"Юридический" механизм советских политических репрессий был прост и по-своему логичен и строен. Советские официальные лица и пропагандисты неоднократно заявляли, что за инакомыслие в СССР никого не сажают. Сажают только за действия. Эти действия могут состоять в распространении заведомо ложных, клеветнических измышлений, порочащих советский общественный и государственный строй.

Вот если ты публично утверждаешь устно или письменно, что в СССР сажают за инакомыслие, этим ты распространяешь заведомо ложные, клеветнические измышления, за что тебя и посадят по соответствующей статье. Потому что ведь известно, что только за инакомыслие в СССР никого не сажают.

Отсюда железобетонно следовало, что само по себе утверждение о наличии в СССР политзаключенных является "клеветническим" и "порочащим". Как и любое другое критическое высказывание о советском строе. Причем в перевернутой тоталитарной логике высказывание считалось "порочащим" не потому, что оно "клеветническое". Оно считалось "клеветническим", потому что оно "порочит".

Когда прокуратура обвинила ПЦ "Мемориал" в оправдании терроризма и экстремизма на том основании, что он называет политзаключенными часть лиц, осужденных (или обвиненных) по "экстремистским" и "террористическим" статьям, общественность в очередной раз изумлялась юридической безграмотности прокуратуры. Наезд на "Мемориал" общественность объясняла какими угодно причинами, кроме той, которая была прямо указана в иске прокуратуры: "Мемориал" оспаривает правомерность сегодняшних политических репрессий.

Сегодня аналогичные обвинения ровно по той же схеме предъявлены "ОВД-Инфо". И пора уже громко сказать о том, что речь идет не о разовом, ситуативном "натягивании совы на глобус" в отношении какой-то конкретной, особо нелюбимой властями организации. Речь идет об обкатке "юридического" механизма, криминализующего само оспаривание правомерности действий властей. Несогласие с действиями властей как таковое. То есть речь идет о возвращении к репрессивным практикам, характерным для классического тоталитаризма XX века.

Насколько широко этот механизм будет применяться, зависит исключительно от усмотрения властей. Кто-то надеется, что он будет задействован только по некоторым отдельным особо чувствительным для властей вопросам. А в остальном сохранится достаточно широкая свобода критики. Однако запретительно-репрессивная машина всегда склонна к экспансии, к расширению сферы своего действия.

Прямо сейчас репрессивная машина Кремля пытается заставить находящиеся в ее досягаемости медиаресурсы удалить из открытого доступа материалы журналистских расследований. С этой целью задействована годами выстраивавшаяся "юридическая" конструкция. Ее главный ударный элемент - законодательство о нежелательных организациях. Любая общественная структура может быть произвольно объявлена нежелательной или связанной с нежелательной. Это означает запрет на распространение информации, исходящей от такой структуры.

Под запрет попадает не только перепечатка такой информации любым другим медиаресурсом, но и простая ссылка на эту информацию или ее вольный пересказ. Ничто не мешает властям объявить запретным даже простое упоминание о наличии такой информации.

До недавнего времени особенностью нового постиндустриального, постмодернистского авторитаризма считалось то, что он не боится информационной открытости. Ему плюй в глаза - все божья роса. Действительно, современные автократии какое-то время обходились без прямой цензуры, без идеологических запретов. Механизмы контроля над политической сферой работали по-другому. Но в последние годы что-то сильно изменилось в отношении авторитарных режимов к свободе высказываний.

Можно спорить о том, почему путинский паханат вдруг увидел явную угрозу в журналистских расследованиях. То ли они вызывают незапланированные проблемы в межклановых отношениях внутри правящей элиты. То ли дело все-таки в исчерпании лимита лояльности так называемого "консервативного большинства". Но необходимо констатировать, что в РФ и ряде других автократий выстроен механизм, пригодный для тотальной политической цензуры. И нет никаких оснований надеяться, что действие этого механизма ограничится пикантными подробностями из жизни элиты или проблемой политических заключенных.

Этот механизм отнюдь не является порождением юридической безграмотности и неряшливости законодателей и цепных псов новых диктатур. Напротив, в нем чувствуется рука мастера. Наперсточника-профессионала. Новые диктатуры возвращаются к самой "юридической логике" классического тоталитаризма XX века. Возвращаются, вооруженные такими техническими средствами контроля над обществом, каких тоталитаризм XX века не знал.

Да, сегодняшние технические средства обхода цензуры тоже не снились инакомыслящим тоталитарных режимов XX века. Но не надо беззаботно думать, что "сеть сама найдет ответ" на любой вызов. Новые тирании нацелены на системное уничтожение свободы распространения информации, свободы мысли, свободы самоорганизации и взаимопомощи людей. Время их относительной "толерантности" было лишь временем собирания сил для этого. Противостояние им потребует и усилий, и жертв.