"Рассматривая вблизи пороки и слабости, свойственные многим из людей, управляющих Америкой, можно прийти в изумление, узнав, что богатство народа растет, - писал 173 года назад Алексис де Токвиль. - Подобное изумление совершенно неуместно. Процветание американской демократии обеспечивается отнюдь не выборными должностными лицами. Оно обеспечивается тем, что эти лица назначаются выборным путем".

Мысль, в сущности, удивительная: общественное благо, получается, составляют не моральные и деловые качества выборных лиц, а сам по себе факт их выборности. И однако же, совершенно неоспоримая. Что бы ни происходило в стране и мире, американец точно знает: в високосный год, в первый вторник после первого понедельника ноября он будет выбирать себе власть, и в полдень 20 января следующего года эта власть вступит в свои права, а ровно через четыре года, минута в минуту, подчиняясь вердикту народа, сложит полномочия. Никаких досрочных, внеочередных или чрезвычайных выборов Конституция не предусматривает.

В этой неизменности цикла - залог политической стабильности. С малыми починками система работает вот уже третье столетие. Российским критикам, с анекдотическим упорством твердящим об "архаичности" и "недемократичности" американской избирательной системы, хочется ответить американской пословицей: "Не сломано - не чини".

Система, впрочем, трансформирует себя сама. Она адаптируется к новым информационным технологиям, изобретает новые способы воздействия на избирателя. Сегодня, чтобы победить, необходимо выиграть поединок в Интернете. Любая оговорка, неудачный жест или гримаса мгновенно тиражируются в роликах YouTube и безжалостно высмеиваются.

Над Обамой, правда, смеялись меньше, чем над его соперниками. В основном все остроты вертелись вокруг его мессианства: дескать, всем форматам общения с избирателями он предпочитает Нагорную проповедь, а во время визита в Вифлеем осмотрел ясли, в которых лежал младенцем.

Этот мессианский тон был бы неуместен, если бы не отвечал настрою широких масс. Можно спорить, в какой мере нынешний президент несет ответственность за положение дел в стране и мире, но невозможно отрицать факт всенародного недовольства его президентством. Джон Маккейн никогда не служил в администрации Буша-младшего, часто шел поперек линии партии. Однако он не смог или не захотел - в силу личной порядочности и в соответствии с неписаным кодексом чести - достаточно радикально отмежеваться от этой политики и в итоге заплатил по чужим счетам.

Сегодня победа Обамы кажется закономерной. Но еще вчера, несмотря на опросы, предвещающие сокрушительное поражение Маккейна, у советников Обамы тревожно сосало под ложечкой. Они ломали голову, изобретая все более хитроумные сценарии, при которых может выиграть Маккейн, и бросались грудью затыкать амбразуру.

Мог выиграть. Были сценарии. На то и выборы, и тайна волеизъявления. Но на сей раз слишком очевидным было стремление к обновлению.

В Бараке Обаме страна увидела свое обетование - и в сугубо религиозном, и в либерально-гражданском отношениях. В Америке одно от другого неотделимо. Законодатели страны, чьи отцы-основатели вдохновлялись мечтой о сияющем городе на верху горы, часто выходят на трибуну с Библией в одной руке и Конституцией в другой, а священники встают во главе движения за гражданские права. Избрание Обамы исполнено глубокого значения не только для афроамериканцев и даже не только для всех граждан США. Америка в очередной раз преподала урок свободы всему миру.

Результаты могут оказаться и грандиозными, и ничтожными. Время пламенных речей миновало. Избранник получил громадный кредит доверия. Удастся ли ему не разбазарить этот капитал, не пустить его в распыл? Станет ли его правление новой главой в истории американской демократии?

Этого сегодня не знает никто, в том числе и сам Обама. Нет сомнений, что он приходит в Овальный кабинет с наилучшими намерениями. Но хватит ли ему умения осуществить обещанное и характера, чтобы избавиться от посторонних влияний?

Вашингтон полон слухами о предстоящих назначениях. Ключевые места в аппарате Белого Дома зарезервированы за чикагскими советниками Обамы. Эти люди - винтики печально знаменитой чикагской политической машины, которая вот уже несколько десятилетий заправляет делами штата. Как раз сейчас приближается к развязке дело о коррупции, в котором замешаны и нынешний, и бывший губернаторы Иллинойса. Обама обязан этому кругу своим головокружительным взлетом. Но невозможно отдавать старые долги и одновременно чистить авгиевы конюшни вашингтонской политики. По этим долгам должен быть объявлен суверенный дефолт.

Перед 44-м президентом стоят сложные, трудноразрешимые социально-экономические проблемы. Но не в последнюю очередь ему придется иметь дело и с вопросом об американском лидерстве: как вернуть Америке утраченный авторитет? А может, она больше не хочет и не может быть лидером свободного мира? Может, Обама - сторонник теории "многополярного мира"? Не исключено, учитывая его мультикультурный багаж. Но если подтвердятся слухи о кадровых решениях, то во внешнюю политику США грядет второе пришествие команды Клинтона. В госсекретари прочат бывшего посла США в ООН, ныне губернатора Нью-Мексико Билла Ричардсона, директором национальной разведки станет "отец" Дейтонских мирных соглашений по Югославии Ричард Холбрук, а группу советников по международным делам возглавит Збигнев Бжезинский. Эти люди на глобальное отступление не настроены. Да и отступать уже некуда.

Барак Обама не раз обещал, что его правительство будет двухпартийным. Поскольку счет, с которым он победил, нельзя назвать разгромным, это было бы разумно и правильно, если только двухпартийность не сведется к двум-трем декоративным фигурам. В таком кабинете может найтись место и для поверженного соперника. Такое назначение было бы зримым и весомым подтверждением серьезности намерений Обамы по обновлению политической культуры Вашингтона, решительной ломкой системы "дележа добычи" - обыкновения назначать на ключевые должности по признаку принадлежности к выигравшей выборы партии.

В такие судьбоносные моменты мечтается о многом. В голове у Обамы сейчас громадье планов. Будем надеяться, что пар не уйдет в свисток.