Российская общественная мысль обогатилась новым ярким свершением. Профессиональному политтехнологу и информатору с тридцатилетним стажем Глебу Павловскому удался методологический прорыв. В своем субботнем реалити-шоу он существенно раздвинул границы оруэлловского двоемыслия, одновременно -

1) гневно возмущаясь развязанной определенными кругами на Западе русофобской кампанией вокруг смерти Александра Литвиненко;
2) заговорщически подмигивая патриотической аудитории: так, дескать, будет с каждым предателем Родины;
3) разоблачая засевшую в путинском политбюро банду шкурников и маразматиков, современных Сусловых и Устиновых, видимо, причастных и к ликвидации Литвиненко.

Выбор для назидательной исторической аналогии пары Суслов-Устинов, а не, скажем, Суслов-Черненко ненавязчиво выстраивал в подсознании аудитории парадигму устиновщины - зловещей партии пожизненного срока для генерала Брежнева и подполковника Путина.

Глеб Павловский не в первый раз ввязывается во внутрикремлевские разборки. Памятна война "записок", в которой он яростно сражался на стороне волошинских "большевиков" против сечинских "меньшевиков" по поводу дела "ЮКОСа". В решающий момент схватки он даже дерзновенно замахнулся на Наше Все, публично разоблачив текстуальное заимствование Нашим Всем в его антиходорковском выступлении пассажа из знаменитой речи Ежова 1937 года о врагах народа.

Меньшевики оказались большевиками. Промахнулся. Проиграл. Должен был быть бит и чекистскими сапогами под зад изгнан из Кремля. Покаялся, осознал, был прощен, но, как полагается в таких обстоятельствах, был снова повязан кровью.

Ему, как бывшему симпатизанту Михаила Ходорковского, была поручена самая грязная работа по его дискредитации, за которую брезговали браться даже Леонтьевы с Пушковыми. Он ходил по телестудиям и доверительно рассказывал пиплу о реальной политике - за что на самом деле был арестован Ходорковский. Оказывается, тот пытался продать Кондолизе Райс ядерный щит Отчизны.

Новая схватка в кремлевском подполье неизбежно приведет к новому поражению "либеральных" крыс. И они снова останутся служить победившей фракции, если, конечно, великодушные победители оставят их в живых.

Триппермыслие - это серьезная штука. Не читки требует с героев, а полной гибели всерьез. И это не привилегия одного Павловского. Это опасная заразная болезнь, поражающая сливки российской либеральной интеллигенции. Вспомните триппермыслительные упражнения Анатолия Чубайса, Леонида Гозмана, Александра Шохина. Перечитайте, наконец, внимательно статью Егора Тимуровича Гайдара в Financial Times. Крупный ученый и политик после неудавшегося покушения на него обращается к читателям одной из самых солидных газет мира. 9/10 его статьи - изложение медицинских подробностей, интересных только его врачам. Для чего написана статья, становится ясным из последнего абзаца. Егор Тимурович хорошо и давно знает российских руководителей и глубоко убежден, что эти достойные люди не могли быть причастны к покушению на него. Убежден-то убежден, но только потому, что им было невыгодно его убивать. А если бы было выгодно? Они бы и убили-с, Егор Тимурович?

Но ведь и сам Владимир Путин горячо убеждал западную аудиторию, что ни он, ни Рамзан Кадыров не могли убить незначительную, не пользовавшуюся никаким влиянием журналистку именно потому, что им это было невыгодно.

Правда, в последних официальных комментариях "незначительная" возвысилась до почти государственного масштаба "покойной Анны Степановны Политковской, родственники которой, как известно, глубоко удовлетворены ходом ведущегося расследования ее убийства".

При такой динамике самообучения следующим триппермыслительным пиар-шагом должно стать посещение ее могилы с букетиком цветов. Выдержал же Андрей Дмитриевич Сахаров, не перевернувшись в гробу. Выдержит и Анна Степановна Политковская.