Справка

Открытое письмо академика Виталия Гинзбурга

Заместителю председателя Совета Музея и общественного центра имени Андрея Сахарова Л.Б. Литинскому

7 июня 2008 г.

Уважаемый Леонид Борисович!

Спасибо за Ваше письмо (e-mail), полученное 6 июня.

Ю.В.Самодурова и А.В.Ерофеева, конечно же, нужно защищать, но я болен (не могу ходить и т.п.), да и мне 91 год. Поэтому я не могу и не хочу заниматься перепиской с прокуратурой. Свое мнение высказываю в нижеследующем письме. Оно, так сказать, открытое (а не личное), и Вы можете посылать его и показывать кому угодно.

Я не люблю ссылаться на свои регалии, но для того, чтобы мое письмо не выбросили в корзинку не читая, сообщу, что я - лауреат Нобелевской, Государственной и Ленинской премий, член Российской Академии наук и ряда иностранных Академий наук, награжден рядом орденов, в том числе и орденом "За заслуги перед Отечеством" I степени. Так что придется суду принять мое письмо во внимание.

Теперь по существу.

Во-первых, я, конечно, был знаком с А.Д.Сахаровым и даже писал о нем, но никогда не был в музее его имени и не знаком с Ю.В.Самодуровым и А.В.Ерофеевым. Во-вторых, поскольку я выставку в музее имени Сахарова, естественно, не видел, хочу уточнить, насколько понимаю, речь идет о закрытой (т.е. не выходящей на улицу) антирелигиозной выставке со свободным посещением.

Если это так, то о каком же уголовном преследовании может идти речь? Такое преследование является нарушением Конституции РФ, согласно которой граждане России имеют право исповедовать любую религию (кроме, конечно, бандитских) или быть атеистами.

Поскольку недобросовестные или неосведомленные люди произвольно отождествляют атеистов с воинствующими безбожниками (Ленин, кажется, называл их воинствующими атеистами), подчеркну, что совершенно неверно считать каждого атеиста (т.е. человека, считающего, что никакого бога не существует) воинствующим безбожником. Это так же абсурдно, как считать каждого католика сторонником инквизиции.

Так вот, как и у верующих, так и у атеистов, признающих положение о свободе совести (я, конечно, принадлежу к их числу), есть свои права. Верующим и, конкретно, православным, нельзя запрещать ходить в церковь или на различные выставки религиозного или даже культового характера (демонстрацию так называемых мощей, различных икон и т.п.). А атеистам нельзя запрещать организовывать и ходить на антирелигиозные выставки. Другое дело, что эти выставки можно критиковать за их содержание с эстетической и культуроведческой точек зрения. Но это не дело суда.

В присланном мне Постановлении о привлечении Ю.В.Самодурова к уголовной ответственности, сообщается также, что посещение выставки нанесло якобы какой-то вред посетившим ее. Ну, это просто похоже на известный анекдот: некий гражданин смотрел в замочную скважину в двери супружеской спальни и то, что он увидел, его, бедняжку, травмировало. Ведь тот, кто не хотел на выставку, мог не ходить (или если уже пошел, то уйти).

Еще раз подчеркну, что я не защищаю конкретного содержания выставки, которую не видел. Давать оценку содержанию выставки дело в первую очередь, искусствоведов и представителей Министерства культуры. Я не знаком с законодательством, но допускаю, что по закону можно закрывать выставки по представлению Министерства культуры.

Привлекать же к уголовной ответственности лиц, организующих антирелигиозную выставку - значит преследовать атеистов в нарушение Конституции РФ, декларирующей свободу совести.

Надеюсь, суд не согласится с представлением прокуратуры, а если он, тем не менее, осудит Ю.В.Самодурова и А.В.Ерофеева, то советую, помимо обжалования этого решения в вышестоящем суде, обратиться к Президенту РФ Д.А.Медведеву. Он юрист и политик, а потому понимает, как я уверен, что "отстрел" атеистов не принесет пользы и славы России.

