... - Почему вы перешли границу Абхазии через реку Ингури, а не через Псоу?

Абхазские контрразведчики "вели" меня с самого начала командировки, чтобы перед самым моим отбытием наконец взять и обо всем распросить. Любой появившийся в Абхазии со стороны Грузии - на подозрении. Я не исключение. Но российский паспорт и принадлежность к российским СМИ свою роль сыграли. В конечном счете мы выпили за встречу и перешли на "ты".

Вопросы, однако, остались. "А с Дато Шенгелия ты виделся? А с Джамбулом?.." Сегодня я понимаю: они были хорошо осведомлены о том, что случится через несколько дней. "У нас есть информация, что грузинскими террористами готовится провокация - похищение миротворцев". Информация подтвердится через несколько дней, и лидеры грузинских партизан в Гальском районе Дато Шенгелия и Джамбул Хазаров возьмут на себя всю ответственность за это похищение.

Абхазская контрразведка свое дело знает. Застывшее на годы предвоенное состояние. Хорошего здесь не ждут, к плохому - всегда готовы. То же настроение повышенной готовности и в руководстве Абхазии.

- Ведь Дума у вас нынче не та, что раньше, - не столько спрашивал, сколько утверждал в разговоре со мной премьер-министр Абхазии Анри Джергения. - Она у вас президентская, так ведь?

Понимай так: Москва постепенно дистанцируется от абхазских проблем, и мы это видим. Спрашиваю премьера: "Вас не заподозришь в наивной вере в скорое признание Москвой - тогда на что расчет?". Джергения улыбается. Он не хочет отвечать. Впрочем, многое, кажется, и так ясно.

Абхазия получила максимум того, что могла получить в весьма проигрышной для себя ситуации. Дело не только в бюджете Абхазии, составляющем сегодня 9 миллионов долларов - бюджет нормального московского универсама, и не в том, что реальную цифру нынешнего абхазского населения впору объявлять стратегически секретной - из полумиллионного населения осталось не более трехсот тысяч. Просто Абхазия, дольше других своих собратьев по сепаратизму полагавшаяся на Москву, теперь ощутила все прелести политического заложничества. И в этих условиях, как ни странно, возвращение к пройденным рубежам, к еще недавно обсуждаемым вариантам компромисса, в Абхазии считают уже невозможным.

- До 93-го года мы были готовы на автономию, до 96-го - на федерацию, - вспоминает министр иностранных дел Абхазии Сергей Шамба. - Теперь поезд ушел - никакого общего государства.

И отступать нельзя, хоть новая война в планы Сухуми входит не больше, чем в планы Тбилиси и уж тем более Москвы.

Патовая ситуация - род равновесия. Но в нашем случае обманчивого. Благотворных импульсов обычно в таких делах не бывает. Даже при самых мирных намерениях сторон. Американцы, в Грузии еще даже не появившись, стали для Сухуми шансом. Москва, как известно, все знала заранее, что положение Сухуми только усугубляло. И Сухуми сыграл на опережение. Не с Думой - с самим Путиным.

Зная политический стиль российского президента, Сухуми, изображая панику от известия об американском десанте в Панкиси, обращается к Москве с предложением об ассоциированных отношениях. Путин пас принял и переадресовал его сначала в Думу, потом в МИД. Там все поняли правильно. Последнее заявление МИДа даже для российско-грузинских отношений звучит нарочито круто: "В Тбилиси должны отдавать себе полный отчет, к чему могут привести подобного рода провокационные безответственные действия..." Арьергардные бои, говорят, бывают чрезвычайно опасны.

Не выдерживает между тем искушения и Тбилиси. "Да, - признают отдельные официальные горячие головы в Грузии, - подготовленные американцами спецназовцы могут применить свой опыт не только в Панкиси, но и в Абхазии - если Сухуми и дальше будет испытывать терпение грузинского народа".

Грузинский народ, впрочем, несколько уже забыл про Абхазию, в шорт-листе насущных проблем она опустилась в низ первой десятки, и вообще в кулуарах грузинские политики признают: "Мы - не вы, нам одного раза достаточно". Но война в долине Ингури продолжается, и официальный Тбилиси, не в силах обуздать своих радикалов, вновь, как в 92-м, освящает их действия своим именем. К тому же очень хочется избавиться от чеченцев в Панкисском ущелье. Гелаев, между прочим, уже его покинул. Он снова, как осенью прошлого года, обосновался в Кодорском ущелье. Том самом, которое грузинские войска в соответствии с резолюцией ООН обязалось покинуть.

Так бывает, когда никто не хочет войны и никто не знает, как должен выглядеть мир. И оказывается, ничто так не чревато войной, как нереализованный шанс к компромиссу.

- Кто вам указал на сухумскую кофейню "У Акопа"? Имя, фамилия? - строго допрашивали меня контрразведчики.

Можно было снова уйти в несознанку, свести все к очередному тосту, но я пошел навстречу: "Фазиль Искандер". Следователь пытливо с полминуты смотрел мне в глаза, потом, видимо, что-то вспомнил. "Ах, ну да. Правильно..."