Новый шпионский скандал подорвал наметившееся было потепление в российско-британских отношениях. Насколько же правдоподобны обвинения, предъявленные сотруднику "ТНК-ВР менеджмент" Илье Заславскому и его брату Александру, председателю "клуба выпускников" Британского совета?

Если речь идет о столь серьезной статье, как шпионаж, пусть даже промышленный, то непонятно, почему задержанных оставили под подпиской о невыезде, - ведь у нас предпочитают закрывать в СИЗО подозреваемых и в гораздо менее тяжких преступлениях. При ближайшем же рассмотрении выясняется, что братьям Заславским инкриминируют "незаконный сбор закрытой коммерческой информации в пользу ряда иностранных нефтяных и газовых компаний в целях получения ими конкурентных преимуществ перед российскими конкурентами, в том числе на рынках стран СНГ".

Согласно скудным сообщениям федеральных телеканалов, их обвинили в получении документа, посвященного стратегии развития российской нефтегазовой отрасли вплоть до 2020 года, а также в том, что у них нашли визитки иностранных военных атташе в Москве. Кроме того, по сообщению ФСБ, которая ведет расследование, в ходе обыска в компании и на квартирах у братьев были обнаружены и изъяты вещественные доказательства, подтверждающие факт промышленного шпионажа. К этим доказательствам были отнесены копии документов органов государственной власти и управления РФ, докладных и аналитических записок, относящихся к тематике недропользования, по предварительной оценке, отнесенных к коммерческой тайне, а также визитные карточки сотрудников иностранных военных ведомств и ЦРУ.

Упоминалось также, что некоторые документы содержат гриф "для служебного пользования". Какие именно документы были изъяты, мы, наверное, узнаем еще нескоро, если вообще узнаем. Но настораживает, что в перечень улик наши чекисты включили визитки военных атташе. Если обладание такими карточками есть признак шпионажа, то в шпионы смело можно записывать и автора настоящей статьи, получившего их десятка полтора на разных приемах. Что же касается утверждения о визитных карточках агентов ЦРУ, то это вообще смахивает на дурной анекдот. Сотрудники ведомства со штаб-квартирой в Лэнгли о своей принадлежности к нему на визитках, как правило, не сообщают - и уж во всяком случае не дарят таких карточек завербованным поставщикам информации. И братья Заславские наверняка не знали и сейчас не знают, кто из американских дипломатов, с которыми они в разное время встречались, на самом деле работает на ЦРУ (Заславские, напомню, американские граждане). Зато сотрудники ФСБ легко могут заявить, не утруждая себя доказательствами, а ссылаясь лишь на туманные "оперативные сведения", что тот или иной дипломат в действительности сотрудник ЦРУ. Вот и почти готово обвинение в шпионаже.

Что же касается стратегии развития нефтегазовой отрасли на долгосрочный период, то это скорее документ бюрократически-пропагандистский, чем содержащий реальную ценную информацию. Просто у нас возрождается советская мода на долгосрочное планирование, вот чиновники и отрапортовали. Такой документ смело можно публиковать в открытой печати.

Что действительно секретно в нефтегазовой сфере, так это детальные данные о разведанных запасах нефти и газа по различным категориям и месторождениям, а также об имеющихся мощностях по добыче нефти и газа. Но все это относится к категории гостайны, и если бы в руки братьев Заславских попали документы, содержащие информацию такого рода, то их обвинили бы в "обыкновенном", а не промышленном шпионаже.

Впрочем, статьи 275 и 276 российского Уголовного кодекса, относящиеся к шпионажу, сформулированы настолько растяжимо, что ФСБ при желании может по ним привлечь любого. Ведь для этого достаточно, чтобы человек собирал информацию открытого характера, но по заданию организации, которую ФСБ посчитает связанной с ЦРУ, MI6 или какой-либо другой иностранной разведкой, как это было, например, в деле Игоря Сутягина.

Но этот путь в случае с Заславскими не очень подходит. Дело ведь возбуждено не только для решения конкретных внутрироссийских проблем, но и для воздействия на западное общественное мнение. А на Западе российское определение шпионажа ничего кроме недоумения не вызывает. Да и не очень удобно представлять совместную российско-британскую компанию с участием близкой к Кремлю "Альфа-групп" в качестве агента MI6 (Илья Заславский скорее всего собирал сведения для своей компании).

