Среди двух главных русских вопросов один явно лишний, а другой, пожалуй, нуждается в уточнении. Ясно же, кто виноват, - по крайней мере в том подавляющем большинстве случаев, когда власть российская набрасывается на невиновного человека. Следовательно, насчет того, что делать, надо спрашивать поконкретней.

Ставить вопрос надо иначе: как человека спасать?

Ибо силы всегда слишком неравны. С одной стороны, власть российская, эта взбесившаяся безжалостная машина, набросившаяся на человека. А с другой, жертва этого государства - с горсткой родственников, друзей, единомышленников.

Короче говоря, более или менее понятно, что произошло 9 января в Чечне у моста между Курчалоем и Майртупом, где обыскивали и дважды задерживали Оюба Титиева, руководителя грозненского отделения ПЦ "Мемориал". Понятно, откуда у него в машине взялась марихуана. Понятно, почему в Шалинском горсуде его арестовали. Просто у Рамзана Кадырова, включенного недавно в список Магнитского и заблокированного в Инстаграме и Фейсбуке, накопились сильные негативные эмоции и он решил дать асимметричный ответ всем, кто его обидел.

Но до Вашингтона ему пока не дотянуться, равно и до Цукерберга, а "Мемориал" под рукой. Ну и не факт, что врагов, подвернувшихся под руку, надо убивать, это ему в Москве не так давно объяснили. Практичней сажать их по 228-й, чем самому отбиваться от обвинений по статьям, карающим за похищения, пытки и убийства. К подобным довольно разумным советам национальный лидер ЧР иногда прислушивается.

Так вот, Оюба Титиева надо спасать. А методика освобождения заложников, схваченных в Чечне, еще как следует не выработана, но кое-какой опыт уже имеется, и мы можем оценивать сделанные шаги. Например, гласность в его деле - вещь необходимая, причем на всех уровнях, начиная с международного. Правда, считается, что на призывы, доносящиеся из Совета Европы и тем более из Вашингтона, властям в Москве и Грозном плевать, но едва ли они совсем уж равнодушны к мнению Запада. Даже Сталину не очень-то хотелось выглядеть лютым зверем в глазах иностранцев, что уж говорить о нынешних. Оттого выступления в защиту Титиева комиссара СЕ по правам человека Нилса Муйжниекса и официального представителя Госдепа США полезны.

Но еще важней, что за арестованного вступаются в России. По всем возможным каналам связи общества с государством, от СПЧ и уполномоченного по правам человека до газет и блогов. У Михаила Федотова и Татьяны Москальковой прямой выход на Кремль, и, как ни относись к их деятельности, правила игры в правозащиту на современном этапе эти люди знают лучше всех, и если имеется шанс хотя бы вытащить Титиева из Чечни, то они этим шансом воспользуются. В сущности, любые закулисные договоренности, хоть с Кириенко и Вайно, хоть с Кадыровым, хоть с кем сегодня можно только приветствовать.

Проблема в другом. Если Рамзан Ахматович отводит душу и сводит счеты с Америкой, наказывая "иностранного агента", то как ему отыгрывать назад? Сажать ему, что ли, полисменов, которые по приказу высшего чеченского начальства подкидывали наркоту правозащитнику? Судью Хамзата Ибрагимова, им как бы поверившего, выгонять с работы? Такое невозможно себе представить ни в Москве, ни в Шали, так что в обозримые сроки не стоит, к сожалению, надеяться на освобождение заложника. Спасать его в эти дни надо от пыточного следствия и от самооговора, связанного с шантажными технологиями.

А это дело заключенный в одиночку без окон Оюб Титиев берет на себя. В письме, адресованном Путину, Бортникову и Бастрыкину, он прямо сообщает им, при каких условиях может признать себя виновным. Если будут бить и угрожать близким. Разумеется, его заявление не произведет особого впечатления на адресатов, но в той смертельной схватке, в которую он вступил, это шаг одновременно отчаянно смелый и безусловно правильный. Арестованный заранее предупреждает руководителей РФ, ФСБ и СК что будет означать его признание, и тем, хочется верить, спасает себя хотя бы от пыток. Ибо скандальное его задержание обернется еще большим скандалом, если на скамье подсудимых он сознается в том, что перевозил наркотики. А репутация у чеченских дознавателей такова, что в том, какими способами они выбивали это чистосердечное признание, не усомнится никто. Как и в том, кто виноват в трагедии Оюба Титиева.

В целом же спасение заложника в Чечне - процесс долгий, занятие бесконечно тяжелое. Вероятно, будет суд, по сценарию прочих судов по 228-й с чеченской спецификой, и будет приговор, относительно мягкий, и кассация, и попытки его отменить. Решения ЕСПЧ тоже следует ожидать, мало сомневаясь как в его объективности, так и в том, что в России это решение исполнять не станут. Многочисленные примеры перед глазами, и этот проклятый русский вопрос "как спасать?", по сути самый главный из всех, сопровождающих судьбы миллионов безвинно осужденных в прошлом и настоящем, остается без ответа. Не исключено, что ответа в принципе нет.