Госдума рассмотрит законопроект, запрещающий называть в СМИ национальность и религиозную принадлежность преступников и их жертв. О том, поможет такой закон бороться с расизмом или помешает, рассуждают Алексей Симонов, Олег Орлов, Юлия Латынина и Галина Кожевникова.

Алексей Симонов, президент Фонда защиты гласности:

От такого закона может быть и польза, и вред. Я думаю, польза может заключаться в том, что разнузданное безразличие к тому, что ты пишешь или произносишь, будет слегка дисциплинировано и поставлено в определенные рамки.

Лет десять тому назад выходила газета "Щит и меч". Это была ведомственная газета МВД, в которой было много криминальной хроники - небольших заметок о том, что где случилось. Я обратил тогда внимание, что в тех случаях, когда речь шла не о русских, всегда указывалась национальность: сорокалетний армянин, 34-летний чеченец, 18-летний таджик и т.д., а когда же речь шла о русских, национальность опускалась. Это было очень заметно. Я не поленился и написал письмо: "Просто интересно, как у вас это получается?" На какое-то время они перестали так делать.

Проблема заключается в том, что мы совершенно не хотим сами собою управлять. Мы не хотим сами с собою разбираться, что хорошо и что плохо, мы ждем, что нам скажут. Вот это самое "нам скажут" и выражается в этом законе. С одной стороны, это неплохо, а с другой стороны, очень плохо, поскольку всякое искусственное ограничение свободы прессы чревато тем, что оно может быть использовано для чего-то совершенно не предусмотренного этим законом.

Олег Орлов, председатель совета Правозащитного центра "Мемориал":

Какая от этого закона может быть польза? Это во-первых, пиар этих депутатов, а во-вторых, их глупость. Ну и в-третьих, конечно, это мейнстримное направление ограничения свободы слова. Все идет в этом направлении - якобы в благих целях. А благими намерениями, как вы знаете, вымощена дорога в ад.

Такой законопроект – это никакая не серьезная борьба с проявлениями национализма, а только создание видимости. Я совершенно не понимаю, как, в случае принятия такого закона можно будет сообщать о проявлениях агрессивного национализма. В результате средства массовой информации не смогут сообщать о том, что есть какие-то избирательные преступления, связанные с национальной ненавистью. Сообщения об этом окажутся под запретом, и общество не будет информировано. А преступления на национальной почве совершаются, но общество с момента вступления в силу такого закона ничего не будет знать о такой проблеме.

Те, кто придумывает такие инициативы, исходят из господствующего во властных структурах представления о том, что, если убрать некое явление из общественной дискуссии, убрать его из средств массовой информации, то это явление как бы перестает существовать. Но это же глупость!

Я, председатель совета правозащитного центра "Мемориал", беру на себя смелость сказать: если такой закон будет принят, наш правозащитный центр нормы этого закона исполнять не будет. Это антиправовой закон.

Одна из главных целей "Мемориала" – сообщать обществу сведения о нарушениях прав человека. Если мы узнаем, что где-то происходят преступления на почве национальной ненависти, мы будем об этом сообщать несмотря ни на какие законы. А если последуют санкции, то мы будем опротестовывать это в Конституционном суде и Европейском суде по правам человека. Не знаю, удастся ли это опротестовать в Конституционном суде, но уж страсбургский суд, это как дважды два четыре, сочтет, что такой закон – это ничем не оправданное нарушение свободы слова.

Юлия Латынина, журналистка:

Этот законопроект принадлежит к числу тех инициатив Госдумы, где она пытается быть святее папы римского, я не думаю, что это законопроект в итоге станет законом.

Если же этот закон все-таки будет принят, то, как вместо долларов пишут "у.е.", так и вместо слова "чеченец" или "русский" будут писать что-то в этом роде. Запретить сообщать о национальности можно, но национальность-то останется, а это существенный и системообразующий фактор.

Когда нацист убивает таджика, он убивает его, потому что он не русский. Когда нацисты устраивают драку с чеченцами, это происходит потому, что обе стороны не любят друг друга. Но власти гораздо проще бороться с симптомами, а не с причинами болезни.

В России ежегодно происходят сотни терактов. Убийство таджика или кавказца только потому, что он таджик или кавказец, – это теракт. Федеральная служба безопасности не только по какой-то причине таких терактов не превращает и не раскрывает - она даже не хочет признавать их терактами. При Ельцине мы жили гораздо хуже, но такой волны терроризма на национальной почве не было. При Путине мы стали жить гораздо лучше, но волна появилась. Я не понимаю, с чем это связано, но напрашивается предположение, что власть более или менее сознательно поощряет эту волну - на самом высшем уровне (призывая к защите лиц коренной национальности) и на среднем уровне, когда фашистские группировки используется для каких-то дел.

Совершается огромное число этих терактов, они происходят каждую неделю, а если такой закон будет принят, то мы не только не сможем говорить, что это теракты, но и вообще не будем иметь права указывать мотив преступления. Я не понимаю, почему Госдума хочет запретить говорить, что убийство, совершаемое фашистами, совершается фашистами.

Галина Кожевникова, заместитель директора Информационно-аналитического центра "Сова":

Действительно, есть проблема упоминания, которое часто формирует негативный этнический стереотип. Но это связано исключительно с непрофессионализмом отдельных представителей журналистского сообщества. Решать эту проблему нужно внутри журналистской корпорации, а не законодательно. Другое дело, что у нас в общем не существует корпорации как таковой, а эксперты уже много лет говорят журналистам об этой проблеме и необходимости ее решения, но остаются неуслышанными.

В ситуации, когда корпорация не работает, а борьба с экстремизмом и национализмом является прекрасным способом политической рекламы, в дело вступают административные рычаги. Этот закон абсурдный, а местами даже и вредный. Но это не какой-то злой умысел а просто способ отметиться в качестве очередного борца с экстремизмом и национализмом.

Председатель Мосгордумы Владимир Платонов, который является инициатором этого закона, озвучивал эту идею еще несколько лет назад. Тогда подняли на смех, а теперь этот закон дошел до первого чтения в Думе. Это способ рекламы в преддверии выборов, но помимо демонстрации чиновничьего рвения этот законопроект несет и прямую угрозу обществу.

Во-первых, такой закон всегда при желании смогут будет обойти. С подобной демагогией мы уже сталкивались не раз. Например, пытаются привлечь за разжигание национальной ненависти человека, выдвигающего лозунг "Выгоним из города южан!", а человек говорит: "Южане - это не национальность", - хотя все прекрасно понимают, что именно имеется в виду. Вот вам и формальный обход этого закона.

Во-вторых, запрет на упоминание этничности пострадавших закрывает информацию о преступлениях на почве межнациональной ненависти. Этой информации и так очень мало, она в последнее время сворачивается, мы видим это по своему мониторингу. Таким образом от общества скрывается масштаб угрозы. Может быть, закон предлагается из лучших побуждений, но объективная сторона этого закона выглядит именно так. Практически накладывается табу на освещение межэтнических конфликтов и конфликтов, имеющих межэтническую подоплеку.