Процесс по нотам
"В третий раз лечу Москва–Одесса", - звучит из бумбокса знакомый голос Владимира Семеновича. Потом несколько нажатий кнопок, и опять Высоцкий. Судья Комарова покраснела и, кажется, готова прыснуть смехом. Прокурор Сафина, которая нажимает кнопки, совершенно серьезна. Она ищет то, что следствием было названо "песнями экстремистского содержания", которые слушала 21-летняя чеченка Зара Муртазалиева. Этими песнями, говорит обвинение, она поднимала свой русофобско-боевой дух и одновременно склоняла к совершению теракта двух русских мусульманок – Дашу Воронову и Аню Куликову. Слушания по громкому делу возобновились в Мосгорсуде.
Да, наконец-то. Звук на кассете ухудшается, и оттуда раздается голос чеченского барда Тимура Муцураева. "Эти записи легально продаются на каждом углу, - тут же усмехается адвокат Зоя Усманова. – Их даже российские военные на память покупают". Лицо госпожи Сафиной остается непроницаемым. Она еще минут 30-40 жмет на кнопки, а мы слушаем. Про то, как силы добра освободят Иерусалим, про царя Соломона с ангелом Исраилом. И про то, что люди забыли страх божий, несмотря на скорый день возмездия.
В какой-то момент лицо г-жи Сафиной становится особо торжественным. Путем прокрутки вперед-назад она нашла: сначала бард спел, что Чечня всегда стояла гордо. А потом – в истории о трагедии сдавшегося в плен Шамиля (это который в XIX веке) – были слова "джихад" и "газават"!
И снова зазвучал Владимир Семенович.
Плакать или резать
Зара Муртазалиева, которая работала в Москве страховым агентом, была задержана 4 марта 2004 года. Если судить по данным в суде показаниям милиционеров, ей не повезло, что она – "лицо кавказской национальности" и к тому же разгуливала по столичным улицам перед президентскими выборами. Основание для задержания, впрочем, было – просроченная регистрация. Прокурор Сафина зачитала соответствующий документ. Милиционеры клянутся, что никаких особых распоряжений относительно Зары Муртазалиевой они не получали.
Уже это звучит забавно, потому что к моменту задержания Зара и ее русские подруги находились в плотной разработке ФСБ. Комната в общежитии, которую они занимали, была напичкана чуть ли не всеми типами записывающей аппаратуры. Еще бы – предоставил ее (разумеется, бесплатно) чеченец из РУБОПа Саид Ахмаев. Который позже отказался знакомиться с мамой Муртазалиевой: она хотела его отблагодарить и заодно посмотреть, что это за благодетель такой.
Теперь прокурор Сафина может с суровым выражением зачитывать подслушанные диалоги девушек. О том, например, что они "тащатся" от песен Тимура Муцураева. И после них не знают, что делать: плакать или перерезать всех в соседнем интернет-кафе. "Мало ли о чем люди на кухне говорят! - делится в перерыве адвокат Суворов. - Если б они прослушивали, о чем в общаге говорили я и мои друзья, мы точно лет на двадцать сели бы".
К тому же, судя по другим диалогам – о мальчиках, женитьбе, тусовках, – девочки скорее плакали, чем резать собирались.
Воевала под Баку
Обвинительное заключение представляет Зару настоящим монстром. И против федералов она воевала, и в лагере смертниц под Баку проходила подготовку.
Проблема вот в чем: по свидетельству соседей Зары по нетронутой боями чеченской станице Наурская, Муртазалиева всегда находилась в пределах видимости. И даже когда училась в Пятигорском университете, смыться к боевикам могла разве что на пару-тройку дней.
Среди соседей, кстати, половина русские, и все они характеризуют семью Муртазалиевой как совсем не религиозную. А саму Зару (серебряную медалистку в школе) – как девочку отзывчивую и умеющую устраивать праздники.
К тому же, по свидетельству правозащитницы Светланы Ганнушкиной, никакого лагеря шахидов под Баку не существует. Эти сведения из первых рук: в суде Ганнушкина сослалась на помощника министра национальной безопасности Азербайджана. Он рассказал ей, что была соответствующая проверка совместно с российской ФСБ.
Два кило сомнений
В итоге главными доказательствами обвинения стали: сделанные Муртазалиевой фотографии эскалатора в ТЦ "Охотный Ряд", показания ее подруг. И, конечно, то, что при задержании у нее в сумочке якобы нашли два кило пластита.
Про фотографии лучше умолчать. У меня в коллекции тоже достаточно городских видов. И в разных ракурсах тоже. Вот только взорвать все это руки пока не доходят.
С показаниями подруг тоже конфуз вышел. Одна из них, Даша Воронова, подтвердила многое из того, что говорила в ходе следствия. Заученными фразами она сообщила, как Зара искажала ислам и как оказывала психологическое давление на нее, Дашу. Правда, не совсем понятно, зачем. От свидетельства, что Муртазалиева предлагала ей стать шахидкой, Даша отказалась.
