Письмецо в конверте погоди, не рви
Жанр открытых писем знаком нам с недавних брежневских времен, а подрастающему поколению – из древней ельцинской эпохи. Раскаленные призывы к власти соблюдать собственные законы, требовательные вопросы к Михаилу Сергеевичу насчет того, с кем он, строгие выговоры Борису Николаевичу... По этим письмам потомки будут реконструировать эпоху, определять глубину ледниковых периодов и скорость оттепельных потоков. Эти письма – наши главные достижения перед ликом Родины. Мы оправданы тем, что писали письма.
С началом путинского периода в истории страны жанр открытых писем не то чтобы совсем угас, но обнаружил свою поразительную неэффективность. Нет, мы писали – и про войну, и про свободу слова, и про Пасько, и даже про Лимонова. Однако постепенно, с годами, у подписантов стало складываться чувство, что они разговаривают не с людьми, а со стеной. Прочной и непроницаемой для свежих читательских впечатлений. Это чувство хорошо сформулировала тележурналистка Светлана Сорокина в своем известном послании писателю Виктору Шендеровичу во время знаменитой встречи представителей творческих работников НТВ в Кремле с президентом. "Все бесполезно", - написала Светлана Иннокентьевна Виктору Анатольевичу. Как в воду глядела.
Власть эпохи зрелого застоя читала все наши письма и откликалась с конвойным азартом сторожевого пса: вгрызалась в горло, отправляла в лагеря, в ссылку, в эмиграцию, исключала из творческих союзов, иных вызывала в КГБ – для профилактических бесед с дальнейшими выводами: в лагеря, ссылку, эмиграцию. Впоследствии, как выяснилось, наши письма складывались в архив и тщательно изучались, что привело к перестройке с дальнейшим развалом страны.
Президент Горбачев злился, но под влиянием открытых писем порой менял свой курс на более прогрессивный. Президент Ельцин сперва сам подписывал такие послания, а потом, придя к власти, иногда и почитывал с пользой для себя, если не отвлекала работа с документами. Президент Путин, как сказано выше, погубил жанр. Никого за гражданское мужество в форме открытых писем не сажает, ни на кого явно не раздражается и ни с кем, за редким исключением, в диалог не вступает. Хотя может, как тов. Сталин Пастернаку, позвонить той же Светлане Сорокиной, чтобы поговорить о жизни и смерти. Причем скорее о смерти, нежели о чем другом.
Столь прискорбные обстоятельства породили в обществе некий ступор и ощущение полнейшей безнадеги в полемике с теми, кто на протяжении десятилетий были нашими драгоценными собеседниками. И некие особые страхи, которые представители интеллигенции начали испытывать в эпоху погрома на НТВ. Многие вполне достойные люди, ранее не заподозренные в гражданском малодушии, стали отказываться ставить подпись, мотивируя это тем, что без поддержки Кремля их театры, благотворительные фонды, даже помощь больным детям могут оказаться под угрозой. Да и без толку все: подписывай, не подписывай. Прочтут и подотрутся.
Оттого "Обращение" с призывом остановить чеченскую бойню, которое сегодня презентовали в Институте развития прессы известные и уважаемые наши писатели, артисты, барды и общественные деятели, вызывает смешанные чувства. Размышляя о времени, в котором стоим, как выражаются чегемцы у одного из подписантов, трудно надеяться хоть на какой-нибудь отклик из-за той зубчатой стены, о которую разбились уже десятки наших призывов. С другой стороны, очень достойный и достаточно жесткий тон письма, подписанного весьма славными именами, да и повод, с которым связано это послание, внушает осторожную надежду, что резонанс будет довольно громкий. Ибо в обращении сказаны непривычные по нынешним временам и очень точные слова о том, что "трагедия на Дубровке – ответ на насилие, свидетельство поражения имперской политики России на Кавказе", а причина письма – чеченский референдум под дулами наших будановых при их активном участии в голосовании – даже в сонном обществе российском вызывает скорее горький смех, нежели надежду на мир. И чем увлекательнее Ястржембский рассказывает электорату чечено-ингушские сказки, а президент с хмурым видом обещает Ичкерии особый статус, лишь бы пришла голосовать, тем яснее становится кромешная абсурдность всей этой затеи. А самое важное заключается в том, что авторы обращаются не к власти и даже не лично к Путину, а к соотечественникам. Призывая их отказывать в доверии тем, кто навязал нам всю эту чуму и, упорствуя, довоевался сегодня до референдума.
В год выборов такое письмо, помимо прочего, выглядит политически уместным. Люди, для кого имена Искандера, Кима, Гандлевского, Юрского, Войновича, о. Георгия Чистякова – не звук пустой, могут ведь и последовать призыву "голосовать за политиков, принадлежащих к 'партии мира'" и отказать "в поддержке лидерам 'партии войны'". Другое дело, что первую из этих партий днем с огнем... И все же власть, нечувствительная ко всему, кроме мнения замороченных избирателей, должна бы отреагировать на письмо - с непривычной горячностью или хоть, кривясь, призадуматься над текстом. Вряд ли, конечно. Но письмо уже обнародовано, прочитано в центре Москвы, оно обрастает подписями, и отмахнуться от него становится все труднее.
