Социологи предрекали ему 47% в первом туре, и оппозиция не скрывала раздражения, полагая, что осточертевший президент не дотянет и до этой цифры. Все надежды возлагались на второй тур. Близкие к нацлидеру чиновники тоже были шокированы и недовольны наукой: если он заявил, что наберет больше, то опросы должны соответствовать его прогнозу. Короче, ситуация накануне выборов заинтриговывала своей непредсказуемостью.

Потом граждане проголосовали.

На площади в ожидании счастливой развязки мерзли митингующие, согласно экзит-поллам главный оппозиционер набирал около 40%, и тут стали приходить первые официальные цифры. 80% граждан проголосовали за президента, 82%, 85%... В итоге победная цифра установилась на отметке около 76, кандидат от оппозиции набрал меньше 15. И тогда явившийся на свою пресс-конференцию триумфатор произнес эти исторические слова: "Элегантная победа". Онемевшая от изумления публика, включая несогласных и международных наблюдателей, не сразу нашлась с ответом. Да, в общем, возразить было и нечего.

Это не антиутопия, основанная на футуристических авторских предчувствиях по поводу событий, которые сулит нам ближайший март. Это беглое описание выборов, случившихся в союзном государстве Белоруссии в 2001 году. Однако что-то подсказывает, что данный сюжет в той или иной модификации может повториться в России весной 2012-го.

Собственно, давно замечено, что при всей искренней и глубокой нелюбви к Лукашенко Путин является его достойным учеником, если не прямым подражателем. Разумеется, на свой лад, с учетом особенностей сложного многонационального государства. Медленное, но неуклонное усиление личной власти, маргинализация конкурентов, уголовные кары или принуждение к эмиграции для самых опасных противников - все это мы наблюдали в течение последних 12 лет, и коллективный Гончарик, который ныне борется с Путиным за власть, тоже есть следствие неоригинальной, но эффективной внутренней политики.

Правда, креативный батька еще и гораздо талантливей. Он не плетется в хвосте событий, но сам их создает, имитируя метания на Восток и на Запад, оттепель и заморозки, предвыборную интригу и неожиданный триумф. Никто ведь не ожидал тогда, в сентябре 2001-го, что Лукашенко отберет у соперников более половины голосов, приписав себе около трети. Однако отлаженная машина фальсификаций под названием ЦИК, руководимая верной Ермошиной, это позволяла, и президент со всей элегантностью использовал такую возможность. Легко полемизировать с фальсификатором, когда у тебя украли 5-6%. А когда на табло зафиксировано, что за него проголосовали три четверти пришедших к урнам, то полемический задор как-то сдувается. Перефразируя известную поговорку, сотни тысяч или миллионы украденных голосов - это уже статистика.

Похоже, тот же сценарий россиянам готовят в марте. В качестве нацлидера Путин равновелик своему недругу и учителю. В смысле профпригодности Чуров ничуть не уступает волшебнице Ермошиной. Разница заключается лишь в том, что у российской оппозиции нет даже единого кандидата, а те, кого мы наблюдаем во время предвыборных дебатов, преимущественно несут околесицу и на всякий случай коллективно топят Прохорова - единственного новичка в предвыборном списке. Работают на грядущую лукавую цифру и всенародные митинги под управлением Кургиняна, и небывалая сплоченность мастеров искусств, и умело нагнетаемая атмосфера государствообразующей истерии: мол, если не Путин, то развал страны и конец света.

Единственную серьезную проблему, как обычно, создают лишь социологи. Все они, начиная с "Левада-центра" и кончая прикремленными службами, пока не сулят Путину особых радостей. Согласно опросам, то ли ему придется бороться за победу во втором туре, то ли он все же одолеет врагов в первом, но с немалым трудом. Александр Григорьевич решил эту проблему со свойственной ему элегантностью: давно уже социологами в Белоруссии официально принято именовать только тружеников Информационно-аналитического центра при администрации президента. Как показывает опыт, их прогнозы более всего соответствуют итогам белорусских выборов. Еще один пример, достойный подражания.