Анатолий Чубайс лично извинился перед автолюбителями - за то, что "мы" (чиновники) иногда причиняем "им" (простым российским гражданам) "неудобства нашим проездом". А из Кремля сообщили, что в машине, которая задела безработного пешехода Кураева, находился Алексей Кудрин. То есть, как можно понять, вице-премьер не возражал против того, чтобы сообщение о ДТП с его участием попало на страницы газет.

Читаешь такие новости - и скупая мужская слеза стекает по небритой щеке. Надо, надо побриться.

Конечно, Анатолий Борисович вступается за свою охрану, отрицая сам факт "инцидента". Никто ведь из его людей, подобно водителю Cергея Шойгу, не задал участнику движения сакраментальный вопрос: "Ну чего, тебе в голову, что ли, выстрелить, б..., придурок?" А по громкой связи такие вопросы звучат очень внятно и многообещающе. Так что инцидент исчерпан. Конечно, репортеры известного таблоида уже задолго до завершения официального расследования установили, что пешеход, наехавший на машину Кудрина, был пьян и во всем повинился. То есть расследовать, как нам подсказывают, по сути нечего.

Но все-таки - почувствуйте разницу.

Имя прогремевшего на всю Россию водителя Шойгу официально объявлено не было, и поди проверь, уволен он или повышен в должности. Режиссер великого фильма о великой войне, гордо швырнувший свою мигалку прямо на стол министру обороны, как рассекал по встречной, так и продолжает рассекать. И никто и никогда не разубедит его в том, что правила дорожного движения сочинялись исключительно для того, чтобы досадить ему лично. Равно и десятки других владельцев мигалки, которых ежедневно записывают на видео и выставляют в Сеть активисты "Синих ведерок", чувства неловкости не испытывают. Они испытывают другие чувства: раздражения, злости, бешенства по отношению к возомнившим о себе холопам. В отличие от упомянутых министров.

Так возникает эта неожиданная, новая в истории российских нравов тема - культура езды с проблесковым маячком. Можно, оказывается, и в навороченной машине, с охраной, крякалкой и прочими понтами, оставаться человеком. Можно даже, извиняясь, оправдываться, как Чубайс, напомнивший россиянам о том, что он уже был жертвой "диверсии" и поневоле вынужден вместе со своей охраной проявлять осторожность. И нет ничего страшного или унизительного для топ-чиновника в том, чтобы честно сказать: в момент дорожного происшествия он находился в автомобиле.

Как это объяснить? Почему одни товарищи звереют, когда им не уступают дорогу, а другие проявляют, не побоюсь этого слова, человечность? Тут велик соблазн отметить, что и Кудрин, и Чубайс - фигуры знаковые, либералы по убеждениям, из той ельцинской когорты, что так поредела в наши последние времена. И воскликнуть вслед за Паниковским: "Сразу видно человека из раньшего времени... Таких людей уже нет... А скоро совсем не будет. Раз, два - и все!"

Однако от соблазна удержусь. Во-первых, чтобы не услышать в ответ крики про Чубайса-Кудрина, которые во всем виноваты. Во-вторых, в игре без правил на российских дорогах замечены люди самых разных убеждений и политических генераций, включая шефа ельцинского протокола - казалось бы, либеральней и воспитанней просто не бывает. В-третьих, речь тут все-таки идет не о демократии, но скорее о воспитании. В-четвертых, совесть - это такая загадочная штука, которая может проснуться у самых закоренелых народных слуг. Тотальное ее отсутствие у представителей нашего правящего класса - вот что поражает более всего. А не то, что двое из тысячи повели себя как люди.

Тем не менее отметить это событие необходимо. Оказалось, что слово "репутация" для них, Чубайса и Кудрина, не пустой звук, а слово "народ" не рифмуется с "быдлом". Притом, что оба принципиально неизбираемы на самые высшие посты и могли бы, если употребить метафору, по-барковски вволю давить соотечественников и по-михалковски корчить из себя новых дворян. Но вот один из них не брезгует гласностью, а другой готов напрямую объясниться с гражданами, подавая хороший пример своим коллегам из элитных слоев российского общества. Впрочем, заразителен только дурной пример.