Наука и религия
Июль 2007 года ознаменовался яркими антиклерикальными выступлениями академиков РАН и членов Общественной палаты. Последовала бурная реакция православной общественности. В СМИ активизировалась полемика о взаимоотношениях науки и религии, а также о роли церкви в современном российском обществе. Речь идет прежде всего о преподавании в школах основ православия.
Предлагаем вашему вниманию очерк Владимира Абаринова, а также отклики на письмо академиков.
Станислав Ежи Лец
Письмо академиков в защиту науки от религии всколыхнуло стоячее болото православно-патриотического лагеря. Поскольку интеллектуальный ресурс этого стана невысок, авторов послания начали, по обыкновению, шельмовать, искать скрытые (разумеется, низкие) мотивы и выявлять тайных заказчиков "русофобской" акции. Вместо серьезного разговора опять балаган и конспирология.
Между тем письмо ученых ставит вопросы, от которых трудно отмахнуться и которые, в сущности, еще не обсуждались современным российским обществом. Речь идет об отношениях науки и религии. Противоречат ли они друг другу? Совместимы ли друг с другом? Соприкасаются ли они? Cуществует ли "конфликт интересов"?
Ответы на эти вопросы не так просты, как кажется.
В глубокой древности не существовало профессии "ученый". Основы естественных наук были заложены служителями культа – египетскими и вавилонскими жрецами. Восточные цивилизации были всецело религиозны: правитель был божеством и верховным жрецом, храм – не только идеологическим и культурным, но и научным центром. Жрецы вели астрономические наблюдения и создавали календарь, учили строить и сеять, проникали в тайны мироздания и человеческого тела. Космогония была основана на мифе. Однако это не помешало египтянам составить карту звездного неба, а вавилонянам достигнуть высокого уровня развития в математике – за тысячу лет до Пифагора они сформулировали названную его именем теорему и открыли начатки алгебры.
О науке античного мира в советских учебных заведениях говорили, что она делится на два направления: "линию Демокрита" и "линию Платона", иными словами – материалистическую и идеалистическую. Но о наиболее крупных ученых античности приходилось говорить, что их взгляды "страдали дуализмом". Таков, к примеру, выдающийся римский медик Гален [spravka Справка] , живший во II веке н. э., чьи труды в течение 14 столетий оставались в Европе главным источником знаний о человеческом организме и фармакологии. Он верил в теорию психической пневмы - нематериальной субстанции, вырабатываемой головным мозгом и нервной системой - и с этих позиций объяснял физиологические процессы. Учение о пневме – Святом духе, третьем лице Троицы – вошло в христианский символ веры.
То же самое относится и к александрийцу Птолемею [book Птолемей. Математическое сочинение в тринадцати книгах] , современнику Галена, чья геоцентрическая теория строения Солнечной системы стала высшим достижением античной астрономии и оставалась непреложной научной истиной вплоть до конца XV века. Птолемей [book Книга о Птолемее] был одновременно и крупнейшим астрологом, описавшим влияние небесных тел на дела земные.
Вообще жизнь древних цивилизаций в значительно большей мере определялась религиозными факторами, чем об этом принято думать. В романе Торнтона Уайлдера "Мартовские иды" [book Книга] Цезарь жалуется в частном письме: "Я правлю несчетным числом людей, но должен признать, что мной правят птицы и раскаты грома". Речь идет о предсказаниях авгуров – жрецов, гадавших по полету и крику птиц, а также по атмосферным явлениям. Наблюдения за птицами – ауспиции – велись постоянно. Слово авгуров было истиной в последней инстанции – без их одобрения нельзя было ни провести выборы, ни вступить в битву. Посредством грома и молнии с римлянами общался сам Юпитер. Если коллегия авгуров приходила к выводу, что знамение было ошибочно истолковано как благоприятное, а на самом деле оно предвещало беду, это было основанием для отмены результатов выборов или закона, принятого в неблагоприятный день.