А вот Аня Куликова отказалась почти от всех показаний. Она сослалась на то, что во время первых допросов была в состоянии "психологического шока". О природе шока позже рассказала суду Светлана Ганнушкина. По ее словам, в октябре к ней обратилась мать Анны. И рассказала, как следователи выбивали из дочери нужные показания. Ей обещали место на скамье рядом с Зарой и подброшенную гранату.
А мама обвиняемой чеченки добавила, что Аня умоляла спрятать ее в бандитской Чечне от наших правоохранителей.
История с пластитом: он был совершенно случайно обнаружен в сумочке Зары после ее совершенно случайного задержания в марте 2004 года. В протоколе записаны слова Муртазалиевой, что взрывчатку ей подкинули. Причем, когда сумочку открывали, Зара поступила по-умному - брикетик трогать не стала.
Что дальше надо было делать милиционерам, ясно и непрофессионалу: взять пробу с рук Зары и постараться найти частицы пластита. Потом - снять отпечатки пальцев с упаковки взрывчатки (а вдруг там на самом деле жирный след какого-нибудь оперуполномоченного?). И наконец, взять "пальчики" самой Муртазалиевой. Милиционеры сделали только последнее. Причем очень старательно, даже дважды, они измазали руки девушки красящим веществом, а потом тщательно его смывали. Так что отсутствие частиц пластита на руках стало вполне очевидным.
На вопрос, почему не были проведены остальные действия, эксперт ответил, что не получил нужного распоряжения от дежурного части. А дежурный, как оказалось, вдруг позабыл должностные инструкции и начал сомневаться, вправе ли он был такой приказ отдавать.
- Вы инструкции-то знаете? – спросил адвокат.
- В этой части – не совсем... - замялся милиционер.
Пластит, как и положено по инструкции, был уничтожен. Теперь не проверить.
Родилась не в той стране и с не той национальностью
Светлана Ганнушкина подошла ко мне во время очередного перерыва. "Ну что, - говорит, - о чем напишете? Что этот процесс – настоящее средневековье?" Напишу.
Она рассказала про другого своего подзащитного – палестинца с российским паспортом, у которого в обвинительном заключении говорится, что он "производил действия, которые могли вызвать изменения в психике". Еще – о том, что некоторые московские чеченцы зашивают карманы. Чтобы исключить появление там пакетиков с героином.
А подытожила мама обвиняемой Муртазалиевой: "Вина моей дочери, - сказала она суду, - только в том, что она родилась в России и что она – чеченка".
Статьи по теме
Надругательство
Московский суд приговорил семерых подростков-лимоновцев к пяти годам лагерей. Столько в России не всегда дают даже за убийство - но юные нацболы осуждены за "оскорбление величия": они вторглись в помещение одного их министерств и надругались над путинскими портретами. Жестокость приговора, необъяснимая с точки зрения права, вполне соответствует новейшим политическим веяниям.
Анафемский процесс
В Таганском райсуде столицы продолжается процесс по делу организаторов и участников выставки "Осторожно, религия!", обвиняемых в разжигании конфессиональной розни. Побывавший на очередном заседании корреспондент Граней.Ру Матвей Масальцев, пришел к выводу, что государство покушается на прерогативу церкви - объявлять анафему безбожникам и святотатцам.
Не казнь страшна - страшна твоя немилость
Думский спикер Борис Грызлов сообщил, что его подопечные собираются рассмотреть вопрос о восстановлении смертной казни за терроризм. Обеспечить нужное голосование депутатов - не проблема. Главная трудность для спикера в том, чтобы просчитать реакцию Кремля. А президенту Путину хочется и продемонстрировать нашему обществу свою крутизну, и сохранить цивилизованный имидж в глазах Европы.
Татьяна Карпова: Мы не верим, что сегодняшняя власть скажет всю правду о "Норд-Осте"
Для родных и близких жертв "Норд-Оста" минувшие два года - это изнуряющая тяжба с государством, которое не желает признавать своей вины в трагедии на Дубровке. Это унизительное хождение по коридорам Генпрокуратуры, которая не спешит доискиваться всей правды "Норд-Оста". Это растущая солидарность тех, кого объединила беда.
На вопросы "Граней" отвечает сопредседатель РОО "Норд-Ост" Татьяна Карпова.
Интервью с того света
22-летнего челябинского студента Дмитрия Гридина объявили серийным убийцей и приговорили к высшей мере. При этом следствие и суд допустили такое количество нарушений, что дело вызвало международный скандал. За Гридина вступился Комитет ООН по правам человека, но Россия не торопится выполнять указания этого органа. Дмитрий уже 15 лет находится за решеткой, из них 8 лет отбывает пожизненное заключение на острове Огненный. Оттуда он отвечает на вопросы Граней.Ру.
Следствие не начато - забудьте
Покушение на студента Германа Галдецкого, разоблачавшего темные дела московских милиционеров, случилось 25 марта, однако в прессу сведения о нем просочились лишь на этой неделе. За это время правоохранительные органы, похоже, ничего не сделали для раскрытия преступления. Попытки главного редактора Колокола.Ру Жени Снежкиной, которая первой рассказала о Германе в печати, добыть информацию о деле в правоохранительных органах, показывают, что ситуация в МВД просто катастрофическая.