В жизни любого лидера есть смелые решения, судьбоносные поступки, а есть символические жесты. Они-то чаще всего и остаются в памяти потомков благодаря своей внешней эффектности. Наполеон – это посещение чумного барака в Яффе. Николай I – "Утирай слезы несчастным" (в ответ на просьбу Бенкендорфа об инструкциях Третьему отделению). Хрущев – "кузькина мать" и стук ботинком об стол. Рейган – "Господин Горбачев, сломайте эту стену!" (о Берлинской стене). Миттеран – участие в демонстрации парижан против осквернения еврейских могил. Ельцин – речь на танке (чтό он говорил, совершенно неважно).

Пиар? Конечно. Весь вопрос во вкусе и чувстве меры. И в искренности. Путин – это "мочить в сортире". Однозначно.

Многим это выражение нравится. У многих вызывает отвращение. Не исключено, что сам президент хотел бы заменить его чем-нибудь более позитивным. Но никак не получается. Он не был с Россией в дни ее самых страшных бед. Гидре коммунизма шею свернули без него. Запоздалое посещение Видяева и какой-то вороватый ночной полет в Чечню в зачет не идут. Один раз он, правда, ринулся прямо с самолета тушить пожар в телецентре Останкино (на котором весь его рейтинг держится). Чем сразу напомнил соответствующую сцену из "Бесов", где губернатор Лембке пытается руководить действиями пожарных. И вот теперь – Бутово. Расстрельный полигон тридцать седьмого года.

Ему не надо было этого делать. Совершенно очевидно, что никакой внутренней потребности почтить память жертв Большого Террора у президента не было. Чисто протокольное мероприятие. И больше ничего.

Взглянув на стенд с фотографиями казненных, Путин обронил фразу, которую "Известия" передают так: "Умопомрачение. Все это невероятно. За что?!"

А "Коммерсант" - так:

"Умопомрачение какое-то. Кажется, что это невозможно. За что?!"

Ребята, мы с вами ничего не перепутали? Он правда служил в КГБ? И даже был начальником лубянской конторы? И говорил, что "бывших чекистов не бывает"? Такое впечатление, что он и впрямь первый раз услышал о массовых репрессиях. Хотя, будучи главой ФСБ, имел возможность узнать об этом столько, сколько не знает никто. Видимо, неинтересно было.

Потом состоялся "подход к прессе". Он говорил заранее написанный и выученный наизусть текст, с деепричастными оборотами и правильно построенными фразами, – ровно таким же тоном, каким выступал на съезде железнодорожников. Никаких эмоций он при этом не испытывал. Это было видно за версту.

Ну хорошо: президент у нас человек неэмоциональный, сдержанный, закрытый. Но ведь и текст, который он произносил, не выдерживает никакой критики. Мало сказать, что это в корне неверная интерпретация сути Большого Террора. Это очередное тенденциозное искажение истории. По мнению президента, сталинский террор был продолжением Гражданской войны, крайней формой политической борьбы. Но ведь это не так. Никакая это была не политическая борьба. Вся борьба к тому времени уже кончилась. В жернова НКВД люди попадали не за то, что "не боялись высказывать собственное мнение", - в 37-м уже боялись. Попадали по вздорным, нелепым, вымышленным обвинениям абсолютно лояльные режиму граждане. Часто просто по разнарядке – в зависимости от того, какие специальности требовались ГУЛАГу. "Был бы человек, а статья найдется" - вот и вся борьба за "идеалы". Потому и вопрос "за что?" был совершенно излишним.

Тем не менее многих Владимир Путин этим своим жестом подкупил. На это он и был рассчитан. Это, если угодно, косвенный ответ "антимихалковцам". Потому что выяснилось, что не такая уж тишь да гладь царит вокруг, а впереди выборы, которые клевреты называют референдумом в поддержку (не о доверии, Боже упаси) президента. Тут они опять сами себя поймали в капкан: отменили порог явки – ан явка-то опять нужна.

Между тем на календаре уже не конец октября, а начало ноября. В 1996 году Борис Ельцин своим президентским указом объявил 7 ноября Днем согласия и примирения, а 1997 год – Годом согласия и примирения. Но согласие и примирение не вводятся указами. Никакого примирения нет, тем более нет национального единства, которое мы празднуем теперь вместо согласия и примирения.

Об исторической несостоятельности даты 4 ноября сказано уже много, не будем повторяться. Сейчас важно то, что за время своего существования новый праздник ознаменовался лишь одним мероприятием – "Русским маршем". Власти уже не знают, как совладать с этим агрессивным и крикливым Големом: два года назад марш разрешили, в прошлом году запретили, в этом опять разрешили, но у вожаков скинхедов отбирают смехотворные "расписки" о неучастии.

Русский национализм порожден самой нынешней властью. Никаких иных "идеалов" она предложить обществу не смогла. Но разве не ясно, что под знамена "Русского марша" абсолютное большинство граждан России добровольно никогда не встанет?