Поэтому и был выбран вариант с промышленным шпионажем. Это понятие определяется как "вид недобросовестной конкуренции; деятельность по незаконному добыванию сведений, представляющих коммерческую ценность". В отличие от легальной конкурентной разведки, промышленный шпионаж нарушает нормы уголовного законодательства. Эти нарушения выражаются в подкупе, шантаже, краже и диверсии. Как раз эти инструменты промышленного шпионажа обычно и становятся предметом судебных процессов на Западе. К сотрудникам же, разгласившим коммерческую тайну, доверенную им по службе, обычно следуют гражданско-правовые иски со стороны пострадавших компаний. В России преступления, связанные с нарушением коммерческой тайны, описаны в ст. 183 УК.

Пункт 2 этой статьи (незаконное разглашение либо использование коммерческой тайны) к братьям Заславским вряд ли применим. Сомнительно, что они передавали кому-то сведения, полученные от компании "ТНК-ВР менеджмент". Тогда бы к ним имела бы претензии прежде всего эта компания, а она таковых не высказывает. Что братья кого-то шантажировали, представляется крайне маловероятным - как и то, что они, подобно матерым медвежатникам, взламывали сейфы. Остается похищение документов или подкуп лиц, эти документы предоставивших. Как можно понять, следствие склоняется именно к версии подкупа. Но тогда в деле должен быть как минимум еще один фигурант - тот, кого подкупали, - но о нем пока ничего неизвестно.

Стоит заметить, что ст. 183 оставляет широкое поле для произвольных толкований. Прежде всего она не содержит определения коммерческой тайны. То же определение, которое содержится в Законе РФ "О коммерческой тайне"(ст. 3), крайне аморфно. Поскольку выгоду в принципе способна принести любая информация, под понятие "коммерческой информации" в принципе можно подвести любые сведения, хотя бы, например, данные о наличии любовницы или любовника у главы фирмы. Та или иная государственная структура (а в случае с Заславскими, как можно понять из скупых сообщений ФСБ, речь идет о государственных структурах), легко может объявить задним числом те или иные сведения составляющими коммерческую тайну. Тем более что закон определяет, что "право на отнесение информации к информации, составляющей коммерческую тайну, и на определение перечня и состава такой информации принадлежит обладателю такой информации" (ст.4, п.1). Между тем в сообщениях о деле Заславских нигде не упоминалось, что документы имели гриф "коммерческая тайна", а утверждалось, что наличие в них коммерческой тайны определено с помощью некой экспертизы. Кроме того, помимо вполне уголовно наказуемых способов добывания данных, в кодексе фигурируют никак не расшифрованные "иные незаконные способы", к которым при желании можно отнести и беседу за деловым ланчем. Получается, что статьи кодекса о разглашении коммерческой тайны являются еще более универсальным средством, чем статьи о шпионаже, для того, чтобы привлечь к ответственности и посадить кого угодно. Плюс к этому следователь легко может манипулировать категорией "тяжесть нанесенного ущерба", определяя предлагаемую меру наказания - от штрафа до 10 лет тюрьмы.

В нефтегазовой сфере к коммерческой тайне относится цена, по которой собираются продавать продукцию в ближайшем будущем, а также технологии добычи. Ну, технологий, положим, в российском нефтегазовом комплексе воровать никому в голову не придет. Совместное предприятие с British Petroleum как раз и было создано для того, чтобы применить в России передовые западные технологии. Что же касается предполагаемой цены на сырье или продажной стоимости тех или иных активов, то эти цифры в документах редко фиксируется до того, как они объявлены, и обладает этой информацией лишь крайне ограниченный круг лиц.

Думаю, что дело Заславских - такое же политическое, как и нашумевшее в свое время дело о "шпионском камне". У него может быть несколько целей, главные из которых - подорвать возможность улучшения российско-британских отношений при новом российском президенте, прибрать к рукам по дешевке активы ТНК-ВР и еще раз продемонстрировать, что пресловутый Британский совет - это крыша для шпионов. А потом, когда шум уляжется, дело потихоньку спустят на тормозах и даже не будут доводить до суда.