Уважаемый Игорь Александрович!

Я восхищен Вашими успехами. Повторяю это в третий раз за время неожиданной для меня перепалки. Цифры судебных и иных Ваших побед впечатляют. Конечно, 130 полицейских, подвергнутых суду, - это лишь малая доля процента тех, которые того заслуживают. Потому эти суды не сказываются на уровне полицейского произвола. А главным образом,потому, что Каляпин разоблачает, а власть насаждает беззаконие, создавая новые структуры, чей регламент поощряет произвол. Но это не умаляет значения Ваших замечательных результатов. Они значимы сегодня и тем боле в будущем. Ваше упорство в этой области - лучшая иллюстрация любимого афоризма Сахарова "делай, что должно, и будь, что будет". Добрые дела и добрая воля никогда не остаются бесследными - так же, впрочем, как и безнравственные.

Хотел бы надеяться, что этот третий, столь развернутый комплимент Вашим заслугам наконец заставит Вас понять, что я их не оспариваю, а говорю совсем об ином. Потому реестр Ваших подвигов, прямо скажем, вовсе не уместен, точно так же, как и вся Ваша публичная дискуссия с моим добрым приятелем Михаилом Гохманом.

Я обсуждаю вопрос о роли и значении СПЧ. Я утверждаю, что этот Совет предназначен и используется нашей властью как некий камуфляж, цинично маскирующий ее стремление (если бы только стремление!) подавить права личности. И привожу свои аргументы в пользу этого мнения. По-видимому, у Вас другая точка зрения. Естественно ждать ее формулирования и аргументации, не так ли? Вы хотите ответить на критику? Да кто бы спорить стал?

Вместо этого Вы рисуете блистательный автопортрет и уничижительный портрет своего оппонента. Это ленивый, самодовольный резонер, бегущий от дела критикан, равнодушный к чужой боли. Никто не обратился бы к нему за помощью. Поверьте, эти оценки мне глубоко безразличны. Я и не такое слышал, видел и читал о себе на протяжении очень многих лет. Я могу опровергнуть неправду о каком-либо событии, поступке, но не стану обсуждать чужие мнения о себе. Это унизительно. Каков бы я ни был в Ваших глазах, не о том ведь речь. Речь-то идет об СПЧ.

Мне казалось, что я предельно ясно изложил свою точку зрения в моей предыдущей публикации. Вместо возражений - базарная ругань. Зачем это? Ну, стыдно же. Я в последний раз попробую объясниться по существу.

* * *

Объясню, почему роль вашего Совета для меня так важна.

В наше время объектом нашего мирного протеста была советская власть. Не отделения милиции, даже не МВД, а "диктатура пролетариата", то бишь ЦК КПСС. Конечно, подавляющее большинство жалоб и заявлений касались конкретных, частных случаев нарушения права. Но за каждым из них стоял тот самый объект того самого протеста. Это было ясно всем - читателям "Хроники", осторожному научному сообществу, людям искусства, КГБ, ЦК, церкви. И каждый советский обыватель - и тот, который боготворил власть, и тот, который приспособился к ней "по жизни", - отлично понимал, что власть не подчиняется праву, а помыкает им. И потому всем было ясно, что жалкая кучка отщепенцев, апеллирующих к праву, борется с властью. Одни и те же подписи стояли под частными заявлениями и под обобщенными документами, где объект критики - высшая власть - был обозначен черным по белому. Не будешь ведь обращаться в ООН или к городу и миру с жалобой на отделение милиции.

Именно за это власть награждала нас долгими сроками и клеветой. Нельзя не признать, правда, что в те времена почти не было политических убийств.

По этим причинам слова "правозащитник", "инакомыслящий", "диссидент" были тождественны понятию открытого противостояния тоталитарной власти. Эта позиция не была решающей в наступивших переменах "перестройки", хотя и не была безрезультатной. Но вот для возникновения зачатков открытого гражданского общества позиция эта была самой важной и незаменимой. Собственно, гражданское общество - единственный механизм народовластия, хозяин в доме, право и обязанность которого контролировать государственную власть. Тогда как власть - сменяемый служебный аппарат, временно наделенный самыми высокими полномочиями. Государство и каждый гражданин равны перед законом. В 1989-1991 годах стихийно возникавшие, интуитивно осознаваемые, воплощавшиеся в весьма различных формах очаги гражданского общества играли в жизни страны огромную роль. Вспомним многотысячные митинги, похороны Сахарова, полмиллиона москвичей, выступивших в защиту литовского парламента, защиту Белого дома.

