Накануне прибытия урагана "Айрин" я решил запастись сухим пайком на случай перебоев с электричеством. В супермаркете несмотря на ранний час царило оживление. Народ закупал товар охапками. Особой популярностью пользовались электрогенераторы по 700 долларов штука. Известное дело, ажиотажный спрос: война, мор, революция, перестройка с гласностью, стихия - первым долгом занимай очередь в бакалею. В советских семьях стратегический запас круп, муки, соли и сахара хранился годами, покуда в муке не заводился жучок, а соль не превращалась в камень.

В Интернете тем временем публика оживленно обсуждала, какие предметы взять с собой в эвакуацию. Многие брали ноутбуки и ридеры, а один оригинал сказал: колоду карт.

Я подумал, что человеку сегодня требуется гораздо больше припасов, чем, скажем, век назад. Тогда что было нужно, чтобы благополучно переждать бурю? Дрова, керосин да спички. Ну бочку воды на тот случай, если ураган завалит сруб колодца. Провиант хранился в погребе и от холодильника не зависел.

Современный человек гораздо беспомощнее. Он не может жить без электричества, бензина, газа, водопровода, телефона, телевизора, Фейсбука наконец. Скоро окончательно разучится писать рукой и считать в столбик. На стиральную доску многие уже смотрят с недоумением.

Робинзону Крузо автор щедро оставил целый корабль, на котором было все необходимое, от еды до оружия, и ничего не промокло. Герои "Таинственного острова" оказались отрезаны от цивилизации с пустыми руками и единственной спичкой. Смекалка, трудолюбие и капитан Немо помогли им не только выжить, но и превратить свой остров в процветающую коммуну.

Великая романтическая идея робинзонады кружила нам в детстве голову. Обитатели необитаемых островов жили надеждой на возвращение в прежний мир, а тем временем строили утопию на основе кодекса джентльмена, стараясь обеспечить себе прежний уровень потребления. Они как бы проходили ускоренный курс истории цивилизации - заново учились возделывать землю, изготавливать инструменты, разводить скот. Генеральная линия была очевидна. Никто на этом пути не одичал и даже сохранил свои вкусы и привычки. Роман Уильяма Голдинга "Повелитель мух" мы прочли много позже. Это было исполнение нашей мечты - "мы наш, мы детский мир построим!" - но какой страшной оказалась мечта! Так называемый цивилизованный человек, выходит дело, сеет не только разумное, доброе, вечное. Вдали от цивилизации цивилизованность сползает с него, как шелуха, обнажая звериную сущность.

Но параллельно жила идея сознательного ухода от цивилизации. Классик опрощения Жан-Жак Руссо, говоря о потомках просвещенных европейцев, писал: "...если только они не будут еще более безрассудны, чем мы, то, воздев руки к небу, они воскликнут с болью в сердце: "Всемогущий Боже! Ты, в чьих руках наши души, избавь нас от наук и пагубных искусств наших отцов, а возврати нам неведение, невинность и бедность - единственные блага, которые могут сделать нас счастливыми и которые в твоих глазах всего драгоценнее!"

Великий американский мыслитель Генри Дэвид Торо проверил идею на собственном опыте. Он пришел к выводу, что собственность не благо, но бремя: "Я много бродил по Конкорду, и повсюду - в лавках, в конторах и на полях - мне казалось, что жители на тысячу разных ладов несут тяжкое покаяние... Я вижу моих молодых земляков, имевших несчастье унаследовать ферму, дом, амбар, скот и сельскохозяйственный инвентарь, ибо все это легче приобрести, чем сбыть с рук. Лучше бы они родились в открытом поле и были вскормлены волчицей; они бы тогда яснее видели, на какой пашне призваны трудиться... Лучшую часть своей души они запахивают в землю на удобрение".