Помимо авгуров были гаруспики, гадавшие по внутренностям жертвенных животных. А в поход войско брало с собой клеть со "священными" курами – если они вдруг отказывались клевать пшено, сражение откладывалось даже в самой выгодной позиции.
Роль предсказаний в Риме была настолько велика, что английский историк-античник Уильям Смит пришел к мысли [spravka Статья об авгурах] о том, что "римское государство было разновидностью теократии: его правителями были боги, и посредством ауспиций они объявляли свою волю представителям народа".
Ауспиции отнюдь не были архаическим институтом, ритуалом, которым политики пользовались к своей вящей выгоде – такую точку зрения можно встретить в популярной литературе. В словарях крылатых слов Цицерону обычно приписывается ироническое выражение "улыбка авгуров", обозначающее шарлатанов, не верящих в собственные трюки; однако при ближайшем рассмотрении выясняется, что фраза Цицерона в трактате "О природе богов" [book Текст трактата] (I, XXVI, 71) имеет совершенно иное значение – она была переосмыслена французскими просветителями, приняла вид deux augures ne peuvent se regarder sans rire ("два авгура не могут смотреть друг на друга без смеха") и в такой редакции вошла в другие языки. Цицерон сам был пожизненным авгуром и не позволял себе насмешек над этой кастой избраннных. Цезарь же в начале своей карьеры был фламином (жрецом) Юпитера.
Была ли христианская церковь гонителем науки? Напротив. В раннее Средневековье, эпоху варварства, культурное наследие античности было почти забыто и большей частью погибло бы, если бы не монастыри, сохранившие в своих библиотеках книги древних авторов. Этими сокровищницами сполна воспользовались отцы и учители церкви. Нет ничего более далекого от исторической правды, чем представление о них как о людях ограниченных и невежественных. Они были людьми высокообразованными, осведомленными в последних достижениях науки. Достаточно открыть любое из сочинений, например, Фомы Аквинского [dossier Биография, сочинения, исследования, ссылки] , чтобы убедиться: автор свободно владеет не только философским арсеналом античности, но и из первых рук знает Зенона, Евклида, Авиценну. Петр Абеляр [dossier Биография, сочинения, исследования, ссылки] , Дунс Скотт [dossier Биография, сочинения, исследования, ссылки] , Роджер Бэкон [dossier Биография, сочинения, исследования, ссылки] , Уильям Оккам [dossier Биография, сочинения, исследования, ссылки] – имена этих христианских монахов-богословов вписаны золотом в историю философии и науки.
Кризис в отношениях науки и церкви назревал постепенно и был связан с развенчанием Птолемеевой модели Вселенной, причем сделали это именно христианские мыслители. Первым в истинности геоцентрической системы усомнился немецкий богослов, кардинал Николай Кузанский (1401-1464). При чтении его трактата "Об ученом незнании" и сегодня захватывает дух от дерзновенности автора.
"Наша Земля, - пишет он, - в действительности движется, хоть мы этого и не замечаем, воспринимая движение только в сопоставлении с чем-то неподвижным. В самом деле, если бы кто-то на корабле среди воды не знал, что вода течет, и не видел берегов, то как был он заметил движение судна? В связи с этим поскольку каждому, будь он на Земле, на Солнце или на другой звезде, всегда будет казаться, что он как бы в неподвижном центре, а все остальное движется, он обязательно будет каждый раз устанавливать себе разные полюса... Окажется, что машина мира будет как бы иметь повсюду центр и нигде окружность. Ибо ее окружность и центр есть Бог, который всюду и нигде".
Прошел еще век, прежде чем польский священник Николай Коперник разработал новую, гелиоцентрическую модель "машины мира". Свою книгу "О вращении небесных сфер", изданную в Нюрнберге в 1543 году, Коперник посвятил папе Павлу III, причем в посвящении назвал духовные лица высокого сана, благословившие ее издание. "В свете этого, - отмечает в своей "Истории натурфилософии" Иван Лупандин, - нелепым выглядит утверждение Энгельса, что Коперник "бросил вызов церковному авторитету".
