Утром 12 сентября 2007 года мы жили еще в другой стране. В стране, где парламент был не местом для дискуссии. В стране, где свобода слова оставалась только в Интернете. В стране, в которой члены одной корпорации, а точнее, одного кооператива одновременно правили ею, владели ею и имели ее. Короче, в стране, подвешенной на чекистский крюк.

Но по не до конца ясным для современников и будущих историков причинам мясники, обслуживающие крюк, предпочитали носить европейские костюмы и часы Patek Philippe, cтарательно мочиться по Михалкову-Кончаловскому строго в геометрический центр писсуара и соблюдать прочие европейские ритуалы.

В частности, в то самое утро председатель кооператива собирался назначить "наследника", которого бы мы всенародно, не отходя от телевизора и не приходя в сознание, должны были помазать на новое царствование.

Наследник был, прямо скажем, так себе - глуп, самодоволен и бессердечен. Но он заступал на трон следующей весной, и в воздухе уже носились волнующие и пьянящие духом свободы слова "оттепель", "перестройка", "освобождение политзаключенных".

Да, это была пусть в чем-то несовершенная посконная демократия, но сохранение в ней выстраданного столетиями европейской истории института периодической смены вожака стаи оставляло нашей Великой Энергетической Державе какую-то историческую перспективу.

К полудню 12 сентября мы потеряли эту патриархальную, но все же чуть-чуть трогательно европейскую Россию.

Снова в который раз мы оказались уже в другой стране, где был восстановлен бытующий до сих пор у некоторых людоедских племен на краю ойкумены обычай пожизненного правления альфа-самца, ограниченного либо его естественной смертью, либо, что чаще бывает, ритуальным принесением его в жертву ближайшими соратниками.

Но так как наша "элита" чрезвычайно гордится закрепленным в рублевских особняках навыком писать по-европейски, то и возвращение варварского обычая было обряжено в цивилизованные одежды.

Стране, приготовившейся было отдать свою разбойную красу болтливому щеголю, был предъявлен другой сакральный жених - благородный, немногословный, неподкупный старец, перенесенный машиной времени из благословенных брежневских времен, специалист по кормам Эпохи Продовольственной Программы. Суровый, но справедливый отец, неразрывной пуповиной славных питерских дел начала 90-х связанный с альфа-самцом.

Идеальный и супернадежный потешный царь, призванный погреть осиротевший трон 3-4 месяца для ловкого реверанса хозяина перед вечно ненавидимым, вечно обожаемым и вечно подражаемым Западом.

Добрый наш народ который уж раз увидел в этом промысел божий и по-каратаевски кротко смирился.

Но Россия - мистическая страна. Власть может ебать свой народ-богоносец как хочет в особо циничной и извращенной форме, казалось бы, бесконечно долго. Но иногда, как справедливо заметил как-то один из неглупых альфа-самцов, у нее наступает головокружение от успехов и она совершают какую-то - нет-нет, не жестокость (жестокость вызвала бы животный страх и уважительный трепет), а несусветную глупость - в Питер не завозится вовремя хлеб в булочные или объявляется кампания по борьбе с алкоголизмом. И все рушится. И начинается знаменитый русский бунт, бессмысленный и беспощадный.

Или правитель вдруг заказывает свои холуям эротический фильм об их крепкой мужской любви к нему. Его показывают по государственному каналу всей стране, как когда-то "Спокойной ночи, малыши". И фильм настолько похабен, что страну тошнит. Постельничие играют голого короля.

И 92 000 мальчиков и девочек уже громко сказали об этом. Передача НТВ "К барьеру!" 25 октября неожиданно cтала первым в истории России массовым стихийным выступлением против внедряемого властью культика личности пожизненного подполковника. Мы снова живем в уже немножечко другой стране.

Досье: Письмо Михалкова-Церетели