На недавней встрече президентов России и Латвии Дмитрия Медведева и Валдиса Затлерса было решено создать специальную комиссию, которая, по словам российского президента, "должна проанализировать исторические события прошлого и получить доступ в архивы, которые пока были закрыты". В принципе против того, чтобы вместе изучать проблемы общей истории, возражать не приходится. Тут настораживает другое. Почему для того чтобы открыть архивы, надо обязательно создавать комиссию, которая, вероятно, и должна будет решать, кого именно из специалистов к архивам допускать, а кого нет? Почему бы просто не открыть архивы? Ведь если речь идет о главных вопросах, волнующих латышских историков, то основная масса документов относится к периоду не позднее конца 50-х годов прошлого века. Какие такие секреты пятидесятилетней и более давности мы рискуем разгласить?

В действительности создание комиссии является частью новой стратегии Кремля в странах Балтии (а также в Польше), призванной улучшить имидж России и сделать упор на проведение российского влияния в Литве, Латвии и Эстонии не через русскоязычные общины в этих странах, а через пророссийские партии общенационального значения. Тремя неделями ранее, в конце ноября, попытка создать подобную комиссию историков России и Эстонии была предпринята на прошедшей в Москве конференции "Россия и Прибалтийский регион в XVIII-XX веках: проблемы взаимоотношений в меняющемся мире". Однако члены эстонской делегации отговорились отсутствием необходимых полномочий по созданию такой комиссии, и решение вопроса было отложено. Нельзя исключить, что и в Таллине создание комиссии историков в ближайшее время все же будет одобрено. Вскоре, очевидно, придет черед создания подобной комиссии между Россией и Литвой.

Образцом здесь служит российско-польская комиссия по сложным вопросам истории, действующая еще с советских времен. К сложным вопросам здесь отнесены российско-польская война 1920 года и участь пленных красноармейцев, пакт Молотова-Риббентропа и советская оккупация Восточной Польши, катынское преступление, советские репрессии против Армии Крайовой, история Варшавского восстания, а также три раздела Польши в XVIII веке и некоторые другие вопросы. В случае же трех стран Балтии оказывается, что сложные исторические вопросы с Россией у них практически одинаковые и все относятся к XX веку. Это провозглашение независимости и действия Красной Армии в Литве, Латвии и Эстонии в 1918-1919 годах, заключение договоров о взаимопомощи и создании советских военных баз в этих странах в 1939 году, советская оккупация и аннексия Прибалтики в 1940 году, депортации и репрессии против жителей региона, сотрудничество части эстонцев, латышей и литовцев с нацистскими оккупантами, борьба "лесных братьев" и восстановление независимости Литвы, Латвии и Эстонии в 1990-1991 годах.

Главным предметом споров здесь является оценка событий 1939-1940 годов. В странах Балтии подавляющее большинство и историков, и политиков единодушны в их оценке как оккупации и аннексии, совершенной СССР в нарушение норм международного права. В России, наоборот, как Кремль, так и подавляющее большинство историков и политиков отрицают, что в 1940 году имела место оккупация (захват территории против воли населения) Прибалтики Советским Союзом, хотя порой готовы согласиться, что последующее включение Литвы, Латвии и Эстонии в состав СССР можно назвать аннексией. На самом деле захват Красной Армией Прибалтики в 1940 году и по форме, и по сути ничем не отличался от такого же "мирного" поглощения Германией Австрии, Чехословакии, Дании и Люксембурга в 1938-1940 годах, а эти действия Гитлера были квалифицированы в приговоре Нюрнбергского трибунала именно как оккупация. Однако в Москве очень не хотят признавать советскую оккупацию стран Балтии. Ведь тогда не только придется еще раз признать, что СССР в своем поведении на международной арене не отличался от нацистской Германии, но и, возможно, удовлетворить требования компенсации жертвам советского режима. Последнее, как мне представляется, Россия как преемница СССР морально обязана сделать как по отношению к гражданам стран Балтии и других государств Восточной Европы, так и по отношению к своим собственным гражданам, выплатив им достойную компенсацию, а не ту мизерную, которую предусматривает действующее законодательство. Но российская власть явно не собирается этого делать.

Двусторонние комиссии историков рассматриваются в Кремле как средство привнесения в общественное мнение государств Балтии российской версии наиболее острых моментов советской истории. Замечу, что ситуация здесь является отнюдь не симметричной. Ведь в Литве, Латвии и Эстонии вообще все архивы открыты, и никаких до сих пор засекреченных материалов, относящихся к событиям 1918-1991 годов, там в принципе нет. Основные архивные материалы по данному периоду сосредоточены в России находятся, причем ко многим из них, даже формально не секретным, исследователи свободного доступа не имеют. К тому же финансировать деятельность комиссий будет только Россия, поскольку у стран Балтии, да еще в условиях острого экономического кризиса, на это просто нет средств. Неслучайно первой на создание комиссии согласилась Латвия, переживающая нынешний кризис наиболее тяжело. Прибалтийские историки могут получить поездки в Москву за российский счет и более широкий доступ к архивным документам. Чувствуя себя обязанными российской стороне, по крайней мере некоторые из них могут перестать говорить о советской оккупации и начнут использовать более обтекаемые формулировки, вроде "инкорпорации" Литвы, Латвии и Эстонии в состав СССР.

Когда-то, в 60-80-е годы, в СССР был шутливый термин "ассимилированные советологи". Тогда некоторые западные исследователи получали возможность приезжать в Советский Союз, общаться с людьми, работать в библиотеках и даже архивах. Негласным условием было отсутствие в их работах слишком острой критики советской политики и советских порядков. Сейчас въезд в Россию более свободен, хотя еще в 90-е годы некоторым прибалтийским историках в получении виз было отказано. Теперь Кремль более откровенно пытается купить латышских историков (а в перспективе - и эстонских, и литовских). Но вряд ли таким образом удастся серьезно переписать подлинную историю.