А теперь вернемся в нынешнее время. Тут все ясно без подробных комментариев. Наша новейшая история выразительно предъявила главную тенденцию своего развития осенью 1999-го. "Мочить в сортире" - яркая стилистическая характеристика нового хозяина. Еще до инаугурации он заявил в Госдуме, что отношения с иностранцами, выходящие за рамки служебных, будут предметом особого внимания спецслужб. Начало первого президентского срока подполковника КГБ - начало планомерного наступления на свободу слова (НТВ и далее). Это хорошо усвоенная стратегия большевиков, рьяно защищавших эту самую свободу слова, будучи в оппозиции. И учредивших цензуру, едва придя к власти.

Результаты стратегии налицо - покрутите ручку телевизора, полистайте газеты. То, что проводит время в Думе, неприлично назвать парламентом. Соответственно, все законодательство теперь направлено на максимальное ограничение прав человека и общественных объединений. Грубо говоря, на то, чтобы окончательно загнать гражданское общество под плинтус. Вот и Фемида сорвалась с узды, тут трудно обойтись строчкой; отдельно выделю Надежду Савченко. Сколько у нас теперь политзаключенных?

Определяющие черты внешней "политики" - экспансия, часто переходящая в агрессию. Бандитизм, в общем. Грузия, 2008; Украина (Крым, 2014, северо-восток с 2014 по сей день); еще и Сирия.

Нет сомнений, что мы вернулись в несколько модернизированный СССР. Для этого понимания мне-то и перечисленного хватает, я пока еще неплохо помню себя и советскую жизнь с 1937-го - 39-й год и т.д. Ну, не в сталинскую эпоху СССР вернулись, это так - да как знать, чем завершатся "этапы большого пути". Собственно, чем уж так кардинально отличается наше "сегодня" от "позавчера" незабвенного Л.И. Брежнева? Пожалуй, только безудержным воровством. Конечно, официальная ложь несколько иного содержания, так все равно же - ложь в основе и внутренней, и внешней политики. Ну, ни Афганистана, ни Чехословакии, но вот вышеперечисленные лакомые кусочки. И как остроумно - вместо танков "зеленые человечки".

Итак, все та же, что и в советские времена, острая необходимость возникновения в стране открытого гражданского общества, которое невозможно без честной, прямой, влиятельной оппозиции. Прежде эта оппозиция была тождественна понятию "правозащитник". Теперь, оказывается, правозащитник может быть прямым сотрудником тоталитарной власти. Иными словами, есть мизерная оппозиция, и есть сонмы приспособленцев.

Будем говорить прямо - подлинная оппозиция вряд ли сумела бы быстро добиться коренных перемен. Но без нее они вообще невозможны. Между тем, если она не заявила о себе, значит, ее и нет. Я говорю о гражданской оппозиции. Оппозиционные политические партии - это особый, непростой разговор. Они выгодны власти, пока она контролирует выборы и СМИ, ибо порой сражаются между собою куда энергичнее, нежели с этой властью. Это естественно для политиков, которым гражданское общество не предъявляет жестких требований.

Конечно, та гражданская оппозиция, о которой я говорю, сопряжена с немалым риском. В том числе с риском потерять свободу, а то и жизнь. Разумеется, это личное нравственное решение тех, кто осознает необходимость и чувствует себя в силах рисковать.

Не может быть претензий к тем, у кого этой решимости нет. Никаких нареканий, только благодарность и тем, кто занят острыми социальными проблемами, стараясь не вступать в конфликт с властью, просто не замечая ее (хотя власть, несомненно, еще как их замечает). Яркий пример - упорная, организованная, отнимающая все силы и время работа большого коллектива, руководимого Светланой Алексеевной Ганнушкиной. Проблема беженцев вряд ли может быть кардинально продвинута в условиях, диктуемых властью. Тем не менее трудные успехи коллектива впечатляют.

