Эта статья не про Юрия Волкова, семье которого автор выражает искренние соболезнования. Эта статья о ситуации, в которой его смерть стала инструментом для мерзких игр.

В ночь с 9 на 10 июля 2010 года в Москве произошла трагедия. У метро "Чистые пруды" был убит 22-летний молодой человек - Юрий Волков. Еще двое были ранены.

Поганое место и поганая история. Место - потому что, наверное, это один из самых криминальных пятачков города. История - потому что она стала очередной миной замедленного действия.

Поганой эта история становится еще и от того, что по сути сюжетов в ней не один, а несколько. И вряд ли тот, кто хочет говорить об одном, готов говорить о другом. Мне тоже этого не хочется, но я все же попробую.

Итак, сюжет первый. Само преступление. При всем ужасе того, что произошло, будем честны: никогда бы оно не стало столь резонансным, если бы убийцы не оказались чеченцами, а убитый русским. Градус ненависти в обществе настолько велик, что уже спустя несколько часов другие детали нападения никого не интересовали. Важным стало не то, что отмороженные на всю голову ублюдки гуляли по улицам Москвы, а то, что эти ублюдки приехали из Грозного. Важно не то, что милиционеры по каким-то диким, совершенно необъяснимым причинам отпустили двоих из трех участников нападения под подписку о невыезде (хотя нормой в таких случаях является скорее желание посадить даже тех, кто просто мимо проходил и случайно попал "под раздачу"), а то, что отпустили чеченцев.

Сюжет второй. Кампания. Он богаче, потому что, в отличие от самого преступления, растянут во времени и конца ему, увы, не видно. Тем более не видно хорошего конца. Погибший был не просто русским. Он был радикальным футбольным фанатом. Правда, не ультраправым, однако это обстоятельство отнюдь не помешало именно ультраправым активистам в первые же часы после преступления начать мобилизовывать общественность и захватывать информационное пространство.

Здесь есть руководство "Фратрии" (фанатской "фирмы" "Спартака"), не готовое вступать в политическое противостояние, в первую очередь с московским властями, и очевидно приложившее титанические усилия для того, чтобы обе массовые акции памяти Волкова, прошедшие в Москве на прошлой неделе, не носили политического характера. Чего стоило и как еще аукнется эта позиция руководству "Фратрии" в отношениях с рядовыми активистами "фирмы" - неизвестно, и гадать не хочется.

Но ведь руководство "Фратрии" - это всего лишь небольшая структура. Есть еще и рядовой актив, который за пределами мемориальной акции и бьет (в качестве компенсации, что ли?) попавшихся под руку "неславян", и "зигует" в сторонке от основного мероприятия. Основная масса этих людей - ультраправые без всяких оговорок. Они не скрывают этого, как не скрывают и того, что готовы вне рамок политических договоренностей руководства "Фратрии" к любым действиям. Мою подругу с не вполне славянскими чертами лица, кстати, чуть не избил один из таких "простых русских парней, никаких не националистов" только за то, что она, "чужая", попыталась сфотографировать цветы, которые лежали у станции метро. Не думаю, что кто-то сомневается в боеготовности этих тысяч - неважно полутора или трех - футбольных фанатов. Сомневаюсь, что кто-то на самом деле думает, что большинство из них "никакие не националисты" (кроме, может быть, их самих). Эти собравшиеся на "Чистых прудах" сотни или тысячи - сигнал московским властям, шантаж, напоминание про мирных людей на бронепоезде.

В принципе трудно не согласиться с требованием граждан, собравшихся на мемориальные акции: убийца должен быть наказан. (Я от себя добавлю, что наказан он должен быть, конечно, не потому что он чеченец, а потому что он убийца. Хотя кое-кого из тех, кто прочтет этот текст, такая постановка вопроса скорее всего не устроит.) Трудно не разделить тревогу, пусть и выраженную в самых расистских формах, по поводу того, что двоих участников нападения, закончившегося убийством, отпустили, а третий, который сидит, - уже и непонятно, тот он или не тот, кто наносил смертельные удары.

В конечном итоге темы трагедии семьи Юрия Волкова, пиар-кампании ультраправых, (не)политических маневров "Фратрии" и т.д. сводятся к одному: будет или не будет соблюден принцип неотвратимости наказания? Или, говоря по-русски, что надо оторвать тем ментам, которые отпустили задержанных? Что случилось с ними в тот вечер? Размягчение мозга от жары? Внезапный и краткосрочный приступ христианского всепрощения? Золотой ливень, обрушившийся на них? Ведь теперь, даже если их уволят, да что там, даже если их расстреляют, вряд ли можно будет исправить то, что мы теперь будем жить в постоянном страхе взрыва бомбы, запал в которую вставили те, кто в теории должен нас от таких бомб защищать.