В сообщениях наших госканалов это смотрелось необычайно эффектно. Хорошие новости шли сплошным потоком, сюжет за сюжетом. Названо имя организатора теракта у метро "Рижская", который погиб вместе с шахидкой; он вычислен по отпечаткам пальцев, снятых с трупа. При помощи молекулярно-генетической экспертизы разоблачен и террорист, взорвавший поезд метро на "Павелецкой". По фотографии узнана смертница, совершившая самоподрыв у гостиницы "Националь". Наконец, раскрыто убийство Пола Хлебникова. У задержанных чеченцев изъято оружие, из которого был застрелен американский журналист.

То есть все как в нормальной стране. Общество ожидает итогов расследования – правоохранительные органы его информируют. Причем на высоком, солидном уровне – прокурор Москвы Зуев, начальник столичного ГУВД генерал-лейтенант Пронин. Значит, не слухи и не слив. Отчет о проделанной работе.

Что слегка удивляет и даже вызывает глухое недоверие, так это серийный характер успешных расследований. Поражает совпадение: все преступления раскрыты чуть ли не в один день. Чуть ли не все экспертизы, связанные с терактами, закончены одновременно – при том, что преступления совершены в разное время. Этакое синхронное плавание, практически немыслимое, когда речь идет о серьезной следовательской работе.

И тут в памяти сразу возникает другой, совсем свежий образец деятельности наших правоохранителей. Судьба несчастного Александра Пуманэ, исчезнувшего в Москве при каких-то совершенно диких обстоятельствах. При этом, как следует из сообщений СМИ, опозорились все, кто съехался допрашивать человека, похожего на питерского подводника. Кажется, не осталось такой спецслужбы – от МЧС до ФСБ – которая не приложила бы руку к убийству безымянного террориста, скончавшегося от побоев. А история эта вышла очень громкой – шум в стране и мире не стихает до сих пор.

Так что по привычке, укоренившейся в последние годы, ищешь связь между этим таинственным арестом неизвестно кого и пропагандистской активностью наших органов. Ищешь и находишь. Обнаруживая, что повальное раскрытие всех преступлений, потрясших Москву, носит совершенно панический характер. Как будто все пресс-службы всех наших спецслужб собрались на тайное заседание и, учинив мозговой штурм, решили вывалить гражданам все, что наработано следствием за минувшие месяцы. Не отделяя фактов от версий, лишь бы поскорей переключить внимание с проваленного дела на те дела, где имеется хоть какой-то позитив. Даже не исходя из интересов следствия. Не боясь разглашения тайн.

А спешили так, что чуть позже пришлось если не опровергать, то замалчивать отдельные факты. Вокруг чеченского следа в деле Хлебникова вообще, похоже, разгорается крупный межведомственный скандал. В Генпрокуратуре, которой поручено расследовать это убийство (а вовсе не московским милиционерам, уже "раскрывшим" его), драгоценные сведения об аресте убийц раздраженно проверяют и от комментариев категорически отказываются. Хотя такая шикарная версия – чеченцы. Грех не прокомментировать.

Мы живем в эпоху абсолютно недостоверной информации. Достоверны только трупы – в вагонах метро, в зрительном зале, в школе, на улице. Вокруг них, жертв террора и контртеррористической операции, ведутся бесконечные политические игры, в которых уже сам Путин голову сломит, что уж говорить о простых зрителях. Кого-то ловят, кого-то судят и даже приговаривают, но внятной картины происходящего у граждан нет. Это не значит, что официальные правоохранительные лица обречены нам лгать. Но это значит, что мы обречены им не верить. На молекулярном уровне, вопреки всем генетическим экспертизам.