25 апреля 1930 года, 90 лет назад, приказом ОГПУ № 130/63 во исполнение постановления Совнаркома СССР о введении в действие "Положения об исправительно-трудовых лагерях" от 7 апреля 1930 года было организовано Управление исправительно-трудовых лагерей ОГПУ. А уже 1 октября 1930 года УЛаг ОГПУ было переименовано в Главное Управление исправительно-трудовых лагерей ОГПУ (ГУЛаг). Так родилась великая советская тюремно-лагерная империя, в несколько уменьшенном варианте сохранившаяся в России до наших дней.

Первый летописец этой империи Александр Солженицын сделал аббревиатуру ГУЛАГ известной во всем мире. Она без перевода вошла во многие иностранные языки. Нобелевский лауреат, поплатившийся за свой трехтомный "Архипелаг ГУЛАГ" высылкой из СССР, открыл стране и миру целый материк лагерно-тюремной жизни, о существовании которого на Западе подавляющее большинство людей даже не подозревало, и создал психологически убедительный портрет его подневольных обитателей. Солженицын доказал, что "архипелаг ГУЛАГ" родился еще при "хорошем" Ленине, а "плохой" Сталин в развитии этой системы точно следовал ленинским заветам; что террор отнюдь не начался в 1937 году, как пытался представить это дело Хрущев, и что по числу жертв, включая умерших от голода, насильственная коллективизация значительно превосходит Большой террор 1937-1938 годов.

В "Архипелаге" писатель не только вскрыл советский механизм террора и политических репрессий, но и рассказал ряд ярких, психологически достоверных историй людей, чья жизнь навсегда была сломана ГУЛАГом. В деле дискредитации коммунизма и советского опыта на Западе "Архипелаг" сыграл выдающуюся роль, причем как раз в разгар политики разрядки, когда западная общественность стремилась видеть в Советском Союзе только хорошее.

Во многом развитием труда Солженицына стала деятельность общества "Мемориал", которое опубликовало и исследовало огромный документальный материал, посвященный репрессиям советской эпохи.

ГУЛАГ неслучайно возник в 1930 году, в самом начале насильственной коллективизации. Чекисты готовились подавлять неизбежное крестьянское сопротивление, а арестованных и осужденных надо было где-то содержать. И не просто содержать, а еще и заставить работать, чтобы зэки хотя бы частично окупали затрачиваемые средства, а в идеале приносили бы прибыль посадившему их государству. В подавляющем большинстве европейских государств труд заключенных рассматривается как дело добровольное и направленное на перевоспитание и социальную реабилитацию заключенных, равно как и на предоставление им некоторого дополнительного дохода. Эти деньги могут идти на улучшение условий содержания, но никак не на повышение дохода исправительного учреждения. В СССР, да и в современной России гулаговские зоны выполняют прежде всего карательную функцию и представляют определенный коммерческий интерес для некоторых высокопоставленных чинов ФСИН.

Экономическую неэффективность ГУЛАГа доказал еще Лаврентий Берия, обративший внимание на то, что если в стоимость производимый зэками продукции включить расходы на их содержание, а также на охранников и надзирателей, то производственная деятельность МВД становится убыточной. Возглавив МВД после смерти Сталина, он первым делом ликвидировал добрую половину лагерей и амнистировал половину осужденных, имевших небольшие сроки и арестованных во многом для того, чтобы эксплуатировать их, как считалось, бесплатный труд в ГУЛАГе. Этот принудительный труд использовался там, где трудно было найти вольных работников, в том числе для колонизации отдаленных и неблагоприятных по климату земель на севере и востоке СССР, а также на тяжелых и вредных производствах, вроде лесоповала, и при добыче в шахтах угля и разных руд, включая урановые.

При всей экономической неэффективности в системе ГУЛАГа процветала коррупция. Источником обогащения лагерного начальства были как приписки, завышавшие объем выполненных заключенными работ, так и присвоение средств, выделенных на содержание заключенных, в том числе за счет "мертвых душ" - уже умерших или освобожденных заключенных.

Значительную часть заключенных ГУЛАГа составляли осужденные по политическим статьям. В 1934 году таких было 26,5 процента от всего тюремно-лагерного населения. Наивысшей их доля оказалась в 1947 году - 59,6 процента. Рекордной численность политзаключенных была в 1950 году - 578 912 человек, что составляло 22,7% от общего числа заключенных. А всего в ГУЛАГе, по официальным и скорее всего заниженным данным, в 1930-1956 годах скончалось 1 606 700 заключенных. Пик смертности пришелся на 1938 год - год Большого террора (108,7 тысячи человек) и на 1942-й - самый голодный год Великой Отечественной (352,6 тысячи человек). Неслучайно исправительно-трудовые лагеря Солженицын назвал "истребительно-трудовыми".

В сегодняшней российской ФСИН число политзаключенных исчисляется не сотнями тысяч, как в сталинском ГУЛАГе, а сотнями. И смертность не сравнить со сталинскими годами - в последние годы, по официальным данным, ежегодно умирает от 2,7 до 3,1 тысячи заключенных, хотя нынешняя вспышка коронавируса, к несчастью, вызовет значительный рост смертности в тюрьмах и колониях. При этом сущность ФСИН осталась гулаговской. Ее задача - не воспитание, исправление и социальная реабилитация, а подавление личности и обогащение начальников колоний и высокопоставленных сотрудников ФСИН за счет практически бесплатного труда зэков, о чем свидетельствует непрекращающаяся череда коррупционных скандалов в Федеральной службе исполнения наказаний.