с сайта Сахаровского центра

Справка

Уголовное дело против организаторов выставки "Запретное искусство-2006" как спецоперация

Возбуждение и ведение уголовного дела против меня и Андрея Ерофеева, куратора выставки "Запретное искусство–2006", состоявшейся у нас в музее в марте 2007 года, я считаю спецоперацией ФСБ или иных силовых структур. Накопилась разного рода информация, которая привела меня к такому выводу.

Несколько месяцев назад Андрея Ерофеева вызвали на допрос, на который он пошел вместе с адвокатом Сергеем Насоновым. Они вернулись пораженные: в кабинете старшего следователя Евгения Коробкова на стене висела листовка РНЕ. А после окончания допроса, когда разговор становится более свободным, следователь почти буквально цитировал опубликованную в Интернете статью некоего Олега Кассина, лидера Народного собора. Текст статьи (я ее прочел) - зубодробительно националистический. Кассин – интересная фигура. Говорят, он публично не делает ничего существенного без согласования с соответствующими органами. Фамилия Кассина есть в материалах следственного дела, он был допрошен следователем, а протокол его допроса был предоставлен наряду с несколькими другими протоколами и фотографиями экспонатов эксперту, делавшему искусствоведческую экспертизу, хотя эксперты должны оценивать исключительно работы – больше ничего.

Буквально несколько дней назад следователь Коробков сказал мне в присутствии адвокатов Елены Липцер и Анны Ставицкой (мы приходили по вызову для участия в следственном действии), что им допрошено около 160 свидетелей обвинения и что "народ требует закрыть Сахаровский центр, но посадить вас хотят не все", а на вопрос, почему же он допрашивал только тех, кто хочет закрытия Центра, ответил, смеясь, что выполняет требование народа.

Все это позволяет мне думать, что уголовное дело по поводу выставки – это спецоперация ФСБ или иных силовых структур. С моей точки зрения, важно, чтобы это прозвучало. Пусть это гипотеза, но ее стоило бы публично обсудить.

Искусствоведческая экспертиза была поручена следователем Наталье Энеевой – кандидату искусствоведения, научному сотруднику Центра изучения истории религии и церкви Института всеобщей истории РАН. Она уже была экспертом на процессе по делу о выставке "Осторожно, религия!". Она искренний и честный человек. Выступая в суде, госпожа Энеева сказала, что последний раз была на выставке современного искусства в 1993 году, что на нее она произвела ужасное впечатление и с тех пор на подобные мероприятия она не ходит и ходить не будет. Вот такому эксперту выданы не только изображения экспонатов, но и протоколы допросов людей, которые выступили инициаторами обвинения.

В материалах дела фигурируют фотографии, которые были добыты неизвестным образом. Следствие хранит абсолютное молчание по поводу их происхождения. Это молчание вполне объяснимо. Ни один экспонат выставки не был нами опубликован на сайте музея. Это наша принципиальная позиция. Работы на выставке современного искусства могут быть многим непонятны, могут быть восприняты как оскорбительные. Музейное помещение – место особого рода, посетитель должен быть заранее готов постараться понять выставленные экспонаты, интерпретировать их. Выставочный зал – это культурное пространство со своими рамками допустимого, точно такое же, как пространство университета или церкви. Поэтому, если изображения экспонатов вырвать из контекста зала и опубликовать в Интернете или в газете, впечатление будет совершенно иным.

Вот как следователь определил результат выставки:

"В результате проведения выставки "Запретное искусство–2006" граждане, приверженные традиционным культурным ценностям русского народа, в особенности граждане, исповедующие православную веру либо выражающие принадлежность или предпочтительное отношение к православному христианству, в том числе и в наибольшей степени посетители выставки, подверглись при просмотре указанных экспонатов сильнейшему психотравмирующему воздействию чрезмерной силы, несущему прямую угрозу целостности личности и разрушения сложившейся у них картины мира, что явилось психотравмирующим событием и сильнейшим стрессовым фактором для них, причинило им непереносимые нравственные страдания и стресс, а также чувства униженности их человеческого достоинства".

