В эти дни о футболе говорят более или менее все за исключением тех, кто пребывает в блаженном неведении относительно того, чем отличается вратарь от судьи и почему одним можно хватать мяч руками, а другим нельзя.

Я, хотя и не отношусь к указанной категории граждан и более того, умею, как мне кажется, отличить хороший футбол от плохого, футболом все же интересуюсь, мягко говоря, не слишком интенсивно, ни за какие команды не болею и не сильно вдохновляюсь бурными и, главное, внезапными воплями, доносящимися время от времени из окон соседних квартир.

Впрочем, такую штуку, как европейский чемпионат, я, когда удается, стараюсь смотреть. Это все-таки футбол, а не просто так. Посмотрел я и российско-шведскую игру.

А за пару дней до этого я прилетел именно что из Швеции, где провел несколько дней в доме своего старинного приятеля. Там тоже смотрели футбол. Естественно, те матчи, где играли шведы. Хозяин - примерно такой же болельщик, как и я, но шведской команде он по понятным причинам отчетливо, хотя и как-то слегка стыдливо симпатизировал. Стыдливость эту я отнес на счет особо понятого гостеприимства: а вдруг гостю из другой страны, тем более из страны-соперницы, его патриотический порыв покажется бестактным.

Впрочем, я скорее всего фантазирую - просто он счел, что интеллектуалу не пристало растрачивать, причем публично, свою эмоциональную энергию на такой в сущности пустяк, как потная беготня двадцатки пыхтящих мужиков по прямоугольному газону. Так или иначе, но когда шведы выиграли у греков, он явно приободрился, а вот когда шведы проиграли испанцам, отнесся к этому вполне философски.

Мы, понятное дело, не только проводили время у телеэкрана. Мы гуляли по окрестностям, мы ели собственноручно замаринованного хозяином лосося, мы пили привезенную мною из Москвы шведскую водку "Абсолют", мы ели вкуснейшую местную клубнику и много разговаривали. О России, разумеется. Хозяин - драматург, переводчик Чехова, бывший журналист и дипломат, много лет проживший в Москве, а ныне - университетский профессор славистики. Так что о чем нам было еще и говорить, как не о России.

"У вас сегодня, кажется, праздник, - сказал хозяин. - Что это за праздник, я не могу понять?" - "Да я тоже не очень могу понять. Никто особенно не может понять. У нас теперь такие праздники. А в этот день, если мне не изменяет память, Россия объявила о своей независимости". - "Независимости от кого?" - "От СССР. Она как бы вышла из состава Советского Союза". - "Понятно, - сказал хозяин. - Но поскольку здесь на Западе СССР и Россия воспринимались всегда как синонимы, то можно сказать, что Россия вышла из себя". Я решил, что для иностранца такой каламбур можно счесть вполне удачным, и предложил выпить, что мы и сделали.

Потом он сказал: "Я давно не был в Москве. Как там теперь?" - "По-разному". - "Ну а если одним словом?" - "Если одним словом, то это слово "тоска". - "Но почему?" "Сразу не расскажешь. Приезжай. У нас вообще-то теперь довольно интересно", - не вполне последовательно сказал я, и мы, сказав хором Skol, снова выпили по рюмке "Абсолюта".

Потом мы снова заговорили о футболе и вспомнили, что "нашим" командам предстоит скорая встреча. "Наша болельщицко-патриотическая общественность, - говорю я, - в эти дни вдруг дружно вспомнила о Полтаве. А ваша?" Это хозяина страшно развеселило. "Наша? - спросил он. - Ну что ты - здесь не живут страстями трехвековой давности. И вообще давно уже не принято говорить о футболе в военных терминах. Футбол - не битва, а игра. Впрочем, говорят, у нас такие тоже есть. Но их очень мало, и они совсем маргинальны. А собираются они, как это ни смешно, у памятника Карлу Двенадцатому. А ваши, наверное, просто так шутят?" "Шутят, - не вполне уверенно согласился я. - Но, во-первых, они шутят почему-то именно таким образом, а во-вторых, шутят далеко не все". И мы сказали друг другу волшебное слово Skol.

А игра российской команды со шведской оказалась честной и красивой.

Пока я смотрел эту игру, я время от времени выбегал на балкон и пунктирно наблюдал за другой игрой. Разнообразной, надо сказать. Интересной. Неровной.

Сначала под балконом прошли три юноши среднеазиатской наружности и с не очень трезвой пластикой, неся российский флаг и крича "Россия, вперед". Когда они скрылись за углом (думаю, что очень вовремя), появились пятеро в тельняшках, выкликающих оптимистичный слоган "Всех порвем на х..!" Когда они поравнялись с выходящей из магазина теткой с двумя пакетами в руках, один из них ласково поприветствовал ее: "Бабка, не ссы! Мы впереди всех! Оле-е-е-! Оле-оле-оле-ее!" Не знаю, насколько удалось тетке выполнить такого рода сыновний наказ, но, если судить по их не вполне ангелическому облику и стилю социального поведения, легко предположить, что она вполне могла бы и не сдержаться.

Потом, сдирая с себя на ходу всяческие одежды, появилась весьма возбужденная группа вполне взрослого вида мужиков мясницкого типа. Один из них, подбежав к машине, послушно стоявшей на светофоре, с размаху треснул кулаком по ее капоту. Из машины вышел флегматичный водитель, оказавшийся еще раза в полтора крупнее владельца кулака, и своим кулаком деловито и абсолютно молча двинул того по кумполу. "Шведы - лохи и пидорасы!" - удержавшись каким-то образом на ногах, проорал в сторону отъезжающей машины обиженный в своих лучших чувствах ушибленный.

Ну и петарды само собой. Одним словом, как сообщили наутро многие средства массовой информации, происходило стихийное народное ликование. Именно оно и происходило. Как умело, так и происходило.

А прекрасно и, я бы сказал, по-взрослому сыгравшие свою игру футболисты никак не виноваты в том, что у них попадаются и такие именно болельщики, которые все больше не про футбол, а про поднятие с колен и про "всех порвем". Ну и про "Полтаву", разумеется. И это в XXI веке. Впрочем, это в современном мире XXI век, а у кого-то и XVIII еще толком не наступил.

А футбол, повторяю, был отличный - современный, артистичный и свободный. И футболисты именно что играли, а не воевали. И победа их была совершенно заслуженной. Потому что не было в игре никакого "часовым ты поставлен у ворот", никто, слава богу, не представлял себе, что за ним "полоса пограничная идет", и не было там никакой "Полтавы". Это была победа не "под Полтавой", а "над Полтавой", и это было удивительно и оптимистично. Это была, возможно, временная, возможно, случайная, но все же победа.

А уж о том, кто эту честную победу обязательно присвоит, что говорить? Понятно, кто. Те, кто и всегда узурпирует все чужие победы.