Должно быть, параллельная реальность существует, и там, в мире перевернутом и нам недоступном, все наоборот. Например, у Геннадия Тимченко имеется репутация, а соответственно и репутационные риски. И вот он, миллиардер и друг Путина, живущий в своем парадоксальном мире, произносит эти неожиданные слова.

Сперва анонимно, через некий источник поступила информация о том, что принадлежащая Тимченко группа "Стройтрансгаз" не будет участвовать в строительстве моста через Керченский пролив.А вчера заговорил и сам Геннадий Николаевич. "Я боюсь репутационных рисков. Это очень рискованная история, я боюсь взяться и не осилить", - сообщил олигарх, встречаясь с журналистами.

Четыре месяца назад в нашумевшем интервью Андрею Ванденко он высказывался на заданную тему куда более оптимистично. Можно сказать, не сомневался в успехе всего предприятия, причем собирался сразу "браться и за мост, и за тоннель". Рисков тоже не страшился, тем более репутационных. "Ресурсы... есть", - рапортовал Тимченко корреспонденту, проницая взором иные микрофоны и иных слушателей.

Он казался довольно бодрым, вопреки всем санкциям, хотя иногда и срывались у него с языка разные горестные фразы. О разлуке с семьей и собакой, традиционно отдыхающими на юге Франции, и о том, что готов "завтра же" передать родному государству бесчисленные свои миллиарды, гори они огнем. Однако в целом Геннадий Николаевич держался стойко и славил своего друга, который все делает правильно, поскольку "в любой ситуации руководствуется интересами России".

Предполагалось, видимо, что все финансовые и моральные потери друг возместит по месту нынешнего жительства Тимченко, в России. Тот же мост поможет построить, заодно и тоннель, а это деньги немереные. Правда, уже тогда закрадывалось подозрение, что жизнь под санкциями слишком уж утомительна и невыездной олигарх едва ли изнемогает от благодарности к Путину, который поломал ему жизнь. Возникала догадка, что крымские мосты и тоннели гражданину Финляндии, распродавшему свои "гунворы", даром не нужны. Теперь догадка, похоже, подтвердилась.

Ведь что такое все эти "репутационные риски", если переводить с олигархического языка на русский?

Во-первых, денег в стране все меньше и нет ни малейших гарантий того, что заемные казенные средства при постройке моста через пролив лучший друг позволит осваивать с прежней пышностью. Во-вторых, если средств вдруг не хватит (а когда их с самого начала хватало на подобных стройках?), то с тебя же и спросят. В-третьих, Владимир Владимирович обозлен на весь свет и лучше не попадаться ему под руку, осваивая средства и убедительно доказывая, почему не удалось сдать в срок мост, не говоря о тоннеле. В-четвертых, совершенно непонятно, чем вообще обернется ситуация с Крымом и какую цену в широком смысле придется всем россиянам за этот полуостров платить. Наконец, в-пятых, Геннадий Николаевич едва ли навечно смирился со статусом изгоя, и тут у него могут быть свои расчеты. Персоной нон грата на Западе он стал, поплатившись за близость к государю, который узрел Храмовую гору в Корсуни, наплевал на международные законы и объявил человечеству холодную войну.

Отказываясь участвовать в крымском долгострое, Тимченко, осознанно или неосознанно, надеется на прижизненную реабилитацию в Европе. Там, где провел немалую часть жизни, оставив поместья, подземные корты, самолеты, и к этой жизни душою прикипел. Связаться с Крымом означает для него окончательно разрушить "репутацию", что бы это слово ни значило.

Лучше уж выйти из игры.

Другой вопрос, как отнесется к этой выходке лучший друг и покровитель. Как расценит "риски", о которых рассказывает олигарх. Все-таки он едва ли поверит Тимченко, который, мол, побоялся "осилить" проект. Да и чего там было бояться? Разве духовные скрепы могут прогнуться под тяжестью моста? Для Путина, который делит людей на врагов и предателей, отказ вкладываться в Крым может быть приравнен к измене, и здесь Тимченко рискует по-настоящему.

Впрочем, умение долго и хладнокровно скрывать свои чувства является отличительной чертой президента РФ, так что едва ли Геннадий Николаевич будет немедленно наказан за свой предпринимательский бунт. Кроме того, людей обескураженных и обиженных, хотя и очень патриотичных, возле Путина скопилось немало, и немедленно карать отступника было бы, наверное, тоже поступком рискованным. Все и так обозлены и напуганы, и официальные представители государства чуть ли не ежедневно сообщают о небывалой сплоченности народа и элит вокруг великого президента, так что лучше не опровергать этих сообщений на радость врагам. Тихий бунт Тимченко лучше пока оставить без последствий.

Ибо в той параллельной реальности, где у Владимира Владимировича репутация спасителя России, а у Геннадия Николаевича - ответственного бизнесмена, жизнь тоже нелегкая. Она в сущности непостижима, эта перевернутая жизнь. Ясно лишь, что репутационные риски там покруче здешних, о чем Тимченко и напомнил Путину своим внезапным бойкотом крымской кампании. Олигархи - они вообще скоро становятся реалистами, когда теряют заработанное непосильным трудом, а в награду получают нечто оторванное от жизни, типа романтического моста из Херсонеса в Корсунь. И дело, похоже, кончится тем, что мост будут строить равнодушные, жадные до денег, чужие по сути, но геополитически полезные китайцы.