Принципат Путина
Давайте придумаем деспота,
Чтоб в душах царил он один
От возраста самого детского
И до благородных седин.
Булат Окуджава
"Блестящая победа", "сокрушительная", даже "абсолютная"... Каких только небылиц не прочтешь в путинском агитпропе. Такое впечатление, что тексты эти сочинялись и утверждались вышестоящим начальством еще до выборов. 36 процентов избирателей - это "сокрушительная"? Правила арифметики пока еще, слава Богу, на референдум не выносились.
Власть троечников завалила очередной экзамен на профпригодность. Всему виной три ее главных качества: наглость, глупость и бездарность. Небось жалеют теперь, что устроили этот балаган. Казалось бы, отменили порог явки - для чего же устраивать борьбу за высокую явку? Но без единого в трех лицах президента партия приспособленцев не собрала бы и пятой доли этих голосов. А уж коль скоро избирается сам Путин, тут вынь да положь сокрушительные проценты.
Они сами себя загнали в угол своим лозунгом о референдуме (не о доверии, заметьте, а в поддержку президента) и обезумели от страха, когда осознали, что народ не проявляет должного электорального энтузиазма. Недаром они еще до голосования стали обсуждать, как поступить с врагами Путина, и предлагали устроить чистку в рядах его сторонников, готовые немедленно записать друг друга в проскрипционные списки.
Врагов оказались миллионы. И это при тотальном контроле за прессой, ценой предельного напряжения административного ресурса, в результате оголтелой кампании запугивания и угроз. Вертикаль власти гнулась и скрипела под небывалыми перегрузками. А ведь это никакое не испытание на прочность - самые обычные выборы, которые в демократической стране не могут и не должны превращаться в политический кризис. Выборы - это способ разрешения и предупреждения кризисов.
Но ведь в таком экстремальном режиме (президент называет его "ручным") нельзя управлять государством. Это значит попросту, что режим неэффективен, что он исчерпал себя, сдулся. Страна сорвалась с короткого поводка. Остается вспомнить совет Бертольта Брехта вождям Восточной Германии: если правительству не нравится выбор народа, оно должно распустить народ и выбрать себе новый.
Среди мегабайтов сервильной белиберды, написанной культуртрегерами путинизма, выделяется текст классика жанра - тот, где Путин сравнивается с античным образцом, причем к невыгоде последнего: "Путин, несомненно, Первый Гражданин; он скромен, как Цезарь, и даже скромней того".
Автор этого панегирика любит параллели из римской истории. В сентябре 1999 года, рядом с неостывшими руинами московских взрывов, он писал про заговор Катилины - тогда он защищал Семью и своим памфлетом метил в вожаков антиельцинской аппаратной оппозиции Примакова и Лужкова, "у которого к выборам - откуда ни возьмись - выныривают террористы, пугая обывателя взрывами".
С тех пор оба былых заговорщика демонстрируют похвальную лояльность и задача изменилась: если тогда надо было не мытьем, так катаньем привести к власти Путина, то теперь всеми правдами и неправдами его необходимо у власти оставить. И опять пошла в ход история Рима, на сей раз - политическая система принципата.
Принципат - это республика на чрезвычайном положении, переходная стадия к империи, когда национальный лидер, единственный член триумвирата (единственный кандидат в списке из трех человек), именовался как бы почетным декоративным титулом princeps senatus (первый в сенате). Нас теперь тоже убеждают, что неважно, как назвать вождя: "...подберет себе какую-никакую работенку. Но... величать его станут не по месту работы".
На самом деле нынешний момент больше похож не за начало, а на конец принципата, когда перед Августом остро встала проблема преемника и передачи ему своего политического наследия. Он самолично написал "краткий курс" своего правления - "Деяния божественного Августа", где вменил себе в особую заслугу освобождение государства от гнета "клики" - сторонников своего соперника Антония.
Если Август возвращал Рим к гражданскому миру и идеальному государственному строю, царившему до смуты, к традициям и нравственным устоям предков (официальным лозунгом его правления были слова respublica restituta - "восстановленная республика"), то его преемники возвращали страну к Августовой идиллии. Концепция возвращения к "золотому веку" Августа стала основой римской социальной имперской идеи на десятилетия вперед.