Коперник в своей книге нисколько не сомневается в "авторстве" Создателя. "Таковым является сие божественное произведение Превосходного и Величайшего Мастера", - пишет он, излагая свою концепцию мироздания.
Геоцентрическая модель мира ни в коей мере не была продуктом религиозного сознания. В Библии просто ничего не сказано о том, как устроен мир. Единственная фраза на эту тему гласит: "Он распростер север над пустотою, повесил землю ни на чем" (Иов 26:7). И ведь и впрямь Земля висит ни на чем.
Теория Коперника никоим образом не разрушала христианское мировоззрение. Она не произвела переворота в сознании его современников и оставалась красивой гипотезой, которую церковь не видела необходимости оспаривать. И лишь спустя 70 лет, когда Коперника давно уже не было в живых, на авансцену вышел беглый монах-доминиканец Джордано Бруно.
Судебный процесс Бруно и его казнь на костре по сей день остаются самым серьезным обвинением в адрес католической церкви, главным аргументом в споре адептов позитивистской науки с христианством. Между тем процесс этот остается во многом загадкой. Многие документы дела не сохранились, некоторые сознательно скрывались. Самое поразительное, что приговор, оглашенный перед казнью, не содержал изложения вины осужденного – в нем утверждалось, что Бруно – закоренелый и нераскаявшийся еретик, но в чем заключается его ересь, толпе осталось неведомо.
Эта таинственность породила версию о том, что Бруно отдал жизнь за свои научные взгляды, в корне противоречившие христианской доктрине, а именно – за свою идею множественности миров. Современные исследователи считают эту точку зрения неосновательной. Бруно не был астрономом. Никакой самостоятельной научной теории он не создал. Множественность миров, о которой он узнал из произведений Николая Кузанского, и гелиоцентрическая система Коперника понадобились ему для подкрепления созданного им вероучения – пантеистической религии сродни язычеству, которое сам он называл "философией рассвета" и "героическим энтузиазмом". В отличие от других еретиков, которые считали себя истинными христианами, Бруно перешагнул грань – он открыто отрицал догматы христианства; бесконечное множество миров означало, что Спаситель приносил себя в искупительную жертву бесчисленное множество раз в каждом из этих миров либо жертвы не было вовсе.
Судебное следствие продолжалось восемь лет, Бруно измучил и себя, и своих судей. Он не хотел каяться, а они не могли оправдать врага церкви. Современный комментатор процесса Юлий Менцин видит причину трагической развязки в том, что Бруно, не будучи серьезным ученым, "не знал, как развивать свою философию дальше", и потому оказался неспособен на тактическое отступление, как это сделал впоследствии Галилей. Настоящими революционерами науки, пишет Менцин, оказались "не представлявшие себя вне христианства Галилей, Декарт, Ньютон".
Этот список можно дополнить именами Паскаля, Кеплера, Пастера, Фарадея, Рентгена, Ома, Максвелла, Планка...
Новый виток конфликта науки и религии пришелся на середину XIX века, когда наука решила, что в состоянии дать целостную картину мира, исчерпывающее объяснение всех тайн природы. Этой самонадеянности способствовал целый ряд важнейших открытий, в том числе "Происхождение видов" Чарльза Дарвина. Однако уже в 80-е годы того же века наступает кризис научного мировоззрения. Грань веков стала временем повального увлечения мистическими и эзотерическими учениями. Грань тысячелетий – и вот о конфликте науки и религии заговорили в России...