Это язык юридического документа, который предъявляет мне обвинение. Заявление о том, что выставка способна разрушить сложившуюся у граждан картину мира, придает ей эпохальное значение. С начала XX века было четыре события, разрушившие картину мира у наших людей: начало Первой мировой войны, социалистическая революция, Великая Отечественная война и распад Советского Союза. Наша выставка становится пятым.

До сих пор ни в одном СМИ не была произнесена важная вещь: эта выставка посвящена проблеме цензуры и самоцензуры в современном изобразительном искусстве. Представленные на ней работы были отвергнуты различными музеями и галереями не из-за низкого качества, а по причинам иного порядка. Мы бы хотели, чтобы на суде выступили люди, которые не считают выставку произведений, подвергнутых цензуре, разжиганием межнациональной и межрелигиозной розни. Я надеюсь, что люди культуры будут свидетельствовать, что обсуждение проблемы цензуры не может быть уголовным преступлением по определению.

Юрий Самодуров

Справка

Уголовное дело против Андрея Ерофеева и Юрия Самодурова – это возвращение инквизиции

Директор Музея и общественного центра имени Андрея Сахарова Юрий Самодуров и заведующий отделом новейших течений современного искусства Государственной Третьяковской галереи Андрей Ерофеев признаны обвиняемыми "в разжигании религиозной вражды" к христианам и к православным "в особенности". Это статья 282 (часть 2) УК РФ.

Предлогом для этого обвинения стало проведение 7-31 марта 2007 года выставки "Запретное искусство - 2006". Участниками этой выставки стали многие известные российские художники, чьи произведения часто выставляются в нашей стране и за рубежом. Дело было возбуждено по заявлениям от общественных организаций религиозно-националистической направленности и от нескольких депутатов Госдумы прошлого созыва. Следователь откровенно сказал Ерофееву, что тот занимается антигосударственной деятельностью, а Самодурову – что народ требует закрытия Сахаровского центра.

Само содержание обвинения носит саморазоблачительный характер, вскрывает его абсурдность, его, в сущности, инквизиторскую основу. Так, например, обвинение утверждает, что экспонирование за ширмой произведений современного искусства означает распространение "нетерпимости и экстремистских идей в отношении Русской Православной Церкви как религиозной организации и ее последователей в российском обществе, для целенаправленного, осознанного и умышленного показа кощунственных в религиозном смысле произведений".

Для обоснований обвинения в экстремизме использованы обвинения в совмещении "сакральных символов" с "профанными", размещение "образов, являющихся по смыслу антонимами основных ценностей христианской веры и культа или же ассоциируются с образами его исторических противников".

В результате, по мнению следствия, "посетители выставки (смотрящие через дырочку в ширме!) подверглись при просмотре указанных экспонатов сильнейшему психотравмирующему воздействию чрезмерной силы, несущему прямую угрозу целостности личности и разрушения сложившейся у них картины мира, что явилось психотравмирующим событием и сильнейшим стрессовым фактором для них, причинило им непереносимые нравственные страдания и стресс, а также чувства униженности их человеческого достоинства".

Это прокурорское постановление буквально пропитано атмосферой ведовских процессов.

Мы видим, что государство делает очевидную попытку объявить уголовным преступлением любое расхождение с эстетическими представлениями клерикальных кругов и таким образом, узаконить в нашем, еще формально светском государстве, религиозную цензуру.

Нам очевидна политическая подоплека этого обвинения.

