Так называемая "Аль-Кайда" опять бьет без промаха. Как 11 сентября 2001-го в Америке: с этого дня принято вести отсчет Третьей мировой войны, то есть бесконечных локальных войн на Востоке. Как 11 марта 2004-го в Мадриде, где следствием теракта была растерянная ложь правительства Хосе Мария Аснара, его поражение на выборах и резкое полевение испанского социума. Как вчера в Равалпинди, где убили Беназир Бхутто.

Оговариваться незачем, хотя версий в избытке. Пакистан – идеологически разодранная страна, с богатым опытом военных переворотов, где у каждого смещенного или даже убитого вождя своя толпа фанатов и свои счеты с врагами. Так, сторонники Бхутто, выкрикивая проклятия в адрес генерала Первеза Мушаррафа, уже едва не разнесли больницу, где она скончалась на операционном столе. Однако проклятия звучали не по адресу.

Явки обнаружились буквально через несколько часов после убийства. "Мы уничтожили самый ценный американский актив, она клялась победить моджахедов", – ликовал на своем ломаном английском некий Абу аз-Язид, командующий боевиками "Аль-Кайды" в Афганистане.

Предполагается также, что приказ об уничтожении главы Народной партии Пакистана был отдан заместителем бен Ладена аз-Завахири еще в октябре. В самом деле, для исламистов она была идеальной мишенью.

Философ, экономист, политолог с оксфордским дипломом. Лидер с ясной прозападной ориентацией. Первая женщина, возглавившая правительство в мусульманской стране. Жестко конфликтовавшая с Мушаррафом исключительно с либеральных позиций. По ее мнению, он слишком медлил, покидая пост главнокомандующего. Нарушал Конституцию и предвыборные договоренности. Она верила, что будущее Пакистана – это честные выборы, демилитаризация власти, свобода. Она ошибалась. Будущее Пакистана сложится иначе.

Однако дело было не только в ее убеждениях и личности. Подготавливая теракт, исламисты стремились поразить сразу три цели. Ненавистную Беназир Бхутто. Ненавистного Мушаррафа. И Пакистан.

Как там ни складывались отношения генерала с репатрианткой, ее убийство – катастрофа для генерала. Он ведь знал, что делал, когда в ноябре вводил ЧП и заключал Бхутто под домашний арест. Вряд ли он сознательно уберегал ее от смерти - он защищал себя и хрупкую стабильность в стране. В государстве, где с самого начала, с момента образования Пакистана в 1947 году, гарантом этой стабильности были люди в погонах.

Армия выбирала и скидывала власть. Армия следила за порядком. Порой армия зверствовала, как всякая военщина, получившая власть над страной, всегда оставаясь при этом для Пакистана гарантом суверенитета – в конфликтах с Индией, в столкновениях с местными исламистами, позже с "Аль-Кайдой". Жесткий и прагматичный, генерал ведал, что творил, ибо в этой войне ему не на кого больше опереться, кроме своих однокашников.

Понимал он и другое. Что большинство в этой армии, как и в казармах всего мира, составляют офицеры, убежденные в незыблемости порядка, чего следует достигать любой ценой, буквально откручивая головы недовольным. Эта солдафонская часть армии, не верящая ни в Аллаха, ни в шайтана, но точно знающая, что стрельба веером от живота успокаивает любую толпу, поддерживает Мушаррафа.

Однако служат в пакистанской армии и другие люди. Меньшинство – за демократические реформы. А есть еще и те, кто против президента и против светской власти. Их становится все больше, и они все глубже погружаются в изучение радикальных идей. Поговаривают, что особенно густо подобных радикалов среди местных чекистов – высших чинов Межведомственной разведки. Не исключено, что они и убили Бхутто, начав охоту на нее прямо в день возвращения в Пакистан. А это уже не армия - это другая психология, другие цели, другие расчеты. Как правило, многоходовые.

Организованная посредством терактов смута, локальные спецоперации, сеющие в стране атмосферу гнетущей неопределенности, ярости, тотального страха и недоверия к старому вождю, так и не сумевшему навести порядок в государстве. И если невозможно его убить, то принудить к отставке перед лицом многотысячных толп, организованного хаоса и растерянной армии - вещь вполне возможная. Тем более если в этих свихнувшихся толпах половина радуется смерти "американского актива", а другая половина обвиняет в убийстве самого Мушаррафа.

Но и это не самое страшное – смещение генерала. Куда страшнее, если на смену ему придут радикалы из спецслужб, повязанные с "Аль-Кайдой". Ибо власть они наследуют в стране, которая является ядерной державой. То, чего Америка не позволяет и не позволит Ахмадинеджаду, здесь уже имеется в наличии. Человек, который свергнет Мушаррафа, просто по факту станет владельцем оружия массового уничтожения. И если среди кумиров этого нового президента окажется тот же бен Ладен, то судьба региона будет подвешена на волоске. Если не судьба цивилизации.

Кажется, это сегодня понимает весь мир, осуждающий убийство Бхутто. Опираясь на его поддержку, генерал в последний раз по-хорошему просит свой народ не устраивать беспорядков, сохранять спокойствие и продолжать борьбу с террористами. Он указывает их цель: война. Он призывает сорвать их замыслы, сохраняя спокойствие. Он произносит эти слова с очень серьезным лицом, и генералу плевать, верят ему сограждане или нет. Как всегда, вместе с армией против народа, он борется за жизнь и личную власть.

Негодуя, скорбя и ужасаясь, мир сегодня готов дать Мушаррафу карт-бланш на любые действия, лишь бы ядерная бомба оставалась под контролем. Любые, включая самое жестокое насилие, которое может обернуться бойней на городских улицах и площадях. То есть все-таки победой "Аль-Кайды", для которой общее озверение человечества является одной из главных целей и смыслом существования на Земле.