Совсем другое дело дружба с властью - ну, скажем так, поддержка власти собственным, честно заработанным гуманитарным авторитетом. Как я уже писал, власти остро необходимо иметь в СПЧ людей с незапятнанной репутацией - в должной пропорции, конечно. Раз уж г-н Путин счел важным демонстрировать городу и миру идеологическую толерантность, преданность праву, как ему обойтись без лояльных правозащитников? Избитая советская манера игры на людских слабостях - подкупом, запугиванием, обманом и обещаниями получить поддержку известных и добросовестных людей. Вспомним попытку замести расправу в Катыни - вот вам и Бурденко во главе "международной" комиссии.

Еще раз скажу: СПЧ - это ширма, прикрывающая барские шалости. Советники по гуманитарному праву при выходце из КГБ, который корежит это самое право как бог черепаху.. Помилуйте, как можно вращаться в кругу, где способ жизни -беспредельная ложь? Она стала основой государственной политики.

Первое лицо лжет увлеченно и без раздумий - хоть про Крым, хоть про рыбалку, хоть про амфоры со дна моря. И, нисколько не стесняясь, порою и признается в выдумке. В лексиконе этих ребят "народ" - главное слово. А главное соображение - "пипл схавает". И "хавает", что интересно.

Лгать о прошлом особенно просто - и очень выгодно для укрепления патриотизма, а заодно и снисходительности к власти. Вновь расцветает апологетика Ивана Грозного (вспомним зачинателя - И.В. Сталина). Централизация власти, борьба с крамолой (и спецслужбы тут, кстати) - сложная работа. Порою случались и ошибки. Но сына не убивал, вез лечить в Санкт-Петербург. Нет, оговорка, но куда-то вез. Ну, вез не вез, а убийство выдумал папский нунций. В одну дуду дудит сладкая парочка - Путин с Потомским. Куда конь с копытом, туда и рак с клешней. Непонятно только, кто тут рак и где копыто.

Воздвигнут помпезный памятник крестителю Руси, святому князю Владимиру. Не частая в христианстве канонизация насильника и убийцы. Савл, обратившийся в Павла, шел на муки, а не царствовать. Ну, что ж, наша церковь очень даже "от мира сего". Как родилась по надобности государства, так до сих пор и обслуживает его. (Разумеется, я говорю о правящей иерархии. Низовое священство - особый мир (о. Александр Мень, о.Георгий Эдельштейн и очень многие другие).

Страна живет в плотной атмосфере злобного лицемерия вот уже сто лет. Это наша собственная вина, вина нашей трусливой невзыскательности. Ну, а вы - идеологи этой невзыскательности, ее знамя, ее оправдание. Стыдно, господа.

Я не покушаюсь на право каждого из вас принимать решение, но оценка такого решения - мое право.

Думаю, та часть СПЧ, о которой я говорю, успокаивает себя надеждой использовать свой статус "для добрых дел". И правда, той же С.А. Ганнушкиной, в бытность ее в СПЧ, удалось добиться некоторых законодательных мелочей. Впрочем, гадости одной Яровой с избытком перевешивают воображаемую добрую прагматику всего СПЧ. Иначе и быть не может - власть знает чего хочет; и Яровая тоже знает. Беспринципность "во благо" всегда кончается дурно - это игры с дьяволом. (Недаром Светлана Алексеевна не сочла возможным остаться в СПЧ.)

Вот и все. Это жесткий конспект моего взгляда на СПЧ, по сути на отношения общества и власти. Понятно, что он, как любое открытое письмо, адресован не только Каляпину. Каждый тезис мог бы обрасти подробностями. Вряд ли это нужно. Если И.А. Каляпин не представляет мнения всех 24-х, подписавших заявление от 28 марта 2017 года, интересно было бы услышать соображения других его коллег. Почему-то мне кажется, что это разговор по существу.

Следующий раздел не имеет столь общего значения, он скорее личного характера. Это более подробные возражения Вам в тех пунктах, где, как мне кажется, Вы заблуждаетесь.

