Дмитрий Шушарин в своей замечательной статье о возвращающемся тоталитаризме сделал крайне важный вывод, который, на мой взгляд, требует дополнительного пояснения. Это вывод о том, что действиям российской власти присуща особая логика. "Логика силы, а не права. В глазах всего мира голод начала тридцатых годов и последовавший за ним террор свидетельствовали о слабости советской власти, о внутренней нестабильности. Но для самой власти это были важнейшие способы самоутверждения".

Именно! И приведенный пример здесь к месту, потому что сталинская власть – вершина российского искусства повелевать. Вот почему на нее с тайным восхищением ориентируются сегодня игроки российской политической сцены. Следует добавить, что эта власть знаменовала собой также пик русского национализма. К сожалению, эти принципиальные для понимания российской действительности сюжеты (похоже, намеренно) оставлены в тени обсуждаемых тем советской истории – войны, репрессий и коммунистической идеологии. Конечно, товарищ Сталин использовал эту идеологию, но безвластия при коммунизме он не понимал и не принимал. С чем он был согласен, так это с уничтожением классов – все будут рабами.

Современная российская власть, в которой явно просматриваются черты сталинской властной конструкции, утверждается тем же самым способом – внутри страны Кремль подчиняет себе народ, делая его объектом своих манипуляций, а на международной арене стремится к тому, чтобы стать центром притяжения антизападных сил. Понимая сущность российской власти, трудно согласиться с утверждениями о ее слабости, с тем, что "Россия стала совершенно неуправляема", что "она полностью утратила любые рычаги управления государством", что она "неспособна произвести на божий свет хоть малюсенький положительный акт, акт созидания". Эти тезисы заставили меня вспомнить о западных историках, писавших о слабости сталинской власти. Получив в начале 1990-х доступ к архивным документам 1930-х годов, они были поражены открывшимися масштабами беспорядка, преступности и массового воровства в Советском Союзе. Исходя из своих западных представлений о том, как в подобных условиях должно действовать государство, они истолковали эти факты как свидетельство неэффективности и слабости власти, ее неспособности навести порядок в стране.

С выводом Юлии Латыниной о современной российской власти как о несостоятельном государстве (failed state) можно было бы согласиться, если бы мы имели дело с феноменом "государства", а не "власти". Это на Западе исторически сложилось государство, которому общество делегирует свои полномочия и которое вынуждено нести ответственность перед обществом. В России же государства в западном смысле как результата соглашения различных социальных слоев и групп никогда не было – оно только начинало складываться на рубеже XIX–XX веков. В России исторически возникло не государство – "state", а власть – "power", власть как демиург, которая не ответственна перед народом, населяющим страну, а если и делает что-то для него, то только исходя из собственных прагматических соображений. Более того, власть сама же и создает общественное пространство, которым потом манипулирует в своих целях.

Так можно ли считать слабой сталинскую власть, сдвинувшую с места десятки миллионов людей и заставившую их изменить традиционный образ существования; власть, которая задавала не только стиль, но и смысл жизни?! Приоритетами для нее были, во-первых, закрепощение народа и тем самым собственное укрепление, а во-вторых, создание военной промышленности, которая давала ей возможность для осуществления замыслов по распространению своего влияния уже в мировом масштабе. Что же касается жизни миллионов людей, то здесь сталинская власть передала бразды правления местному начальству, которое, как и сегодня, состояло из назначенцев разного уровня. Требуя от них исполнения своих директив, она дала им взамен право на произвол. Это обстоятельство тоже ввело в заблуждение западных историков, сделавших на основе многочисленных фактов произвола вывод о том, что местное руководство не слушало и не выполняло распоряжений вышестоящей власти или даже противостояло ей.