Ссылки:
Понятие атеизма в истории западноевропейской мысли (От античности до Нового времени)
Пиама Гайденко. История новоевропейской философии в ее связи с наукой
Витторио Мессори. Черные страницы истории церкви
Семен Франк. Религия и наука
Борис Раушенбах. Миф об антигонизме научного и религиозного мировоззрения
Александр Мень. Истоки религии
Марсель Гоше. Когда наука становится религией
Серж Ютен. Благочестивые алхимики
Сергей Вавилов. Богословские и исторические работы Ньютона и его религиозные воззрения
Макс Планк. Религия и естествознание
"Мы верим..." Современные ученые о Боге
Церковь в современном мире. Документы II Ватиканского собора
Основы социальной концепции РПЦ
Алексий II: "Кто кто хочет считать, что он произошел от обезьяны, - пусть так считает".
Бенедикт XVI: "Эволюция существует, но ее недостаточно, чтобы ответить на все главные вопросы".
Дословно
<a name="letter">Полемика вокруг письма академиков</a>
Открытое письмо академиков Владимиру Путину
Реакция на письмо академиков: подробный обзор на сайте СОВА-Центра [dossier Досье]
Правозащитники в поддержку письма академиков
"Другая Россия" в поддержку академиков
"Общественные деятели" против академиков [gzt GZT.Ru]
Ответ патриотов академикам: письмо членов Общественной палаты и деятелей культуры
Досье "Русской линии" [dossier Подборка публикаций по теме]
Досье Credo.Ru [dossier Подборка публикаций по теме]
Досье Института религии и политики [dossier Подборка публикаций по теме]
"Русский журнал": статьи по теме "Ползучая катехизация"
Патриарх Алексий II: "Письмо академиков - отголосок атеистической пропаганды прошлого. В открытом письме, которое направили президенту академики, прозвучало опасение, что в церкви и в стране набирает силу клерикализм. Но церковь не вмешивается в жизнь государства, а государство не вмешивается в дела церкви".
"Народный собор": Академика Гинзбурга под суд!
То самое интервью Гинзбурга с упоминанием "сволочей"
Протоиерей Всеволод Чаплин: "Надо, наконец, развенчать химеру так называемого научного мировоззрения".
Он же благодарит академиков за инициированние дискуссии
Глава пресс-службы МП Владимир Вигилянский: "Я не удивлюсь, что это (письмо академиков. – Ред.) может быть политическим заказом определенного министерства – не допустить, чтобы люди и наше общество узнали собственную культуру".
Декан соцфака МГУ Владимир Добреньков: "Я не думаю, что позиция Гинзбурга – это позиция многих наших ученых. Скорее, это позиция либерально настроенной или атеистической интеллигенции, которая всегда боролась с Богом и религий. А что касается русской интеллигенции, то она думает совершенно иначе". [govno Антисемитский подтекст]
Кинорежиссер Карен Шахназаров: "Церковь – один из важнейших государственных институтов. Так устроен мир, так почему же нас это так пугает? Потому, что патриарх Алексий II поддерживает президента? Неужели если бы он, напротив, постоянно критиковал власть, кому-то стало бы легче?.. В конце концов, Россия – страна православная, кому не нравится, тот может найти другую страну". [govno Верноподданническое интервью]
Диакон Андрей Кураев: "Письмо 10 академиков – это нормальный шаг в гражданском диалоге".
Михаил Поздняев: "Жаль, что статья Андрея Кураева – глас вопиющего в пустыне".
Богослов Давид Гзгзян: "Введение предмета "Основы православной культуры" — помимо попыток утвердить свое идеологическое влияние, чего исключить, к сожалению, нельзя — шаг достаточно безграмотный". [ej Ежедневный журнал]
Авраам Шмулевич: "Дело обстоит прямо противоположным образом. Это Православная церковь готова сдаться на милость позитивистской науке".
Александр Привалов: "Если уж писать к президенту об опасностях клерикализации современной российской жизни, так поминать уж и настоящие. Написать, например, что в целом ряде субъектов федерации официальные власти шагу не сделают, не посоветовавшись (неизвестно, насколько формально) с духовным управлением мусульман, а простые люди — с джамаатами".
