На вопросы Граней.Ру отвечает профессор Андрей Акопян, директор Центра репродукции человека

Н.Б.: В прессе регулярно появляются статьи о том, как кто-то из наших соотечечственников собирается продать тот или ной свой орган. Как правило, речь идет о почках. Создается впечатление, что в России существует целая система такой торговли. Это в самом деле так?

А.А.: Ни в годы советской власти, ни после нее в нашей стране ни одного суда на этой почве не было. Нет ни одного дела, не задержано ни одного незаконно изъятого органа, и ни один орган таким образом не пересажен. При нашей системе невозможно произвести трансплантацию жизненно важного органа, чтобы об этом не знали. В процессе изъятия и пересадки всего участвуют как минимум 40-50 человек. Втихаря подмышкой что-то принести, на квартире дяди Вани кому-то пересадить и взять деньги - это абсолютно невозможно.

Технология использования донорских органов требует и специалистов, и систем, и типирования, и разрешительных документов, и паспортизации. При этом надо уложиться в жестко ограниченный промежуток времени. Считается, что период сохранения органа в зависимости от метода консервации не превышает 24 часов. Есть, правда, отдельные сведения о нормальной работе органов и после 36 часов, но реально хорошая почка - это часов 12, в крайнем случае 14 после выключения из кровотока. А сколько времени нужно, чтобы где-то нелегально взять почку, подготовить ее, отмыть, переправить через границу, прооперировать пациента, подготовить его сосуды, включить кровоток... Так что это технологически невозможно.

Кроме того, поставьте себя на место покупающей стороны. Как она может быть уверена в характеристиках получаемого органа? Где его брали, как его готовили, что будет потом, если он не приживется? Или если заказчик умрет на операционном столе?

Н.Б.: Откуда тогда берется этот миф о торговле органами?

А.А.: Этот миф всегда будет захватывать публику - ведь речь идет о жизни и смерти человека. Если есть возможность привлекать внимание к материалу независимо от его качества и правдивости, то почему бы этим не пользоваться? Неудивительно, что эта тема так нещадно эксплуатируется.

Н.Б.: Но появление мифов обычно тоже кому-то выгодно. Кому?

А.А.: На мой взгляд, никому. Однако это позволяет отвлечься от реальных проблем трансплантации в России, главная среди которых - острая нехватка органов. Пересадка сердца у нас как лечебный метод фактически не существует: за более чем 20 лет существования этой методики в России-СССР произведено в общей сложности не более 100 попыток, причем только 20-30 были успешными. Широко используется в клинической практике лишь пересадка почки.

Основную часть (90 %) контингента для донорской трансплантации составляют жертвы автокатастроф. Как правило, это молодые мужчины с низким социальным статусом, погибающие в состоянии алкогольного опьянения. Таких случаев в России насчитывается в год порядка 20 000, но никогда число пересадок почки не достигало даже 500 в год. То есть ресурс для службы трансплантации достаточно велик, но в силу разных трудностей - мало больниц и врачей, плохая связь, плохой транспорт и т.д. - мы можем использовать этот ресурс не более чем на 2 процента.

Система работает в условиях дефицита, что вынуждает заниматься распределением. Грубо говоря, вот пришла почка 2-й группы, а у тебя 10 больных, ожидающих 2-й группы. Значит, ты должен прислушаться к рекомендации завотделением, к просьбе главного врача, к просьбе вышестоящих органов - а еще к потребностям пациентов. Так что надо строить нормальную систему. Это трудно, дорого, тяжело. Проще кричать о том, что тут нарушено, там нарушено. И рассказывать страшилки о том, как кто-то налево и направо торгует органами.

Академик Шумаков: для незаконной торговли органами в России нет условий - Lenta.Ru, 22.10.2000

Валерий Шумаков: "Лечить больных будем с помощью свиней" - Фактор-online, 14.10.1999

Андрей Акопян: хирург и человек - Российский "Кто есть кто", # 3 1999

На фото с сайта www.devichnik.ru: Андрей Акопян