К визиту Цзян Цзэминя в Москве подготовлен славный подарок: столицей XXIX летней Олимпиады 2008 года назван Пекин. Старенький Хуан Самаранч, начинавший свою богатую карьеру в предолимпийской советской столице, достойно завершил путь, объявив главный китайский город победителем в мировом конкурсе. Награда нашла сильнейшего.

Тут многое сошлось, совпало, зарифмовалось. Завистливо гадая о сумме "отката", полученной напоследок ветераном коррупционных скандалов от благодарных китайцев, сразу отметим главное: Пекин был обречен на победу. Самый солидный взнос, самая мощная пропагандистская кампания, самый колоссальный рынок инвестиций - все предопределяло успех. Но помимо рычагов экономических и агитационных явно и с большой эффективностью действовал политический ресурс. Две ядерных сверхдержавы - Россия и США - не скрывали своей поддержки на самом высоком уровне.

Что касается Москвы, то ее интересы, связанные с укреплением российско-китайской дружбы, вполне очевидны. На фоне резкого похолодания в отношениях с Америкой ломаная ось Москва-Пекин-Дели представляется нашим мастерам геополитики весьма перспективной в будущих внешнеполитических комбинациях. Сближают нас и общие идеологические пристрастия, причем в этих непростых делах Россия неожиданно оказывается в роли "младшего брата". Капитализм в рамках китайской модели явно взят на вооружение правыми правительственными экономистами, а из левых думских углов все громче слышны завистливые вздохи: как это, мол, китайским коммунистам удалось и на западные рынки пробиться, и власть не потерять? Между прочим, на тех самых западных рынках китайские братья являются для нас самыми неприятными конкурентами, но об этом пока никто вслух не говорит. Ибо нет привычки экономить на идеологии.

Вместе с тем явное и тесное сближение Кремля с Пекином не может не беспокоить американских политиков. Речь, конечно, не о военном союзе; в любом случае мощь натовских войск и технологий надежно прикрывает западный мир от нашей провинциальной геополитики. Но союз политический, основанный на тесной взаимовыгодной дружбе между Путиным и Цзян Цзэминем, все же американцев раздражает, вызывает тревогу и беспокойство. Добавим к этому целый ряд скандалов, никак не украсивших американо-китайские отношения и использованных в Кремле по полной программе. Речь идет прежде всего о бомбежке китайского посольства в Белграде и гибели китайского летчика в столкновении с американским самолетом. Эти трагические инциденты, при всей их случайности, выглядели весьма непривлекательно и дискредитировали Вашингтон, никак не желавший при этом серьезного ухудшения отношений с Пекином.

Оттого заявление о том, что Белый дом не возражает против проведение Олимпийских игр в Китае, прозвучало накануне голосования и к месту, и ко времени. Лоббируя на свой лад китайскую столицу, американцы избежали ненужных осложнений с Пекином и не выглядят проигравшими в споре с Москвой. Разумеется, Торонто или Париж в большей степени могли бы устроить Запад, но в конце концов речь идет всего лишь о спортивных соревнованиях, не правда ли? А что касается прав человека, проблемы Тибета, конфликта вокруг Тайваня, то теперь весь этот праздничный набор переадресуется дорогим китайским руководителям. Теперь пусть у них голова болит о том, как решать эти проблемы, не рискуя своей сегодняшней победой.

До Олимпиады семь лет. Запад рассчитывает, что за эти годы Пекину хотя бы из соображений экономической выгоды придется пойти на некоторые уступки в сфере правозащитной. Постараться обойтись без карнавальных казней и ритуального преследования диссидентов. А если не получится, что ж... Все помним, каким позорным бойкотом обернулась для нас Олимпиада-80. Разумеется, кремлевским старцам на это было плевать, но с тех пор мир сильно изменился. И не в лучшую сторону, если глядеть на него с Красной площади или с площади Тяньаньмэнь.