Прошло шесть десятилетий после легендарного "дня Д" – момента высадки англо-американских войск в Нормандии, ставшей одним из поворотных пунктов Второй мировой войны. В нашей литературе это событие привычно именуют открытием второго фронта. Между тем, строго говоря, этот фронт по времени возникновения был первым. Он существовал в 1939-1940 годах, затем был ликвидирован после разгрома Франции и эвакуации британцев из Дюнкерка и возродился вновь четыре года спустя, под грохот артиллерии и разрывы бомб у Шербура и Кана.

В советской историографии и мемуарах участников войны давно сложилось представление о высадке в Нормандии и последующем наступлении союзников вплоть до Эльбы как чуть ли не о легкой прогулке. Считается, что основная мощь вермахта продолжала оставаться на советско-германском фронте, который, мол, и сыграл решающую роль в крахе Германии во Второй мировой войне. Но при этом приходится забывать об очень многих фактах, хорошо известных специалистам, но часто неведомых широкой публике.

Так, и немецкие, и западные полководцы, в том числе Монтгомери и Эйзенхауэр, справедливо отмечают, что на Западном фронте плотность германских войск, вооружений и техники была в два с половиной раза больше, чем на Восточном фронте, что осложняло задачу союзников. Кроме того, в распоряжении немцев на Западе были пусть и незавершенные, но состоящие из долговременных укреплений Атлантический вал и линия Зигфрида, тогда как на Востоке подобные укрепления были только в Восточной Пруссии. Кроме того, высадившимся в Нормандии союзникам сразу же пришлось столкнуться с отборными германскими войсками: тут были танковый корпус СС, танковая группа "Запад", состоявшая из учебных танковых частей (позднее – 5-я танковая армия), парашютно-десантная армия и др. Всего за два месяца боев в Нормандии, с 6 июня по 11 августа 1944 года, американские, британские и канадские войска потеряли около 170 тыс. человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Немцы за этот период потеряли, по разным оценкам, от 200 до 300 тыс. человек.

Сразу же после высадки в Нормандии танковый корпус СС, располагавшийся в Польше, был переброшен на Западный фронт. Это значительно облегчило задачу советских войск в Белоруссии. Еще более способствовала успеху операции "Багратион" экстренная переброска значительной части германской фронтовой истребительной авиации в Нормандию. 6 июня 1944 года, в "день Д", на Западе дислоцировалось 288 немецких истребителей, на Восточном фронте - 550. Еще 250 истребителей находились в Средиземноморье, на Балканах и в Норвегии. Наконец, 1179 машин входили в ПВО рейха и сражались почти исключительно с англо-американской авиацией. А 22 июня, в день начала советского наступления в Белоруссии, на Восточном фронте остался только 441 истребитель, на Западном их стало 704, на других театрах - 338, а в ПВО Германии – 538. Как отмечают немецкие мемуаристы (их свидетельства собраны в книге бывшего личного переводчика Гитлера Пауля Шмидта (под псевдонимом Пауль Карел) "Восточный фронт"), именно полное отсутствие в воздухе люфтваффе наряду с подавляющим превосходством советских войск в танках привело к столь быстрому разгрому группы армий "Центр".

У нас любят напоминать, что союзники в Нормандии имели над противником чуть ли не десятикратное превосходство в авиации и трехкратное в танках. При этом, правда, забывают, что в первые недели боев самолетам союзникам приходилось базироваться за Ла-Маншем и как тогда, так и в последующие месяцы, вплоть до конца войны, снабжение оставалось главной проблемой союзных армий на Западе. Перебои с поставками горючего и боеприпасов уменьшали перевес союзников. Примерно таким же было и советское превосходство на Восточном фронте в 1944-1945 годах. Весь вопрос в том, кто эффективнее использовал свое превосходство – союзники, потерявшие убитыми не больше, а по некоторым оценкам, даже меньше, чем противостоявшие им германские части, и взявшие на порядок больше пленных, или Красная Армия, клавшая на каждого убитого германского солдата десяток своих.

Наиболее показательно соотношение безвозвратных потерь офицеров сухопутных сил на Восточном фронте с июня 1941-го до конца 1944 года. За этот период погибло и пропало без вести 65,2 тыс. германских офицеров и 784 тыс. советских (за исключением политического, юридического и административного состава, представленного в вермахте чиновниками). Это дает соотношение 12:1. Примерно таким же было и общее соотношение безвозвратных потерь Красной Армии и вермахта.

Именно открытие второго фронта резко повысило германские потери не только на Западе, но и в России. Любимый сталинский писатель Константин Симонов в написанных на склоне жизни комментариях к своим военным дневникам признавал: "Решительный перелом в соотношении между потерями и результатами боев… наступает летом 1944 года". До этого, исключая Сталинград, Красная Армия брала в плен только тысячи немцев (больше всего – 12 тысяч – в Корсунь-Шевченковском котле в феврале 1944 года). После же высадки в Нормандии было взято более 50 тыс. пленных в Белоруссии в июле 1944 года и 180 тыс. пленных в Ясско-Кишиневском котле в августе того же года. Можно смело утверждать, что именно открытие Западного фронта, куда была отвлечена треть германских сухопутных сил, сыграло решающую роль в советских успехах последнего года войны. В этот период Восточный фронт практически лишился немецкой авиации и каких-либо резервов, которые позволили бы минимизировать последствия советских ударов.