* * *

Я прочитал, что членство в СПЧ не помогает Вам в борьбе с пытками. "Характер и результативность" этой борьбы "никак не изменились". Хуже того, членство в СПЧ - один из видов "политической деятельности" - аргумент для признания организации "иностранным агентом". Участие в СПЧ привлекает Вас только тем, что дает возможность дважды в год "увидеть Путина и задать ему один неприятный вопрос".

И это все? Вы не можете или не хотите ясно ответить на простой вопрос: зачем Вы в СПЧ, почему Вы сотрудничаете с преступной властью? Что мешает Вам публично задавать г-ну Путину сколько угодно неприятных вопросов, сформулированных точно и прямо, без обиняков? Например: как долго г-н Путин хочет властвовать, опираясь на сомнительную интерпретацию ст. 81 Конституции РФ? Куда делись выборы? Почему глава Конституции о правах человека стала пропагандистским приемом для обмана западного обывателя, а у нас вызывает теперь горькую усмешку? Почему наши СМИ лгут нам? Почему суд послушен власти и число политзаключенных неуклонно растет? Почему был аннексирован Крым - вопреки международным договорам Договору и ст. 15, п. 4 Конституции? Почему на востоке Украины Россией развязана гибридная война? Почему г-н Путин покровительствует убийце, местечковому тирану Кадырову? Как смеет президент публично оскорблять граждан, вышедших на мирную демонстрацию?

Этот список бесконечен. Это ли не преступления государства против граждан и Конституции?

Есть и уголовные государственные преступления. Вот убийство Зелимхана Яндарбиева в 2004 году в Катаре сотрудниками ГРУ. Двое были судимы, признали вину, приговорены к пожизненному заключению. Не прошло и года, как их перевезли из Катара в РФ - отбывать наказание на родине. Глава ФСИН Ю.И. Калинин заявил, что по его ведомству такие узники не числятся. Так и пропали. Официально их имена не названы, а журналисты бесконечно путали - ведь у грушников имен больше, чем у арабских шейхов. Кто им заказал убийство, кто их выкупил, как Вы полагаете?

В ноябре 2006г года в Лондоне Александр Литвиненко был отравлен полонием, а убийца Луговой стал депутатом Госдумы. В альма матер подполковника Путина мокрые дела обыденны с самого 1917 года. Смерть Литвиненко - это еще и учебное пособие - пусть знают, каково отколоться от банды. Что Вы думаете об этом? Вашего шефа подставили коллеги?

О таких убийствах в стране мало целой книги. Жертвы всегда критики власти и никогда нет заказчиков. Политическое убийство - "следственные трудности". Вот, например, дело об убийстве Немцова.

Власти не до мировой практики разрешения чрезвычайных ситуаций. Либо преступная нерасторопность, либо суетливая поспешность при гибели мирных граждан и военных.

Подлодка "Курск", 2000. Отвергли помощь норвежских спасателей, а люди были еще живы.

Жизнь заложников ничего не стоит. Власть печется только об уничтожении террористов любой ценой и создании образа беспощадной неодушевленной силы.

Мюзикл "Норд-Ост", 2002. Неназванный газ, впрыснутый в зрительный зал, убил 130 зрителей. Десятиклассник легко предсказал бы этот результат. Все заснувшие террористы застрелены - некого допросить о подготовке теракта, вдохновителях операции.

Беслан, 2004. Убиты 314 заложников в том числе 186 детей. Атака не спровоцирована террористами, это противоречило их цели - добиться переговоров. Власть отвергла возможность спасти заложников. В живых остался рядовой террорист. Он ни о чем не мог рассказать.

Взрывы домов осенью 1999 года, когда Путин совершал марш-бросок к креслу президента. Сведения, появившиеся в СМИ, вызвали страшные подозрения об участии во взрывах спецслужб. Власти промолчали. Тут скандальная история в Рязани. Сотрудники ФСБ завезли в подвал дома №14/16 по улице Новоселов мешки с подозрительным содержимым и взрыватель. Возню заметил жилец дома. Вызвали милицию. Официальное заявление - совместные учения МВД и ФСБ. Проверка бдительности населения. Неправда. Сначала муссировалась версия предотвращения взрыва. Министры не договорились. Один продолжал публично развивать версию взрыва, а другой уже сообщил об учениях. Но учения-то были совместные?! Опущу пикантные детали. Они есть. Намерение ФСБ взорвать дом, строго не доказано. Но разве власть легальна, если такие подозрения не опровергнуты независимой экспертизой?

