Обвиняемый по имени Салман Радуев дочитал 130-й том своего обвинительного заключения. Дело его закончено и передается в суд. Государственным обвинителем на процессе должен стать лично генпрокурор Устинов.

Есть основания полагать, что обвинение одержит победу. И дело тут не только в несомненных ораторских талантах и мощной юридической подготовке бывшего сочинского прокурора. Живое воплощение диктатуры закона, г-н Устинов обречен на победу в силу обстоятельств субъективных, но совершенно очевидных любому зрителю. Речь о личности подсудимого.

Салман Радуев - идеальный обвиняемый. Человек, словно выращенный в колбе наших спецслужб и тружеников спецпропаганды. Боевик, у которого все как на подбор: и лицо, и арестантская роба, и "подвиги" в Кизляре и Первомайском, и мысли, которые он высказывал, пока гулял на свободе. Грозный и косноязычный символ терроризма, ваххабизма, сепаратизма, исламского фундаментализма, бригадный генерал Радуев словно создан для этого суда и этого процесса. Для этой бесконечной и безумной войны, в которой все ищешь хоть какой-нибудь смысл и все упираешься в тотальное безумие. Безумный Салман хорошо рифмуется с этой бойней.

Кто он на самом деле - не знают ни судьи, ни следователи, ни, пожалуй, он сам. Бывший комсомольский вождь районного звена, сильно контуженный в голову в демократическую эпоху. Малоизвестный полевой командир, после Буденновска изнывавший от зависти к своему более удачливому собрату Шамилю Басаеву. Больной парень, по причине сурового диагноза не принимавший участия во второй чеченской и почему-то твердо веривший в свою безнаказанность. Малограмотный, жалкий, страшненький, самонадеянный, плохо говорящий по-русски, он, безусловно, знаковая фигура минувшей войны и образцовый мальчик для битья на судебном процессе. Вчуже рассуждая, место Радуеву где-нибудь в психушке, в отделении не буйных, но склонных к преступлениям и побегам.

Между тем судить в его лице будут чеченский терроризм, если не чеченский народ. У генпрокурора Устинова простая задача - пробуждать в согражданах отвращение и ненависть к этому Радуеву и к этим чеченцам. Нет сомнений, что генпрокурор с задачей справится, вне зависимости от места проведения суда и его сроков, которые пока неизвестны. Ибо помогать ему будет сам подсудимый - хоть если захочет каяться, хоть если станет упорствовать в своей правоте. Такова его роль, судьба, внешний облик.

Через месяц или через полгода - суд этот будет всегда к месту и ко времени. Чеченская война неподвижна, новостей с нее нет, а только ежедневные сообщения об убийствах. На этом фоне суд над Радуевым - единственным, к слову сказать, пойманным "знаменитым" боевиком - станет довольно успешной пиаровской акцией, слегка взбадривающей уставших от войны сограждан. Ежедневная картинка в теленовостях, демонстрирующая подлого террориста-дегенерата, доблестного прокурора и скопище бэтээров возле здания суда - все это произведет должное впечатление. Кому-то покажется даже, что вот она - цель войны: всех их переловить и пересудить, так и решим проблему... Ну и приговор - смерть, конечно, с которой цивилизованная наша власть, на радость Европе, спешить не станет. Да и куда спешить? Салман Радуев - это широкоформатное кино для внутреннего пользования, многомесячная пятиминутка ненависти, а расстрел - это уже политика. Это пока не для нас.