В марте 1845 года Торо удалился от людей, ушел в лес с одним топором, который он одолжил у знакомого, и построил там себе дом на берегу Уолденского пруда близ города Конкорд в Массачусетсе. Излишества, считал он, лишь вредят человеку и губят его. По-настоящему человек нуждается лишь в четырех вещах, названия которых Торо пишет с прописной буквы: Пища, Кров, Одежда и Топливо. Он кое-что зарабатывал поденными работами в ближайшей деревне, кое-что со своего огорода продавал и покупал то, чего не мог произвести сам: рис, патоку, ржаную и кукурузную муку, масло для лампы, домашнюю утварь, одежду, которую он отдавал на сторону в стирку и починку. Спустя восемь месяцев Торо подвел баланс. Расходы составили 61 доллар 99 центов. В нынешних ценах это примерно 1433 доллара. Мало того: "Более пяти лет я всецело содержал себя трудом своих рук и установил, что, работая шесть недель в году, могу себя обеспечить". Остальное время Торо посвящал отдыху и размышлениям.

В современной Америке есть движение "добровольной простоты", как называют этот принцип его приверженцы вслед за философом Ричардом Бартлеттом Греггом. Они не делают карьеры, не гонятся за престижем, свели свое личное имущество к минимуму.

Со времен Торо реальные жизненные нужды человека не изменились. Бóльшая часть того, что он потребляет сегодня, относится к так называемому демонстративному (престижному) потреблению. Термин этот - conspicuous consumption - ввел в 1899 году Торстейн Веблен в своей книге "Теория праздного класса". Современный городской житель, писал Веблен, постоянно нуждается в подтверждении своего общественного и имущественного статуса, а поскольку окружают его люди незнакомые, "заверение финансового благополучия должно быть написано такими буквами, чтобы прохожий мог прочесть их на бегу".

В декабре 1991 года добровольные аскеты получили новый манифест. Колумнист Washington Post Сара Бан-Бреннок, до этого написавшая две книги о быте викторианской Англии, опубликовала статью под заголовком "Жизнь на пониженной передаче". С тех пор она стала гуру дауншифтинга - жизни ради себя, а не ради призрачного успеха. Непрерывная погоня за успехом опустошает человека. Дауншифтер отказывается от карьеры и статуса в пользу свободного времени, которое он употребляет на путешествия, общение и самосовершенствование.

В России тоже есть дауншифтеры. Когда-то ими было "поколение дворников и сторожей". Сегодня социальный смысл дауншифтинга изменился. Важная отличительная черта современных дауншифтеров заключается в том, что это не лузеры: они уже добились успеха в жизни, а теперь решили, что с них хватит. "Мы с мужем, - пишет на форуме Сообщества дауншифтеров Алиса, - решили пополнить ряды дауншифтеров. Нас никак нельзя назвать неудачниками. Собственный бизнес - рекламное агентство... Но два месяца назад мы купили домик в деревне. А сегодня приняли окончательное решение по сворачиванию бизнеса и разработали план переезда в деревню насовсем. Давно не испытывали такого душевного подъема. Скажу, что не боимся трудностей - однозначно совру. Но усилия, которые мы затрачиваем на городскую жизнь и карьеру, съедают нас без остатка. Решили не дожидаться состояния лимона после соковыжималки. Пусть те же усилия будут нам в радость".

Когда-то радикальным вариантом русского дауншифтинга было переселение в Гоа. Сегодня Гоа уже никого не удивишь.

Я не раз встречал дауншифтеров в разных концах света, хотя сами себя они так, возможно, и не называли. В начале 90-х в Свазиленде я познакомился с семейной парой англичан среднего возраста. Они приехали в Свазиленд туристами, влюбились в эту страну, продали собственность в Англии и поселились там навсегда. Такие люди есть повсюду. Кто-то завел маленькое дельце - школу дайвинга, кафе, онлайн-сервис, кто-то живет сдачей в наем своей столичной квартиры. Да и сам я, устав от Вашингтона, вот уже второй год живу в Баден-Бадене - чудесном маленьком городишке Саратога-Спрингс на севере штата Нью-Йорк, наслаждаюсь его викторианской архитектурой, минеральными водами, настоящей зимой и общением с симпатичнейшими людьми, а в промежутках пишу колонки для "Граней".

Меня, пожалуй, спросят: а как же гражданское общество, активная жизненная позиция, политическая борьба наконец? При современных коммуникациях все это не проблема. Что касается пользы отечеству, то разве она состоит не в душевном спокойствии граждан?