Вы эти вопросы задаете г-ну Путину? Полноте, советник не может задать их, ибо каждый из них - требование, чтобы президент пошел под суд.

12 июня этого года повторилось происшедшее 26 марта. Неважно, верно ли сделал Навальный, пригласив на прогулку сторонников, не было ли среди них провокаторов и хулиганов. Интересны лишь действия полиции и оценки СПЧ. Похоже, что стражи порядка вели себя традиционно - откуда бы взяться 800 задержанных и кадрам, в которых полицейский охаживает дубинкой лежащего. Наблюдатели СПЧ этого не заметили. (Впрочем, Бабушкин, похвалив полицию, пожурил ОМОН; а Никитинский сообщил, что просто "был зачищен квадрат!. Что бы это значило?) Зато прессу заполонили федотовские публикации о том, как плодотворно работает СПЧ, как тщательна эта работа, как много времени и сил отнимает. (Группа пашет, а Вы там для того лишь, чтобы задать неприятные вопросы?)

Зря Федотов разговорился, избегал бы конкретики, как бывало. Ибо по его словам, Совет при президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека предлагает поправки, уточнения, дополнения к действующим законам РФ и законопроектам. Законодательные новации, касающиеся прав человека, антиконституционны. Какими поправками это поправишь? Только отменой.

Нет сомнения - М.А. Федотов, опытный юрист, блестяще зарекомендовавший себя в свое время, и другие ваши юристы отлично это понимают.

Все тот же вопрос: зачем же вы все поддерживаете нынешнюю власть? Из благородных, но непроизносимых вслух намерений? Откройтесь, наконец.

О претензиях ко мне. На Ваши грубости я реагировать не стану - так мы понимали чувство собственного достоинства. Одно замечание: откуда Вы взяли, будто моя позиция "...молча сидеть и ждать, когда Россия развалится сама собой, как развалился СССР... и сама собой не восстановится демократия"? Сентенция состоит из грубых ошибок.

СССР развалился не сам собой. Неслучайно на месте советской империи не возникло подобия Содружества наций.

Демократию предстоит строить, а не восстанавливать - ее у нас еще не было. Кратчайший всплеск начала 90-х - огромные митинги, защита Белого дома Конституция, судебная реформа - пролетел как сон. Законодательные реформы бывалый советский народ воспринял, как "паньски вытребеньки", чему способствовало благополучие чиновников на фоне общей нищеты. Другое дело "Крым наш". Это нашему люду понятно.

Помилуйте, я вовсе не хочу и не жду развала России, даже боюсь его. Так же, как и Вы, полагаю. Надеюсь, это злобная описка. Но выглядит как донос, извините.

Упрек в молчании ("молча сидеть и ждать") непонятен. На что же Вы сердито отвечаете - на молчание? Ну, не слишком часто публикуюсь, но и не молчу же.
Поддержку власти, которую и Вы не хвалите, Вы находите активной жизненной позицией, а противодействие ее тоталитарным и агрессивным устремлениям, считаете пассивным ожиданием грядущих перемен. Странно. Альтернативу вашей дружбе с властью Вы усматриваете в строительстве баррикад; этого Вы не хотите, и я тоже. Баррикады кончаются гильотиной - или чем-то не лучше. Баррикады вели и к нынешней власти. Но хорошо бы знать свою историю. Литвинов и Богораз, Инициативная группа, Сахаров, былая МХГ не звали на баррикады - мы обращались к мировому общественному мнению. В сентябре 91-го западные дипломаты говорили мне, что эти обращения сыграли заметную роль в требованиях Запада к советской перестройке. Сейчас другой мир, но должен же кто-то шевелить его. Ведь права личности - это глобальная ценность, не так ли?

С одним упреком должен согласиться - он заключается в многажды повторяемом слове "сидеть". Я и вправду сиднем сижу, в мои 87 мне не по силам отправиться ни на войну, ни в какой-нибудь очередной Буденновск, ни по тюрьмам. Уж извините.

