Без суда: последствия
Европейские политики и журналисты с некоторым даже удивлением восприняли решение украинского Высшего спецсуда, оставившего в силе приговор бывшему премьеру Юлии Тимошенко. Казалось бы, все ясно и с юридической, и с политической точки зрения. С юридической - что вынесенный по политическим причинам приговор нужно отменять. С политической - что даже если приговор отменять и не хочется, то можно отправить дело на дополнительное расследование, что дало бы возможность освободить оппозиционного лидера перед парламентскими выборами - и не рисковать непризнанием их легитимности.
Но на постсоветском пространстве работает совершенно другая логика - враг должен сидеть в тюрьме, а приговор пишется не в суде. Когда второй раз судили Ходорковского, на Западе, да и в самой России многим казалось, что нелепое обвинение рассыплется в суде, потому что нельзя уж так, потому что не может судья не думать о своей репутации. Но мы живем там, где у судей никаких репутаций нет. Судья здесь - это чиновник, и высшая награда для него - это похвала и признание людей, которые вообще-то не должны быть для судьи ни авторитетами, ни тем более начальниками: какого-нибудь сотрудника президентской администрации или даже главы этой администрации. Ну а уж если позвонил, поручил или хотя бы поблагодарил Сам - значит, жизнь удалась!
Это безумное бессудное пространство опасно отнюдь не только для Тимошенко и Луценко на Украине, Ходорковского и Лебедева в России, Некляева и Санникова в Беларуси - оно опасно прежде всего для обычных граждан, которые никогда не будут баллотироваться в президенты или зарабатывать миллиарды. Потому что суд теоретически может принять справедливое решение только в ситуации, когда нет вмешательства денег или власти - или того и другого. А деньги и власть вмешиваются в работу суда почти всегда. Неправедные приговоры Тимошенко, Ходорковскому или Некляеву - это всего лишь видимая вершина уродливого айсберга бессудности. Там, под водой, искалеченные судьбы, отобранное дело, пришитое обвинение.
Смешно думать, что в стране, в которой нет честного суда, может быть экономическая и политическая конкуренция, свобода слова, настоящие, а не потемкинские триумфы. Смешно думать, что власти такой страны действительно могут бороться с коррупцией и произволом. Да, разговоров на эту тему мы слышим сколько угодно, но если президенты поощряют расправы над своими политическими противниками, если Путин начинает захлебываться при упоминании Ходорковского, Янукович - мрачнеть при упоминании Тимошенко, а Лукашенко - беситься при напоминании о Санникове, о каком настоящем суде может идти речь?
Поэтому люди и живут в страхе, самом обыкновенном липком страхе. Да, кто-то режет правду-матку, кто-то выходит на митинг, кто-то что-то пикетирует, но подавляющее большинство просто боится, потому что понимает, что никогда не доищется правды, а если что, просто сгниет под судом, в изоляторе, в колонии... Поэтому те, кто рискует здесь заниматься бизнесом без родственника-чиновника или полицейского, поскорее выводят заработанное за рубеж и навсегда забывают о кошмаре ежедневного страха и унижения. А большинство предпочитает не рисковать и просто доживать на дозволенное, надеясь, что хотя бы детям будет лучше. А не будет. В странах без суда и следствия людям никогда не бывает лучше, потому что такие страны не развиваются. Они гибнут.
Статьи по теме
Приговор равнодушных
Я надеялся, что Борис Титов найдет хоть какие-то слова, которые закамуфлируют это равнодушие к реальной проблеме российского бизнеса - возможности засадить в колонию любого, даже самого крупного предпринимателя, если он не сработается с властью или с влиятельными конкурентами. Но Титов таких слов и искать не стал.
Застой - кто идет?
Война в Таджикистане заставила наблюдателей говорить о неизбежном крахе казавшегося вечным режима. Неизбежный крах - эти два слова, как правило, употребляются, когда речь идет о будущем почти любого из режимов на постсоветском пространстве. Так почему эти столь непохожие режимы, столь непохожие люди так одинаковы?
Белорусская болезнь
Сейчас я уже точно знаю, что ничем белорусское общество от российского или украинского не отличается - просто события, которые россияне начали переживать с началом нового тысячелетия, а украинцы - с воцарением Януковича, белорусы увидели чуть раньше. "Белорусская болезнь" - это болезнь душевная.