Точно так же, как сейчас нас зовут оставаться там, где мы есть, - дескать, лучше уже не будет и не может быть - в Риме вершиной социального и государственного развития считалась благословенная эпоха Августа. При этом, разумеется, о преемственности политической речи не было. В советской империи божество в виде мавзолейной мумии имелось, однако годы его правления были годами лишений и испытаний, но никак не золотым веком. Только тогда, когда живая память о бедствиях большевизма почти стерлась, наступило время "старых песен о главном"; на этой волне настойчиво насаждаемой сверху ностальгии по доброму старому совку и пришел к власти Путин. По этой доктрине, "золотой век" у нас сейчас, а преемникам Путина остается лишь вести общество вспять, к недостижимому идеалу прошлого. Ведь невозможно себе представить, что у России когда-нибудь в будущем появится хоть кто-то равноценный нынешнему "Солнцу" и "подарку небес".
Предмет двух римских опусов одного автора различный, но неизменной остается одно их качество - полнейшее презрение к народной массе. В обоих случаях она именуется падкой на поживу "чернью" и "плебсом"; во втором для пущего исторического антуража подпущено упоминание о мятеже римского трибуна Апулея Сатурнина, издавшего закон о раздаче дешевого хлеба.
Этот эпизод приравнивается к недавнему скачку цен на продукты питания: "Битва за дешевый фастфуд для российского демоса развернулась в дни античного юбилея: ровно через 2110 лет после таких же дебатов в Риме - о пользе низких цен на хлеб для стабильности демократии. Что привело к законам трибуна Сатурнина и, как выяснилось чуть позже, к концу Республики".
Римский плебс - толпа, готовая на любые бесчинства и потому ублажаемая дешевым хлебом и зрелищами. Вспомним Ювенала:
"Так, понимаю, все ясно. Но что же творится
С этой толпой?" - "За счастьем бежит, как всегда, ненавидя
Падших..."
(Перевод Ф. Петровского)
С тех пор слово "плебей" и стало синонимом аморального и наглого нахлебника. Надо потерять всякое воспоминание о том, что такое совесть, чтобы поставить людей, пострадавших от резкого удорожания продовольствия в России, на одну доску с римским плебсом. Плебс - это вы, паразиты власти, пригревшиеся, как тараканы, на теплой кремлевской печке. Ишь, забегали... видать, припекло.
Статьи по теме
"На днях я смотрел одного параноика..."
С таким мандатищем остается только публично огласить весь список шакалов, врагов и предателей. И тогда агрессивно-послушная толпа навсегда поцелованных в животик наших никитушек исторгнет уже готовое сорваться с нежных юношеских уст бессмертное "Расстрелять как бешеных псов!".
Триумф неволи
И пусть утверждают политологи, что у Гитлера на съезде были фанатики, приехавшие не за подачки, не купленные, а идейные сторонники. Да, там был триумф воли, который кончился триумфом неволи, когда этих юных немцев отправили умирать за Фатерленд в Россию, в грязь, под снаряды, в снега, под тот самый Сталинград, которого жаждут в путинюгенде.
Голос не из хора
Избирателям предложено зайти в кабинку, поставить галочку за "Единую Россию", сфотографировать бюллетень камерой сотового телефона и предъявить затем картинку начальнику. Плюнуть на начальника? Ну плюньте. Но не умнее ли будет придумать способ отделаться от противозаконного требования иначе?
Мегахуй за Пепсуева
На Садовом кольце висят рядом две рекламы - одна на щите, другая на растяжке во всю ширину улицы. На одной написано: "Запепсуй мегахит". Если этот слоган представляет собой императивную словесную конструкцию, то второй констатирует - "Москва голосует за Путина".
Голосуй? Не голосуй?
"Если люди проголосуют за "Единую Россию", список которой я возглавляю, это значит, что в принципе подавляющее большинство граждан мне доверяет", - говорит Путин. А какова альтернатива для тех, кто не хочет относиться к подавляющему большинству?
"Ху из Путин": конец вопроса
Честно говоря, мне надоело искать ответ на вопрос "Who Is Mr. Putin?". Как смертельно надоел он сам, посеявший в стране липкую и душную атмосферу холуйства, сиротства и маразма. Я мечтаю о том, чтобы он ушел туда, куда зовет вопрос, ушел насовсем, прихватив с собой эпоху, которую со стыдом будут вспоминать и многие из тех, кто сегодня бьется с пеной на губах в припадках счастья.