Вы зря так ругаете Ельцина. Конечно, биография его выглядит плохо - секретарь обкома, кандидат в члены Политбюро. За Ельциным два огромных греха - Чечня и Путин. Были и мелкие. Иногда он лукавил. Но за мой короткий срок как председателя Комиссии по правам человека (нынешний СПЧ) раза три мы были в резком противоречии с ним, и он всегда искал согласия, вел себя достойно. Вот пример: Я резко выступал против его указа о 30 днях (вместо трех!) предварительного заключения для подозреваемых в особо опасных преступлениях. Он пригласил меня, не упрекнул, выслушал, согласился со мной. Указ не был отменен, но, до разрешения вопроса, он поручил мне следить за его применением. Ни разу он не был применен. Потом грохнула Чечня, и все пошло прахом.

Ельцин бывал недоволен статьями в СМИ, но никогда не давил на редакцию. Возможно, порою кто-то "беседовал" с редактором, но санкций никогда не было. Полистайте газеты того времени. Вы не найдете никакого сходства с нынешними СМИ. Вспомните первую чеченскую войну. Пока была телефонная связь, канал НТВ почти ежедневно передавал в прямом эфире мои сообщения о работе нашей миссии. А теперь вспомните первый срок Путина, разгром НТВ и т.д. Да, предвыборная печать 1996-го (кроме коммунистической) агитировала за Ельцина. Но она не была куплена или запугана - это был общий ужас перед близкой победой Зюганова. Спросите, например, Венедиктова. А иные СМИ агитировали за Лебедя или Явлинского.

В январе 1996-го я подал в отставку, опубликовав в "Известиях" статью с резкой критикой политического курса Б.Н. В ответ теплое письмо - он понимает мотивы моего решения, благодарит за сотрудничество и желает успехов. Сравните-ка это с обычаями Вашего шефа.

Да, была трагедия 1993 года. Ее анализ непрост. Вот мое резюме. В ходе событий Ельцин наделал много скверных ошибок. Но это не чета преступлениям Хасбулатова, Руцкого, Макашова. Они развязали кровавую бойню, в которой нет правых. Ясно одно - Ельцин предотвратил гражданскую войну. И отказался от мести заговорщикам.

Мелкое замечание: Вы пишете "отчасти согласен, что у нас нет независимых судов". Суд бывает только независимый и никакой другой. Суд,независимый отчасти - это все равно что слегка беременная женщина.

Теперь несколько справок о фактах моей биографии, на которые Вы ссылаетесь в полемическом задоре.

В 1994 году я стал уполномоченным по правам человека. В декабре уехал в Грозный с членами парламента и мемориальцами. Это была миссия уполномоченного.

В феврале 95-го Дума отрешила меня от этой должности за протесты против бесчинств и вранья начальства, и мы стали миссией общественных организаций.
В январе 96-го я покинул пост председателя Комиссии (предшественницы вашего СПЧ), на который был назначен в 1993 году. Комиссия вышла в отставку вслед за мной. В ней были Боннэр, Аверинцев, Голембиовский - да все участники были безукоризненны.

Вы упрекаете меня - никому не помогаю. С оценками не спорю, Ваше право. А вот факт. Буденновск, Полторы-две тысячи заложников. При попытке штурма погибли от 40 до 80 из них. Решающий штурм заведомо унес бы во много раз больше. Взаимодействовали - Гайдар, Черномырдин и наша группа (Орлов, Молоствов, Борщев, Рыбаков, Осовцов, Курочкин и я). Без двух других партнеров никто из нас не добился бы ничего. Буденновск - единственный случай в истории РФ, когда жизнь заложников стоила больше дутого престижа власти. Сравните-ка с Бесланом. Среди журналистов и горожан мы стали главными добровольными заложниками басаевцев по дороге в Чечню. Все рисковали жизнью.

Да, президентские выборы 1996 года были омрачены скандалами, но отличались от нынешних как небо от земли. Я был доверенным лицом Г.А..Явлинского. Во втором туре я голосовал против всех - и Ельцина, и Зюганова. Тогда такие голоса учитывались.

Больше не стану Вам докучать, ругайтесь сколько угодно. Тщеславие и злоба туманят Вам мозги. Жаль - с мозгами у нас дефицит.

Желаю здравствовать,
С. Ковалев