В следующем году вступает в силу подписанный президентом в конце апреля 2010 года закон о совершенствовании "правового положения государственных (муниципальных) учреждений", расширяющий экономические права бюджетных организаций. В том числе школ.

Недоверчивость населения коренится в непосредственном опыте современного бытия: обещанное госфинансирование если не украдут на самом верху, то непременно распилят региональные и муниципальные чиновники: знаем, хотите сделать образование платным.

Но давайте попробуем исходить из - очень, даже слишком гипотетического - предположения, что написанное в плане преобразований прямо так и будет реализовываться. Ну и что?

А ничего особенного.

Вроде бы сделан шаг в очень правильном направлении: школы будут получать государственное финансирование не за то, что зовутся школами, а за результат работы (выполнение госзадания с определенными показателями "эффективности и объема услуги"). Соответствие показателям, естественно, будут определять уполномоченные чиновники. То есть и чиновники при деле, можно под это дело учредить новые должности, и дело такое... как бы помягче... вроде санэпидстанции или пожарников на проверке.

А ведь всего-то было сделать еще один шаг, превратив в "проверяющих и оценивающих" самих потребителей. Тем более что опыт такой в мире имеется. В Чили, например, каждому ребенку выдается прямо при рождении сертификат на бесплатное школьное образование и родители могут отнести его в любую школу, в зависимости от того, что они ценят более: близость к дому, хорошее преподавание языков или математики, компьютерное обучение или уроки физкультуры. Финансирование идет за ребенком. Чем меньше у школы сертификатов, тем хуже для нее.

Новая реформа оставляет родителей по-прежнему почти бесправными. Ну, будет школа публиковать в Интернете, куда и на что потратила она заработанные или предоставленные государством денежки, - прекрасно! Именно прозрачности в этой сфере нам и не хватало. Прочтут родители, обрадуются или огорчатся - но повлиять-то все равно ни на что не смогут. Нет такого механизма.

Каждый по себе знает: заработать легче всего на близком и знакомом деле. В законе указано, за преподавание каких предметов деньги брать никак нельзя, и там, по уверениям министра, все основные предметы перечислены. Платным можно сделать кружок кройки и шитья.

А кружок по математике? Возможно ли так: полматематики будут по-прежнему преподавать бесплатно, а вторую половину, без которой все равно ЕГЭ не сдашь, - платно? До какой степени углубленности можно сохранять преподавание математики бесплатным? До степени соответствия федеральным стандартам? А в специализированных классах и школах старшеклассники учат математику по университетским учебникам - это как, оплачивается или нет?

Федеральные стандарты нового (второго) поколения выработаны пока только для начальной школы, для средней школы действуют старые. В них (как, полагаю, будет и в новых) стандарт предусмотрен один на всех, будь то школа сельская или московская, специальная или обычная. Формально-официально предполагается, что есть только школы плохие и хорошие. И работать они должны в соответствии с едиными стандартами. Отбирать детей в хорошие школы нельзя, потому что любой ребенок страны должен иметь допуск к качественному образованию (так в законе). На практике отбор в хорошие школы начинается с поступления в первый класс и заканчивается настоящими серьезными экзаменами в старшие классы.

Единый стандарт, объясняют чиновники, обозначает тот уровень преподавания, ниже которого опускаться никак нельзя. Но если в полном соответствии с таким стандартом будут проводиться ЕГЭ, то полученные за него баллы вряд ли могут служить допуском к высшему образованию. О чем тут же, ознакомившись и со стандартами, и с заданиями ЕГЭ, заявили академики, предрекая неминуемую смерть "особенным" школам, на которые привыкли ориентироваться.

Похоже, прогноз академика пока не сбывается: лучшие школы как преподавали по собственным планам и программам, так и продолжают, и ЕГЭ кажется им вредной, но не опасной забавой, поскольку задачи этих экзаменов элементарны. Но в ведущих вузах страны не понимают, почему по предъявлении баллов столь низкой цены они обязаны брать всех подряд. И их можно понять. И можно понять учителей и родителей, которым этот стандарт кажется завышенным: кто сказал и чем объяснил именно такой объем знаний, подлежащих непременному усвоению.

Мы снова упираемся в невразумительность общественных представлений о целях массовой школы. Вроде бы тут о целях говорить сложно: как о смысле жизни и целях искусства. На самом деле цель у современной средней школы с 30-х годов одна: вуз. Она же формирует единственный критерий оценки работы школы: сколько выпускников поступит в вузы, желательно самые престижные. Хотя эта цель с момента принятия закона о всеобщем среднем образовании в 70-е годы лишилась всякого смысла, ничего другого с тех пор мы не выработали.

Теперь Татьяна Клячко, директор Центра экономики непрерывного образования Академии народного хозяйства, объявляет, что страна явочным порядком переходит на всеобщее высшее образование - правда, качеством похуже и ценою подешевле, чем прежнее, избирательное. Более 90% старшеклассников в Москве, в Иванове и по всей стране непременно хотят пойти в вуз, и пойдут, если не передумают, поскольку мест в вузах для них с 2000 года больше, чем выпускников школ. А на рынке труда, как утверждают социологи "Левада-центра", в последние годы в три раза выросла потребность в неквалифицированной рабочей силе.

Единство стандартов - это хорошо: говорят, они создают единое образовательное пространство страны. Но качество этого единого пространства непрерывно падает, и российская массовая школа скатилась на последние места в международном обследовании PIZA. Может, немного пожертвовать единством и разработать отдельные образовательные стандарты для школ, обслуживающих разные сектора нашей социально-профессиональной реальности? С возможностью для каждого молодого человека сменить тип школы и даже поступить в университет из школы, чья программа на это не рассчитана, если он сдаст соответствующий "университетский" тест?

Такой порядок принят практически во всех странах Европы.