находились баллистические ракеты. Операция была не очень успешной - лодка переломилась при подъеме, и часть ее ушла на дно. Так что практически первая атомная лодка, почти целиком поднятая с глубины более 100 метров, - это "Курск".