В наших же школьных учебниках и солидных научных трудах рассказ об успехах Красной Армии во второй половине 1944 года ведется без какой-либо связи с действиями союзников во Франции. А в научных, точнее, псевдонаучных, трудах последних лет все ставится с ног на голову и утверждается: "Успех десантной операции союзников "Оверлорд", начавшейся 6 июня 1944 года, стал возможен во многом благодаря действиям советских фронтов в Белоруссии" (Е.Н. Кульков, М.Ю. Мягков, О.А. Ржешевский. Война 1941-1945 гг. М.: Олма-пресс, 2001, с. 125). Расчет, очевидно, на то, что никто не вспомнит, что высадка в Нормандии произошла за 16 дней до начала советского наступления в Белоруссии.

Неслучайно единственную стратегическую наступательную операцию последнего года войны немцы провели против англо-американских войск в Арденнах, а не против Красной Армии. Сравнительно небольшая глубина западного театра давала хотя бы теоретические шансы на достижение решающего успеха в ходе одной операции, тогда как необъятные просторы Восточного фронта таких шансов не давали даже в теории. Кстати, с Арденнами связана еще одна легенда – будто бы Сталин по просьбе Черчилля ускорил наступление Красной Армии, чтобы спасти союзников в Арденнах и перенес его начало с 20 на 12 января 1945 года, о чем и сообщил британскому премьеру. Только в 90-е годы исследования историков выявили, что утвержденный Жуковым еще 29 декабря 1944 года план сосредоточения войск 1-го Белорусского фронта, предусматривал начало наступления 8 января 1945 года, но из-за плохой погоды, ограничившей действия авиации, его пришлось перенести на более поздний срок. Письмо же Черчилля Сталину, где упоминались Арденны, содержало лишь просьбу дать информацию о советских военных планах, но отнюдь не мольбу о помощи. Сталин тогда просто разыграл готовность пожертвовать жизнями советских солдат ради союзных интересов, прекрасно зная, что наступление как раз и должно начаться около 12 января.

Высадка в Нормандии привела к коренному перелому в ходе боевых действий на суше. Но надо иметь в виду, что западные союзники также вынесли на себе основную тяжесть воздушной войны. Ведь две трети безвозвратных потерь в личном составе люфтваффе понесли в борьбе против западных союзников. Что же касается войны на море, то практически весь германский, итальянский и японский флот погиб в борьбе с англо-американскими ВМС и авиацией. Союзные бомбардировки замедляли темпы наращивания германского военного производства, практически парализовав, в частности, реализацию германского атомного проекта, а в последние полгода войны – производство горючего.

Нельзя забывать и о военно-экономической помощи, оказанной нашей стране США и Англией. До сих пор у нас, говоря о ленд-лизе, часто повторяют цифру из вышедшего в 1947 году труда Н.А. Вознесенского "Военная экономика СССР в годы Отечественной войны", где утверждалось, что американские и британские поставки не превышали 4% от общего объема советского производства военных лет. Любят отечественные авторы и приводить данные о поставках с Запада самолетов и танков, которые и в самом деле были во много раз меньше, чем советское производство. Но при этом вольно или невольно упускается из вида, что ленд-лиз закрывал критически важные узкие места советской экономики. Нам поставляли то, чего мы производили явно недостаточно или вовсе не производили. Так, по ленд-лизу пришло в полтора раза больше автомобилей, чем было произведено в СССР, более трети всех использованных взрывчатых веществ, почти все легирующие добавки, необходимые для производства бронестали, половина всего использованного алюминия, меди и авиационного бензина. Почти исключительно за счет ленд-лиза удовлетворялась и потребность Красной Армии в радиостанциях.

В современном вузовском учебнике утверждается: "...Вклад в общую победу был различным. Главная заслуга в разгроме гитлеровской Германии принадлежит Советскому Союзу. На протяжении всей второй мировой войны советско-германский фронт оставался главным: именно здесь были разгромлены 507 дивизий вермахта и 100 дивизий союзников Германии, в то время как войска США и Англии нанесли поражение 176 дивизиям" (История России. XX век.// Под ред. А.Н. Сахарова, В.П. Дмитренко. М.: АСТ, 1996, с. 464). В другом учебном пособии подчеркивается: "По мнению большинства российских историков, открытие второго фронта летом 1944 г. уже не могло принципиально изменить ход войны" (В.А. Шестаков, М.М. Горинов, Е.Е. Вяземский. История отечества. XX век. М.: Просвещение, 2000, с. 233). Но ни в одном российском учебнике ничего не говорится ни о войне на море и в воздухе, где основной вклад был за западными союзниками, ни о ленд-лизе, без поставок по которому СССР не смог бы продолжать войну. Да и не очень понятно, как считали число разбитых дивизий. Действительно, на Западе германских солдат погибло раза в три меньше, чем на Востоке. Но зато пленных союзники даже до капитуляции в мае 45-го взяли в несколько раз больше, чем Красная Армия, так что по безвозвратным потерям (пленные плюс убитые) между двумя основными театрами военных действий было примерное равенство.

В чем СССР безусловно первенствовал, так это в собственных людских потерях. Но иначе Советы воевать не умели, и не стоит презирать наших союзников за то, что они потеряли в десятки раз меньше людей, чем Красная Армия. Видимо, правильно было бы говорить о примерно равном вкладе в победу СССР и западных демократий. Без англо-американской помощи мы бы не победили. Но и США с Англией без содействия СССР если бы и выиграли войну, то совсем в другие сроки и с другими жертвами, причем скорее всего им бы пришлось применить в Европе атомную бомбу.