В действительности массовые проявления беспорядка для сталинской власти были теми самыми щепками, которые летят, когда рубят лес. Во-первых, они самой властью и провоцировались, а во-вторых, она смотрела на них сквозь пальцы как на неизбежный атрибут своей политики. Более того, Сталин даже пытался использовать беспорядок в своих интересах. Есть свидетельство, что он говорил Кагановичу: "Позаботься, чтобы в "Гудке", "Индустрии" и других такого рода газетах было побольше фактов о нашей безалаберности, неполадках, прорывах, браке и прочее, т.п... Пусть эти заграничные ослы за деревьями самого леса не видят. Наши настоящие цифры и достижения будут под секретом, а мелочи – их у нас, конечно, немало – пусть они глаз режут. "Советский хаос", "разруха транспорта", "чудовищный брак на производстве", ну и прочее. – С фотографиями? – А почему бы и нет? В нашем положении тонкая политика нужна. Не обманешь – не выиграешь”.

Власти такого типа можно сколько угодно и вполне справедливо предъявлять обвинения в произволе, беспорядке, коррупции и т. п., но при этом не следует упускать из виду, что как раз эта российская повседневность отвлекает народ от целей и задач верховной власти, распыляет его силы в постоянной борьбе за существование. Хаос и беспорядок, конечно, мешают, но они представляют для власти несравнимо меньшее зло, чем упорядоченное сопротивление, а потому нужно только удерживать беспорядок в определенных пределах. При этом российская власть не только успешно решает собственные задачи, но и позиционирует подвластную ей страну на мировой арене так, как она себе это представляет, руководствуясь традиционными идеями великодержавия. И никто пока не может этому противостоять – ни в стране, ни в мире. Более того, можно воочию наблюдать, как лидеры западных стран шаг за шагом идут на уступки, не осознавая, к чему в итоге такая политика может привести.

А стратегические цели современной российской власти, между прочим, не менее амбициозные, чем у сталинской. 14 октября, когда государственный секретарь США Хиллари Клинтон давала интервью радиостанции "Эхо Москвы" и выступала в Московском университете, в Доме Пашкова проходило заседание секции "Глобальный мир: амбиции суверенной России" форума "Стратегия-2020" "Единой России". На нем присутствовали знаковые фигуры российского антизападничества – Александр Дугин, Сергей Кургинян, Алексей Пушков. Вел заседание Максим Шевченко. Речь там шла о том, что "мы (а говорили они от имени российской власти) должны фундаментально ослабить США и расширять границы влияния в мире", что "нам нужно определить зону нашей цивилизации. Мы должны присутствовать в Центральной Азии, Восточной Украине, Южном Кавказе и Монголии".

А до этого тот же Шевченко наставлял членов "Молодой гвардии "Единой России": "Россия не Запад и не должна быть его частью. Россия должна стать местом сбора всех антифашистских, а значит, и антизападных сил современного человечества. Недаром к нашей стране тянутся такие прекрасные страны и народы, ищущие свободы, как народы Латинской Америки, народы Африки".

Практика показала, что добиваться своего на международной арене можно и более тонкими средствами, чем это делал товарищ Сталин, который истощил страну, бросив все ее силы на производство танков и самолетов. В современном мире можно вполне обходиться и "нанотехнологиями", оттачивая мастерство ведения информационных войн, хакерских атак, подкупа, провокаций и шантажа – ядерного и энергетического.

Что делать в этих условиях? – вот сакраментальный вопрос, который задается после каждой критической статьи о российской власти. Ответ здесь может быть только один – учиться понимать происходящее. А далее каждому решать, как поступать. Снова соглашусь с Дмитрием Шушариным: "Личностная стратегия – вот что становится самым главным и самым острым вопросом. В свободном обществе абсолютное большинство людей политикой не интересуется. Устанавливающийся в России политический режим лишит их этой роскоши, хотя он уже давно насаждает аполитичность, консьюмеризм, попсу и гламур. И этим тоже силен тоталитаризм... политизирующий все обыденное и повседневное". По сути это означает учиться быть свободными. Российская действительность на каждом шагу демонстрирует, насколько важна эта задача для судьбы страны и насколько она трудна.