Дословно
Остановим чеченскую войну вместе
Четвертый год продолжается вторая чеченская война – одна из тех войн, в которых не бывает победителей. Гибель тысяч российских солдат и офицеров, десятков тысяч мирных жителей, разорение всей Чечни нельзя оправдать ни "государственной необходимостью", ни рассуждениями об угрозе "мирового терроризма".
Неприемлемо велики не только людские и материальные, но и нравственные потери. В последние годы безграничное насилие стало нормой государственной политики, автомат Калашникова – средством межнационального общения.
Трагедия на Дубровке – ответ на насилие, свидетельство поражения имперской политики России на Кавказе. Руководство страны, как представляется, совершает ложный выбор, отказываясь от любых мирных инициатив и настаивая на войне "до победного конца". Но память жертв "Норд-Оста" требует не мести, а изменения подхода к проблеме: только двусторонний отказ от военных действий позволит избежать новых бессмысленных жертв. Российское руководство должно совершить этот политический шаг и начать переговорный процесс. Если этого не произойдет, нас всех ожидает нарастание страха и взаимной ненависти, нескончаемая партизанская война, новые "зачистки" и новые теракты. Россия и Чечня устали от войны, им нужен мир. Жестокость не имеет оправданий, вне зависимости от того, исходит она от чеченцев или от русских. Бандиты с обеих сторон не могут оставаться безнаказанными.
Справедливо осуждая жестокость боевиков, российская сторона должна отказаться от варварских "зачисток", пыток, бессудных казней, всех бессмысленных карательных мер, постоянно вербующих в отряды сепаратистов новых сторонников. По данным социологов, значительное большинство россиян высказывается за прекращение войны, за переговоры. Российской власти необходима воля к миру, а не подчинение инерции войны. Правительство должно сделать первые шаги к примирению. Этого требуют и рациональные соображения, и право, и, наконец, простая гуманность, без которой государственная политика теряет оправдание и смысл. Не резолюции Совета Европы, но собственные гуманистические традиции русской культуры должны стать мерилом государственной политики. Тогда нам не пришлось бы вновь прочерчивать свои исторические пути железом и кровью. Мы призываем соотечественников отбросить пассивность и равнодушие. Государство – это мы! Страна такова, какой мы ее делаем. Каждый житель России может влиять на ход событий, открыто выражая волю к миру, участвуя в ненасильственных антивоенных акциях, сборе гуманитарной помощи беженцам, голосуя за политиков, принадлежащих к "партии мира" и отказывая в поддержке лидерам "партии войны".
В особенности мы адресуемся к нашим коллегам, работающим в сфере искусства и науки. Мы предлагаем присоединиться к этому обращению, открытому для подписания, принять участие в новых гуманитарных инициативах, ведущих к миру, и употребить все свое влияние, противодействуя ксенофобии, агрессивному национализму и шовинизму – как в повседневной жизни, так и в большой политике.
Юрий Арабов, Юрий Афанасьев, Лия Ахеджакова, Белла Ахмадулина, Анатолий Ахутин, Леонид Бажанов, Леонид Баткин, Михаил Берг, Андрей Битов, Алла Боссарт, Евгений Бунимович, Петр Вайль, Аркадий Ваксберг, Борис Васильев, Владимир Вишневский, Георгий Владимов, Владимир Войнович, Сергей Гандлевский, Александр Гельман, Илларион Голицын, Александр Городницкий, Лидия Графова, Лев Гудков, Владимир Дашкевич, Вероника Долина, Денис Драгунский, Ион Друцэ, Вадим Жук, Виктор Ерофеев, Михаил Златковский, Леонид Зорин, Игорь Иртеньев, Фазиль Искандер, Гарри Каспаров, Юлий Ким, Галина Корнилова, Алексей Кортнев, Юлий Крелин, Григорий Кружков, Александр Мирзаян, Даниэль Митлянский, Юрий Норштейн, Глеб Панфилов, Евгений Рейн, Марк Розовский, Лев Рубинштейн, Ольга Седакова, Виктор Славкин, Александр Ткаченко, Петр Тодоровский, Наталия Трауберг, Людмила Улицкая, Александр Филиппенко, о. Георгий Чистяков, Инна Чурикова, Дмитрий Шаховской, Виктор Шендерович, Сергей Юрский, Алексей Яблоков, Игорь Г. Яковенко
Статьи по теме
Письмецо в конверте погоди, не рви
Обнародован текст обращения деятелей российской науки и культуры, озаглавленного "Остановим чеченскую войну вместе". Среди подписавших его писатели Фазиль Искандер и Владимир Войнович, поэты Белла Ахмадулина и Сергей Гандлевский, сатирик Виктор Шендерович, режиссеры Петр Тодоровский и Юрий Норштейн, актеры Александр Филиппенко и Инна Чурикова, священник Георгий Чистяков, ученые Леонид Баткин и Алексей Яблоков... Обозреватель Граней.Ру Илья Мильштейн размышляет о возрождении жанра открытого письма к властям в путинской России.