Происходящее находится в вопиющем противоречии с правами, зафиксированными статьей 19 Международного пакта о гражданских и политических правах, статьей 15 Международного пакта о социальных, экономических и культурных правах, статьями 13 и 14 Декларации прав человека и гражданина РСФСР и Конституцией РФ.

Мы требуем немедленного прекращения этого позорного дела и призываем надзирающую прокуратуру признать обвинения в отношении Андрея Ерофеева и Юрия Самодурова незаконными.

Людмила Алексеева, председатель Московской Хельсинской группы
Валерий Борщев, член Московской Хельсинской группы
Сергей Ковалев (Институт прав человека)
Алла Гербер, член Общественной палаты
Лев Пономарев, Евгений Ихлов (Общероссийское движение "За права человека")
священник Глеб Якунин (Комитет в защиту свободы совести)
Алексей Яблоков, профессор, советник РАН
Александр Рыклин, главный редактор "Ежедневного журнала"
Эрнст Черный, ответственный секретарь Общественного комитета в защиту ученых
и другие.

Справка

Письмо Вячеслава Иванова в защиту Юрия Самодурова

Cтаршему следователю следственного отдела по Таганскому району следственного управления Следственного комитета при прокуратуре РФ по г. Москве юристу 1 класса
Е.Е. Коробкову

Многоуважаемый господин Е.Е. Коробков!

Ознакомившись с Постановлением о привлечении к уголовному делу Директора Музея имени академика Андрея Дмитриевича Сахарова Самодурова Юрия Вадимовича, считаю своим гражданским и общественным долгом сообщить Вам о следующих вопросах, которые должны быть приняты во внимание при рассмотрении этого документа:

1. Постановление предполагает такой подход к соотношению государства и церкви, который представляется мне как специалисту в области истории религии и славянской мифологии глубоко ошибочным. Государственные учреждения должны оберегать церковь от любых посягательств на ее права, в том числе и на право защищать принятые церковью воззрения, убеждения и символы. Русская Православная Церковь должна иметь полную возможность сама осуществить свой огромный потенциал в этой области. Попытка заменить действия церкви, привлекая якобы для ее защиты уголовный суд, мне представляется глубоко ошибочной и противоречащей духу и букве положений на этот счет, содержащихся в нашей Конституции.

2. Особенно серьезной ошибкой, которая может привести к губительным для нашего государства последствиям, я считаю то, как в Постановлении рассмотрены соотношения государства и искусства (в частности, современного-авангардного, получившего значительное развитие в современной России и вызывающего интерес во всем мире). В тексте Постановления содержится разбор целого ряда произведений, представленных на выставке, на основании которой строится обвинение. Совершенно очевидно, что по отношению к картинам таких всемирно известных художников, как И.Кабаков, необходима квалифицированная искусствоведческая экспертиза, которая бы дала оценку всего произведения и его семиотической направленности. Как специалист в области семиотики искусства я решительно протестую против использования в Постановлении непрофессиональных оценок и характеристик. По существу тем самым делается попытка вернуть нас к тому времени, когда известный писатель Андрей Синявский был осужден на большой срок пребывания в лагере на основании заведомо несправедливых непрофессиональных разборов его художественных произведений. Вынесенные в то время судебные решения признаны неверными. Я тогда настаивал на их ошибочности в специальном разговоре на эту тему с Председателем Верховного Суда Смирновым. Я ему доказывал, что на основании произведения искусства нельзя прямо делать заключение о политических взглядах его создателя. Проблема нуждается в тщательном исследовании с привлечением крупных специалистов по истории и теории искусства. Впоследствии моя точка зрения была признана правильной и Синявский (как и Даниэль, осужденный по этому же делу) был реабилитирован. Дело Синявского и Даниэля следует считать существенным прецедентом, учитывать который необходимо , чтобы избежать других подобных неверных судебных решений в отношении произведений искусства.

