На прошедшем на этой неделе Всероссийском совещании работников прокуратуры устами главного военного прокурора вновь было заявлено, что только институт военного духовенства спасет армию от неуставных отношений и прочих военных преступлений и сдержит разлагающую коррупцию и вопиющую разнузданность военных, стыдливо именуемую недостатком дисциплины.

Несколькими днями ранее этот тезис поддержал генеральный прокурор Владимир Устинов, а в ноябре о принципиальной готовности армии к подобному нововедению вынужден был сказать и начальник главного управления воспитательной работы Вооруженных сил генерал-полковник Николай Резник. Правда, тогда генерал оговорился, что к этому, похоже, не готова сама РПЦ. Однако вчера г-н Резник сообщил, что патриарх Алексий II благословил начало всероссийского эксперимента по возрождению службы прикомандированных к войскам священнослужителей.

Это зазывание церкви в армию полностью противоречит бытовавшему в последние годы скептическому отношению военных к идее введения постоянного института военных священников. Еще 25 ноября 2003 года на конференции "Отечество. Армия. Церковь" Николай Резник подвел итоги более чем десятилетнего опыта сотрудничества армии и церкви, констатировав низкий уровень религиозности военнослужащих и, более того, его падение в результате навязывания религии. По данным армейских социологов, доля военнослужащих, именующих себя православными, за девять лет снизилась более чем на треть - с 76% в 1996 году до 46% в 2005-м, при том что среди населения страны в целом этот показатель, по данным Левада-центра, вырос с 44% до 57%.

Это произошло вовсе не от отсутствия духовенства в казармах. По данным Синодального отдела по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными учреждениями Московской патриархии, в "духовное окормление" военнослужащих вовлечено около 2000 священников, из которых около 400 занимаются этим на постоянной основе. В нескольких десятках военных вузов открыты православные кафедры или отделения либо как минимум читаются специальные курсы по "Основам православной культуры" и аналогичным предметам.

Другой вопрос, что священники не желают вести миссионерскую и катехизаторскую работу с военными бесплатно, а церковь не желает изыскивать ресурсы, чтобы финансировать их деятельность. Точнее, она хотела бы, чтобы государство из своих средств оплачивала бы "православизацию" армии - как и пенитенциарной системы, здравоохранения, образования и других сфер.

А пока без постоянной зарплаты священники появляются в воинских частях несколько раз год - поприсутствовать на празднике: благословить, окропить, выпить водки и попариться в баньке с начальством и попросить у него солдатиков и машину вывезти мусор со двора храма.

Кроме весьма немногочисленных православных патриотов - в храм не ходящих, но считающих нужным помогать церкви, - генералы и полковники уже несколько подустали от подобных просьб, не сопровождающихся никакой очевидной отдачей. И все чаще стали вспоминать про то, что, как говорил два года назад г-н Резник, "уравнение в правах всех религий в России исключает введение сана военного священника".

Но в дело вмешалась очень большая политика. После "оранжевой революции" на Украине российское государство озаботилось поиском союзников в общественной среде. На этой почве выросли движение "Наши", Общественная палата и тому подобные структуры. Вот и РПЦ оказалась в списке не только самых верных, но и относительно (как кажется) влиятельных друзей. Личный рейтинг патриарха, развитая инфраструктура, доступ к сердцам граждан... Неважно, что это все фикция и на той же Восточной Украине не сработало и никакого не мобилизовало, но ведь как можно продать!

Идя навстречу союзнику, которому еще в октябре 2004 года президент (на встрече с архиереями) отказывал во всем кроме уж совсем несущественных мелочей, приходится жертвовать не только деньгами, но и принципами. В церкви понимают, что любые "целевые" субсидии - вещь временная и быстро проедаемая. А вот принятая поправка к закону, дающая право на жизнь целому институту, так просто не отменится. Именно потому столь упорные бои ведутся вокруг введения "Основ православной культуры" в школе и придания официального статуса вузовскому предмету "теология". Эти меры призваны не только обеспечить существование всей церковной образовательной системе, но и положить начало экспансии церкви в государственную сферу образования. Попробуй пару лет спустя отмени государственное финансирование для дела, в которое успели вовлечься десятки тысяч людей.

Введение института военных священников - явление того же порядка. Пока создание и деятельность религиозных организаций в вооруженных силах и правоохранительных органах российским законодательством запрещены - но, как показывает практика, нынешняя Дума может отменить соответствующие положения законов "О свободе совести и о религиозных объединениях" и "О статусе военнослужащих" в течение недели. Плюс строка в бюджете - и дело сделано.

Ранее православизацию армии сдерживали очевидное нежелание президентcкой администрации хотя бы частично утратить контроль над военными, а также уменьшение склонности самих военных становиться объектами "духовного окормления". Сейчас, похоже, мнение самих военных в расчет не принимается - недаром от их лица активно выступает лишь военный прокурор, поддерживающий проправославные настроения своего прямого начальника, - а кремлевская администрация в своих симпатиях разделилась. "Православные чекисты", союзником которых уже который год выступает Владимир Устинов, готовы сдать армию и все общество церкви под "духовное окормление" уж совсем задаром, а остальные, по-видимому, оценивают, что можно будет реально получить взамен, да и насколько патриархия будет настойчива в своих пожеланиях.