Власть имущие не устают подчеркивать разницу между собой и народом. Это когда-то, в иные времена, они стеснялись демонстрировать свои преимущества и рядились в народные одежды. Сегодня такого нет и в помине. Все предельно ясно и сообщается открытым текстом: люди, хоть каким-то боком причастные к власти, – каста неприкасаемых. Не в индийском понимании этого слова как отверженных, а в российском – как исключительных. Они браконьерствуют с вертолетов, воруют миллиардами, убивают свидетелей, давят на перекрестках, строят дворцы в заповедниках. Им все сходит с рук. Продажная российская Фемида тщательно оберегает их покой и нажитые непосильным воровским трудом состояния.

Но стоит кому-то их задеть, даже слегка, как вся мощь государственного аппарата готова обрушиться на головы смутьянов и вольнодумцев. То одному депутату Госдумы дали в дорожном конфликте по физиономии, так обидчиков перехватили аж в Волгограде и теперь они парятся на нарах. То другого парламентария схватили за галстук, так он потребовал было сатисфакции в суде.

А вот из последних посягательств на сакральность власти. 18 июля во время митинга в центре Москвы кто-то схватил разбушевавшегося полицейского за руку, а потом сорвал с него погон. Может быть, даже и специально. Однако травм нет, погон пришить – пять минут, но уже возбуждено уголовное дело по статье 318 УК РФ за применение насилия к представителю власти. "Преступника" ищут. Резиновыми полицейскими дубинками по головам людей на Болотной – это нормально, а оборванный погон – преступление.

Другой пример совсем за гранью права. В субботу УВД по ЦАО Москвы возбудило уголовное дело по части 2 статьи 214 УК за нанесение надписей и наклейку плакатов и стикеров на здание Госдумы во время состоявшегося накануне несанкционированного митинга. Дело возбуждено в отношении неустановленных лиц. Статья называется "Вандализм" и предполагает наказание до трех лет лишения свободы.

Действительно, демонстранты знатно оклеили стикерами и плакатами Государственную думу. Иногда это было не совсем прилично, когда, например, Путина приравнивали к половому органу. Была даже совсем недопустимая надпись "Путин – гей". Непонятно, какие были основания так оскорблять геев. Тем не менее все это всего лишь надписи и бумажки, хотя и самоклеющиеся. При чем здесь вандализм?

Фото Ники Максимюк:

Вандализм в уголовном законодательстве определяется как "осквернение зданий или иных сооружений, порча имущества на общественном транспорте или в иных общественных местах". Порчи имущества здесь точно нет – стены Госдумы и проходной были не повреждены, а только испещрены правдивыми надписями, которые на следующее утро технические труженики парламента смыли и оборвали.

Значит, остается другой признак этого состава преступления – осквернение. На самом деле именно это и есть главный мотив уголовного преследования. Как посмели они посягнуть на святую святых – взбесившийся принтер, дарящий народу дикие законы средневекового качества? Между прочим, клеить стикеры на стену Госдумы никто не мешал, полицейских там и рядом не стояло. Они просто аккуратно и терпеливо записывали все видеокамерами, чтобы потом предъявить обвинения в осквернении святых для каждого россиянина стен. Правда, россиян на этот счет никто никогда не спрашивал, но прокурор лучше них объяснит на судебном процессе, что они чувствуют – простые русские люди, плачущие от горя при виде оклеенной стикерами Госдумы.

Обычно под вандализмом понимают либо повреждение имущества, либо оскорбление чьей-то памяти, надругательство над памятниками, осквернение могил на кладбище. Если бы Госдума вдруг объявила себя кладбищем, все бы только радовались и веселились. Но пока она жива, всякое надругательство над ней не только облагораживает атмосферу в обществе, но и уравнивает весы общественной справедливости.

Именно этой справедливости и боится власть. По ее разумению, у человека с улицы и депутата Госдумы не могут быть равные права. Одаривая преференциями свою дворню, власть не просто украшает их жизнь - она защищает свои исключительные права на деспотию. Права эти она крадет на выборах, потом укрепляет их законами феодального свойства и затем защищает от общества полицейским насилием и судебными репрессиями. Очень слаженный и четко работающий механизм. Поэтому стикер, налепленный на стену Госдумы, власть воспринимает как посягательство на свою мнимую сакральность и исключительные права, а себя пытается представить жертвой вандализма. Тем не менее когда-нибудь эту Государственную думу завернут в один большой стикер и выкинут на помойку, а на ее месте построят нормальный и современный российский парламент.