Она никогда не жалуется на жизнь. Может, поэтому многие считают ее молодой пенсионеркой и страшно удивляются, узнав, что ей уже скоро 70. Невысокая голубоглазая блондинка в широких брюках старушкой явно не выглядит. Да и дома, в небольшой квартирке в Бирюлеве, застать ее можно лишь ранним утром и поздним вечером. На пенсию Ирина Михайловна вышла почти десять лет назад, но ни дня без работы не просидела.

В начале 90-х правительство перестало финансировать НИИ, в котором она проработала 25 лет, и руководство вспомнило, что ее пенсионный возраст давно наступил. Ирина Михайловна не возмущалась, ибо работы в институте не было даже для молодых. Но и жить на одну пенсию не собиралась: реформы шли полным ходом, цены росли как на дрожжах, а у нее, кроме разведенной дочери с двумя малолетними детьми, не было никого. Кругом шли сокращения, надежды найти работу по профилю не было никакой. И Ирина Михайловна, всю свою жизнь больше всего гордившаяся принадлежностью к клану ИТР и заработанным статусом ведущего инженера, пошла работать "на вешалку" в колледж. Потом устроилась распространять объявления, а позже включилась в марафон социологических опросов - за мнение двух-трех сотен прохожих о Ельцине и кока-коле платили по тем временам деньги, равные зарплате уборщицы. Подруги-ровесницы ахали и возмущались: "Зачем это?". В Москве, в отличие от других регионов, пенсии всегда выплачивали исправно. И до какого-то момента на них худо-бедно, но можно было прожить.

После августа 1998-го подруги перестали задавать вопросы, наоборот, завидовали. Фирма, в которую незадолго до кризиса Ирине Михайловне удалось устроиться сотрудником канцелярии, не разорилась. А на фоне обесценившихся пенсий зарплата выглядела подарком судьбы. У должности Ирины Михайловны есть еще одна выгодная сторона. Эта должность - теневая. А значит, не надо оформлять статус работающего пенсионера и лишаться надбавок, положенных неработающим. "Они, конечно, славно придумали, - говорит Ирина Михайловна о правительстве. - Мы тут с соседкой подсчитали: если пенсионер работает, он теряет около 600 рублей. То есть работать невыгодно. Только ошиблись они там, наверху. Хотели побольше рабочих мест освободить для молодых, а кто из молодых за 300 рублей в месяц полы мыть пойдет?". К обещаниям президента повысить пенсии работающим пенсионерам Ирина Михайловна относится скептически: "Он еще в январе обещал, но пока что-то ничего об этом не слышно". А про разрекламированное общее повышений пенсий с 1 февраля, вообще говорить не хочет. "Ну что они там добавят? 10-15 процентов. Это же будет максимум 50 рублей, - возмущается она. - Это по нынешним ценам - два пакета молока. В январе цены-то как выросли! А с 1 февраля опять повысят плату за электричество, значит, все остальное тоже подорожает. Все эти фокусы еще с советских времен известны. Моя мать, помню, всегда говорила: "Раз зарплату прибавили, жди повышения цен".

Бросать работу Ирина Михайловна не собирается: на что хватит ее пенсии в 1100 рублей она уже подсчитала. "За квартиру я плачу 150 рублей. Буханка хлеба уже стоит 7 рублей, если по одной на два дня - 105 рублей в месяц, - загибает пальцы она. - Килограмм творога на оптовке в среднем 45-50 рублей, 3 килограмма - 150. Масла полкило на месяц - 35 рублей. Про колбасу вообще можно забыть - дешевле 100 рублей за килограмм колбасы не найти, да и вредно, говорят, пожилым мясо есть. Но и вегетарианцем сейчас быть накладно: картошка, морковка, свекла - все уже по 7 рублей килограмм. Лекарства в копеечку обходятся. Их бесплатно только льготникам выдают, а всем остальным на общих основаниях. Если не работать - на тапки не хватит. Вон Мария Ивановна из тринадцатой квартиры именно так живет".

Мария Ивановна из тринадцатой квартиры регулярно ходит на коммунистические демонстрации и кричит, как хорошо было бы вернуть Сталина. Ирину Михайловну это удивляет. "И что им этот Сталин дался? - недоумевает она. - Моя бабушка при Сталине пенсию получала, так кроме пшенки ничего купить не могла". Соседку Ирина Михайловна жалеет и, покупая новую кофточку, старую, выстиранную и отглаженную, отдает ей.