Наталья Нарочницкая: "Такое впечатление, что господа Гинзбург и Алферов не читали ничего, кроме Большой Советской энциклопедии, где написано, что религия - опиум для народа. Для них нематериалистическая картина мира - это, наверное, представление, будто на облаке сидит добрый дедушка и посылает дождик, солнце и молнии".
Сергей Волобуев: "Безусловно, государство не может выносить окончательное суждение по вопросу о бытии Божием. Но государство вправе сослаться на многотысячелетний опыт истории религии, поисков истины... чтобы ограничить материалистов в их амбиции быть истиной в последней инстанции".
Егор Холмогоров: "Академики... защищают даже не атеизм, а грядущее нашествие оккультизма, дискредитируя безответственными заявлениями науку и нападая на Церковь, которая единственная говорит правду об опасности магических экспериментов".
Михаил Тарусин: "Количество подписантов под письмом – 10 человек – показывает, насколько эта проблема "занимает" умы академиков. Если бы было 100 или 200 человек, тогда была бы другая ситуация".
Михаил Леонтьев: "Другая Россия" готова поддержать любые антироссийские, деструктивные действия, любое мракобесие. И одним из примеров этого мракобесия является письмо академиков, это смесь мракобесия, лжи и "совка"!" [govno Академикам "шьют" политику]
Максим Шевченко: "Это (преподавание в школах основ православия. - Ред.) реализация демократии, нашей свободы, наших прав, права публично исповедовать свою веру, учить ей своих детей. И надо соблюдать права народа, а не делать то, что удобно грантополучателям международных организаций, засевшим в некоторых учреждениях". [govno Хорошо знакомая антизападная и антиправозащитная риторика]
Академик Юрий Пивоваров: "Теология не та наука, которой занимаются лауреаты Нобелевской премии, великие ученые Алферов и Гинзбург, но это то знание, без которого наша страна просто погибнет".
Владыка Лонгин: "Понятие "отделение Церкви от государства" означает только одно: Церковь не занимается делами государства, не участвует в управлении государством, а государство не участвует в управлении Церковью. И все!"
Иерей Георгий Белодуров: "Устаревшими являются взгляды о том, что Церковь враждебна науке, потому что наука якобы опровергает догматы Церкви. Начиная с первых десятилетий ХХ века, наука все больше приближается к религии в своих взглядах на мир".
Омбудсмен Владимир Лукин: "Если в обществе возникают подобные проблемы, их надо обсуждать содержательно, по существу - они не решаются кавалерийскими наскоками. Здесь нужен диалог".
Министр образования Андрей Фурсенко: "Я считаю, что письмо академиков сыграло положительную роль, потому что вызвало широкую общественную дискуссию. Такого же мнения придерживается и ряд представителей РПЦ, с которыми я общался".
Сергей Капица: "Меня, как и авторов письма, беспокоит, почему и с какой целью Церковь хочет проникнуть в ВАК?.. Когда меня спрашивают про мировоззрение или вероисповедание, отвечаю, что я - русский православный атеист". [yes Рекомендуем: круглый стол "РГ" с участием диакона Андрея Кураева и Владимира Лукина] [flame Дискуссия]
Яков Кротов: "Ненаучность и наивность ученых – простительный грех. Простительный, ибо они – ученые. А против них выступили острым углом – эдаким свиным клином – кто? Люди, которые за свою жизнь не изобрели фантика для конфет. Люди из тех, о которых Господь Иисус Христос сказал, что они копать не умеют, просить стыдятся, вот и мошенничают". [svoboda Радио "Свобода"] [yes Рекомендуем]
Владимир Абаринов: "Этот спор бесперспективен, если вести его в таком ракурсе. Подобная аргументация с обеих сторон вульгаризирует проблему". [op Мнение]
Сергей Пархоменко: "Такое вот демонстративное, так сказать, фарисейское православие, такое опошление, я бы сказал, взаимоотношений с верой и церковью лично мне глубоко противно. И поэтому я очень поддерживаю это письмо... Ответ этим самым ученым был очень характерный. Он весь или в значительной своей части... оставался на поле национализма". [audio Звук]
Дмитрий Шушарин: "Подписавшим этот документ хочется сказать: "Успокойтесь. Все гораздо хуже". [op Мнение] [yes Рекомендуем]
Марат Гельман: "В данной ситуации "активная сторона проигрывает"... И воинствующий атеизм, и тотальные амбиции РПЦ – противоречат интересам страны. И любой руководитель государства это быстро поймет". [flame Дискуссия]
Дмитрий Ольшанский: "Отвратительное письмо академиков... Много мерзких пассажей". [flame Дискуссия]
Юлия Латынина: "Определились две главные проблемы, которые волнуют церковь и православную общественность: высказывания Глазычева и Гинзбурга. Равно как наметились и пути их решения – обращение в христианнейшую прокуратуру". [ej Ежедневный журнал]
Ольга Романова: "Наша церковь — это ни много ни мало олигарх, богатый и влиятельный". [vedomosti Колонка в "Ведомостях"]
Редакционная статья "Ведомостей": "Возможно, широкое проникновение церкви в государственные сферы, с одной стороны, и сакрализация власти — с другой — цель обеих сторон".