3. Необходимо обратить внимание на то. что рассматриваемые в Постановлении произведения принадлежат мастерам авангарда, как И.Кабаков. На протяжении прошлого века неоднократно предпринимались попытки разнообразными способами помешать авангардному искусству. Классик нашего кино Ромм создал замечательную картину "Обыкновенный фашизм", в которой запечатлены уродливые формы преследования авангардного искусства в гитлеровской Германии. К сожалению, рецидивы подобных варварских атак на современное искусство имели место и в бывшем СССР, в частности, во время осужденных теперь нашей общественностью речей Хрущева на Манежной выставке и после нее. Дело доходило и до попыток уничтожения самих произведений, в частности, когда бульдозерами были уничтожены многие произведения художников авангарда. К сожалению, нечто сходное имело место и при разгроме той выставки, о которой идет речь в Постановлении. Следует четко сформулировать позицию государства в отношении искусства, в том числе и авангардного-передового. Государство его поддерживает и оберегает. Попытки по субъективным причинам расправиться с произведениями искусства должны сурово пресекаться как препятствующие общественному порядку.

4. При чтении Постановления и в особенности непрофессиональных оценок произведений авангардного искусства, в нем содержащихся, приходится отметить, что к числу видных ученых, знакомство с трудами которых необходимо при обсуждении данного вопроса, принадлежит М.М.Бахтин. В своих классических исследованиях, признаных во всем мире, этот великий русский мыслитель показал, что наряду с основной формой церковных символов существует и другая - карнавальная. Я лично близко знал М.М.Бахтина и для меня несомненно, что он был верующим православным. Согласно его теории, принятой в современной науке, карнавальное переворачивание церковных символов не противоречит чувствам верующих.

В России были на этот счет разные точки зрения. Когда мой покойный друг великий русский кинорежиссер Андрей Тарковский в первой части своего фильма об Андрее Рублеве показывает расправу стражников со скоморохами, он на кинематографическом языке говорит об этой проблеме, остающейся злободневной. Мы как хранители традиции Бахтина настаиваем на необходимости признания карнавальной символики, которая, в частности, использовалась в авангардных работах, выставленных в музее.

Эти произведения могут не нравиться, могут быть разные оценки их с точки зрения вкуса, но в правовом государстве они не дают оснований для уголовного преследования.

Вместе с тем непонимание принципов изученной М.М.Бахтиным смеховой культуры влечет за собой непредвиденные последствия.

Непрофессиональные попытки охарактеризовать произведения искусства читаются как пародийные. Текст перестает воприниматься всерьез именно потому, что он составлен без знания того, что Бахтин исследовал как смеховую культуру. Я настаиваю на том, что специалисты в этой области должны быть привлечены для серьезного (а не пародийного) рассмотрения соответствующих проблем. Родина Бахтина должна ценить его наследие и им пользоваться.

5. Я знаю Юрия Вадимовича Самодурова как старательного и cамоотверженного работника, преданного своему делу. Я был близко знаком с А.Д.Сахаровым, мы с ним вместе были избраны народными депутатами от Академии Наук СССР и работали сообща на Съезде депутатов перед кончиной Сахарова. Как все, кому дорога его память, я высоко ценю все сделанное Ю.В. Самодуровым в качестве директора Фонда и Музея имени Сахарова. Никаких оснований для нареканий, не говоря уже об уголовном преследовании, у нас нет. Мы должны поблагодарить Ю.В. Самодурова за его работу.

Вячеслав Всеволодович Иванов,
Действительный член Российской Академии Наук,
Директор Института Мировой Культуры Московского Государственного Университетеа им. М.В.Ломоносова,
Директор Института Русская Антропологическая Школа Российского Государственного Гуманитарного Университета,
Лауреат Государственной Премии Президента Российской Федерации по культуре и литературе за 2003 г.,
Лауреат Ленинской Премии,
Лауреат Государственной Премии за соавторство в энциклопедии "Мифы народов мира",
Лауреат Пастернаковской Премии

16 июня 2008 г.