На сайте журнала The New Times опубликованы видеоинтервью с Надеждой Толоконниковой и Марией Алехиной. Мягко говоря, странная публикация. Прежде всего потому, что, как оказалось, это не интервью, а запись беседы осужденных участниц Pussy Riot с членами ОНК, сделанная тайком, без согласия самих девушек. Дальше - хуже. На сайте публикуется видеозапись, а рядом письма Толоконниковой и Алехиной, в которых они возражают против публикации видео. Но редакции это, как видно, по барабану. Они возражают, а мы все равно публикуем! Что они нам из своего СИЗО сделают? Оправдание в чисто советском духе - это "общественно значимая информация", потому что "быт СИЗО-6 безусловно представляет общественный интерес". На права и интересы двух арестанток можно профессионально начихать!

На этом фоне уже не имеет большого значения, кто делал видеозапись. Редакция предваряет публикацию сообщением, что видеоматериалы оказались в The New Times "неожиданно". Эта осторожная оговорка годится разве что для подстраховки на случай судебного преследования. В таком качестве ее и надо понимать. Как утверждают "интервьюеры", сотрудники СИЗО снимают на видеорегистратор каждую их встречу с заключенными. Однако смешно предполагать, что запись беседы с Толоконниковой и Алехиной менты поспешили "неожиданно" отдать именно в The New Times.

Для меня лично нет вопроса, кто снимал. Это очевидно, если обратить внимание на то, куда именно смотрит Надя Толоконникова, отвечая на вопросы одной из двух ее собеседниц. Я кстати, не вижу ничего дурного в том, чтобы обвести вокруг пальца тюремную администрацию. Это не только приятно, но и почетно. Вопрос только в том, как это используется дальше.

Задумывались ли публикаторы видео, что в кадр попадают не только фигуранты дела Pussy Riot, но и их сокамерницы? В девяти случаях из десяти им будет на это наплевать, но возможно, что кто-то из них стал бы категорически возражать. Тюремные судьбы складываются очень по-разному, и не все хотят широкой огласки своих дел. Даже если это в интересах общества, как это понимает редакция журнала.

Это вообще довольно серьезный вопрос, выходящий за рамки нынешнего инцидента и даже всего дела с Pussy Riot. Насколько можно в политике и журналистике пренебрегать этической составляющей ради "общественно значимых интересов"?

Проблема эта отчетливо видна в ситуации с просьбой осужденных оставить их для работы в хозобслуге тюрьмы. Я уже писал об этом подробно, и не буду повторять всех аргументов. Замечу только, что девушек, надо полагать, очень сильно запугали и запутали. Запугали расправой на зоне и запутали надеждами найти защиту под крылом администрации СИЗО. Можно представить, как каждый день им капают на мозги наседки в камере, следователи, надзиратели, хозобслуга. И никто их тех, кто может прийти с воли и поговорить с ними, не объяснил им, что максима "Не верь, не бойся, не проси" - не воровское понятие и не диссидентская заповедь, а правило тюремной жизни. То ли по незнанию тюремной действительности, то ли не понимая значения таких поступков, то ли пренебрегая возможными последствиями, советчики с воли толкают их на очень опасный путь. Общими усилиями они дают "правоохранительным" органам оружие против невинно осужденных.

Даст Бог, все обойдется и оружие не сработает. Осечки случаются в любом деле, в том числе и в карательном. Я очень надеюсь, что все три девушки благополучно дотянут до конца своего срока, где бы это ни случилось. Хоть в тюрьме, хоть в лагере. Но те, кто озабочен интересами общества больше, чем интересам конкретных людей, должны понимать свою ответственность за опасные советы и необдуманные шаги. Если, конечно, профессиональный цинизм еще не полностью заменил им человеческую совесть.