Дмитрий Данилов: "Эти люди вовсе не радеют за науку, не боятся, что "наука погибнет". Они боятся, что в один прекрасный день наука окажется... просто наукой. Страх за свой статус жрецов — вот что движет авторами письма".
Борис Кузьминский: "ОПК — условный знак, свисток. Появление этого предмета в расписании засвидетельствует, что заполнена очередная каверна: та, в которой раньше побулькивал марксизм-ленинизм". [yes Рекомендуем статью в "Русской жизни"]
Редакционная статья Газеты.Ру: "Истерическая реакция "православной общественности" вполне ясна... Они успели почувствовать себя полными хозяевами в доме, который им не принадлежит и в котором они лишь одни из проживающих".
Леонид Радзиховский: "Никаким академикам этот поступательный процесс не остановить – власть скорее отделится от науки (вопрос о нанотехнологиях не в счет), чем от религии".
Максим Борисов: "Действительно ли настало такое время, когда без всякого страха, без оглядки, без опасения быть немедленно обвиненным в каких-то скрытых неблаговидных намерениях можно вести дискуссии о месте религии в жизни общества?"
Владимир Карпец: "Проблема в целом упирается не столько в "еврейство" как таковое, сколько в либерально-просвещенческую концепцию "ассимиляции", которая породила ее, впрочем, как либеральное просвещенчество породило и проповедуемый Гинзбургом и Алферовым т.н. "антиклерикализм".
Никита Брусиловский: "Советское атеистическое мракобесие не должно возродиться. Мы не "сволочи". Мы люди — со своими принципами и убеждениями. И безбожникам с любыми научными степенями придется с этим смириться".
Павел Костылев: "Это неслыханное нападение на РПЦ МП является беспримерным в истории цивилизованных народов вероломством".
Философ Валерий Кувакин: "Попытка назвать "Письмо" политическим заказом - это попытка, как говорится, навести тень на ясный день, это заведомо и очевидно неадекватный ответ, чтобы людей просто увести в сторону от сути дела. Речь здесь идет просто о соблюдении основного закона нашей страны".
ЖЖ-юзер softwarengineer: "Совсем Академия Наук деградировала. Видимо, нет денег, чтобы нанять академикам толковую секретаршу, способную написать письмо без такого количества нелепостей и противоречий". [flame Дискуссия]
Илья Переседов: "Однозначно, если бы в моем детстве было ОПК, я не был бы православным". [flame Дискуссия]
Обзор первых откликов на Livejournal.Ru
Форум Андрея Кураева: Наука и религия [flame Дискуссии]
Tagesspiegel: "Кремлю приходится выбирать из двух зол – между фальсификацией результатов выборов и опорой на христианско-фундаменталистское зомбирование". [inopressa Инопресса.Ру]