Пропагандистская машина Кремля ждала приезда Рекса Тиллерсона в тревоге и смятении. Как двоечник вызова на педсовет или как русские туристы у Салтыкова-Щедрина, озабоченно вопрошающие при приближении поезда к Европе, "каким-то нас курсом батюшка-Берлин наградит".
- Кажется, мы нынче смирно сидим... Ни румынов, ни греков, ни сербов, ни болгар - ничего за нами нет! Пора бы уж и нам милостивое слово сказать! - слышалось в одном углу.
- Ну, батенька, и за саранчу тоже не похвалят! - где-то по соседству раздавалось в ответ.

По хитроумным расчетам публицистов выходило, что вот теперь-то самое время договариваться. Что надо спасать Трампа от одолевающих его врагов. И даже что "все очень похоже на тайную договоренность США и России". Интересно, что русофобами этих врагов никто не называет. Это скорее "истеблишмент", ополчившийся на президента-бунтаря.

А сам госсекретарь тем временем как нарочно подбавлял пару. В своем первом заявлении по поводу химической атаки в Сирии и ответа США он обвинил Россию в неисполнении ее обязательств по соглашению о сирийском химическом оружии 2013 года и назвал это либо соучастием, либо некомпетентностью. Затем, находясь на конференции министров иностранных дел "семерки" в Лукке, он сказал, что Вашингтон будет и впредь строго спрашивать со всех, кто "совершает преступления против невинных людей где бы то ни было в мире". Причем для этого высказывания он выбрал соответствующее место - мемориал жертв нацизма в деревне Сант'Анна ди Стаццема, где в августе 1944 года эсэсовцы уничтожили 560 жителей, в том числе 130 детей. Наконец, перед самым вылетом в Москву он заявил, что Россия должна выбрать, с кем она: с режимом Асада, Ираном и "Хезболлой" или с США, всем западным миром и их ближневосточными союзниками. Американская пресса назвала это заявление ультиматумом.

Ордена Дружбы Тиллерсона еще не лишили, но статус визита понизили: аудиенции у Владимира Путина вроде бы не будет.

С другой стороны, в российском либеральном стане сторонников у Трампа явно прибавилось. Они с большим энтузиазмом отреагировали на американский ракетный удар. Трамп, мол, "томагавкнул на Путина", "сегодня объективно он защищает мир" от таких, как Путин, а все, что не нравится Путину, есть благо. Это логика игры с нулевой суммой. Но мир давно не дихотомичен, он устроен гораздо сложнее.

В английском языке существует выражение rally around the flag. Оно означает сплочение нации перед лицом острого международного кризиса и, как следствие, рост президентского рейтинга. По-русски это называется "война все спишет". О том, что "только война способна поднять рейтинг президента Трампа", газеты писали еще в феврале. Хоть он и называет плохие рейтинги "фальшивыми", мысль побаловаться "Томагавками" наверняка приходила ему в голову и прежде.

Похоже, противники Трампа продолжают обманываться цифрами рейтингов, изобретают дополнительные критерии: дескать, в этот момент президентства рейтинг Обамы был куда выше. Невозможно сравнивать два совершенно разных исторических момента. Рейтинг Трампа до ракетного удара был 42-44 процента. Это вполне сопоставимо со средним рейтингом Обамы - 47,9 процента. После Второй мировой войны более низкий рейтинг был только у Форда, Картера и Трумэна. После удара рейтинг Трампа если и подрос, то незначительно. Это при том, что акцию возмездия одобряют от 57 до 50 процентов американцев.

Это явный сдвиг в общественном сознании. В сентябре 2013 года, когда президент Обама после первой химической атаки собирался, но так и не собрался ударить по Асаду, 57 процентов были как раз против удара. А в феврале этого года американское общество разделилось на три примерно равные части: 29 процентов считали, что участие США в сирийском конфликте ровно такое, какое нужно, 30 - что его следует сократить, 34 - что расширить. Если ориентироваться на цифру 50 процентов, то "сплочение вокруг флага" не очень удалось: в последние десятилетия ниже была лишь общественная поддержка американского военного вмешательства в Ливии - 47 процентов, тогда как войну в Афганистане в 2001 году одобряло 90 процентов населения, в Ираке в 2003 году - 76 процентов.

Ко всему прочему, в заявлениях высших должностных лиц администрации наблюдаются явные разночтения по сирийскому вопросу. Усугубление риторики Тиллерсона по отношению к России вызвано прежде всего стремительным выходом на авансцену посла США в ООН Никки Хейли. Не имея никакого дипломатического опыта, она быстро вошла во вкус и, вероятно, поет с голоса тех, кто хотел бы более активного поведения США на международной арене и кого в Москве называют "врагами Трампа". Большой резонанс имели заявления Хейли о том, что Вашингтон не видит политического решения в Сирии, если Башар Асад останется у власти, поэтому его отстранение - задача номер один для США. Тиллерсон, который не любит публичности, даже журналистов с собой в поездки не берет и выражается сколь возможно лаконично, был вынужден провести половину воскресенья перед камерами, участвуя в ток-шоу.

Госсекретарь поправил посла: позиция США не изменилась, задачей номер один остается борьба с ИГИЛом. Но как тогда быть с его собственными словами о том, что США не потерпят убийства невинных людей где бы то ни было? К тому же, надо признать, его собственная программа для Сирии выглядит наивно. В телевизионных интервью он говорил что сначала надо уничтожить ИГИЛ, затем с помощью России добиться прекращения огня между правительственными войсками и силами оппозиции и таким образом создать условия, при которых сирийский народ решит судьбу Асада.

Тот случай, когда уже нет сил ни плакать, ни смеяться. В том-то и горе, что в Сирии и то, и другое, и третье приходится делать одновременно, а не последовательно.

На этих противоречиях и этом самоуверенном дилетантстве и будет играть Москва. Но что это даст, кроме упражнений в сомнительном остроумии, которыми так славится Мария Захарова? Похоже, настал тот момент, когда подковерная борьба группировок в окружении Трампа начинает угрожать всему миру, и союзникам США пора озаботиться этой проблемой.