Чехов – один из самых непрочитанных русских писателей. Меня всегда интересовало: кого из его персонажей имеют в виду люди, с придыханием произносящие слова "чеховский интеллигент"? Ионыча что ли? Так тот хоть отупел и обрюзг, но хоть дело свое знал и кое-чего добился. А сколько у Чехова разбросано по рассказам и пьесам интеллигентов совершенно никчемных?

Или вот еще: "писатель эпохи безвременья". Чехов – писатель предтоталитарной эпохи, почувствовавший ее природу еще до пророков Серебряного века, разглядевший в ней "логическую несообразность", "когда и сильный, и слабый одинаково падают жертвой своих взаимных отношений, невольно покоряясь какой-то направляющей силе, неизвестной, стоящей вне жизни, посторонней человеку". Это из рассказа "Случай из практики".

А вот "Дом с мезонином". Вроде бы о временах старинных – крестьяне, земство, то да се. Ан нет, ежели приглядеться. Вот суждения героя этого рассказа о благотворительных "малых делах": "Народ опутан цепью великой, и вы не рубите этой цепи, а лишь прибавляете новые звенья". Ответ ему экзальтированной дамы - как будто сегодня из блога какого-то интеллектуала, вдохновленного призывами к созданию модернизационного сетевого сообщества: "Скажу вам только одно: нельзя сидеть сложа руки. Правда, мы не спасаем человечества и, быть может, во многом ошибаемся, но мы делаем то, что можем, и мы — правы. Самая высокая и святая задача культурного человека — это служить ближним, и мы пытаемся служить".

Открываю сайт "Молодой гвардии "Единой России". И читаю: "Хотели гражданского общества? Получите гражданское общество. Поддерживайте. Только... ориентируйтесь на защиту конкретных интересов определенной группы граждан, а не всего человечества сразу. Думая о великом, начинать следует с малого". Вот такое наставление от юноши всему российскому народу.

Пожалуйста, еще одно указание – от автора сборника анекдотов "Его идеология". Цитировать его долго и нудно – мальчик, как и все самовлюбленные недоучки, много- и пустословен. Но именно такие люди обыкновенно проговариваются. В данном случае он совершенно искренне возмутился. По его мнению, надо менять определяющий экономический уклад, а не политсистему. Мол, важнее остановить надвигающийся коллапс, а не заниматься политреформами.

А ведь это и есть политическая платформа власти: делайте что хотите, но не ставьте под сомнение нашу несменяемость. И наше право делать с вами что угодно, как с Ходорковским и с Магнитским. И воевать с кем угодно. И ссорить Россию с ближними и дальними соседями не мешайте. Те же, кто полагает, что несменяемость и есть главная причина надвигающегося коллапса... Они, они...

Подскажу: можно смело называть их последователями Ленина. Защитник политсистемы заявляет, что не боится обвинений в марксизме-ленинизме (в связи с "экономическим укладом"). Так и не стоит он этих обвинений. Профессиональный и весьма успешный практический политик Ульянов известен, в частности, своим высказыванием "политика есть самое концентрированное выражение экономики..." (Ленин В. И., ПСС, 5 изд., т. 42, с. 278). Но оно имеет продолжение, которое в советские времена цитировали крайне редко: "политика не может не иметь первенства над экономикой" (там же).

Да-да, обвинения в "большевизме" - они всегда в ходу, и сейчас тоже. Чтобы в России прослыть большевиком, не надо даже Ленина цитировать. Достаточно отказаться от беспредметности и бессубъектности, свойственной, в частности, нынешним призывам к созданию сетевых модернизационных сообществ.

В том, что говорил персонаж "Дома с мезонином" о "малых делах", слово "цепь" можно заменить на слово "сеть", смысла особо не искажая. "Делаем то, что можем на своем месте" - это ведь тоже предчувствие тоталитаризма с его атомизацией общества, которую он осуществляет порой под видом объединения - унификации, мобилизации, контроля, причем контроля далеко не всегда эффективного. Мой любимый пример – уровень преступности и автономности преступного мира при Сталине.

Призывы к использованию "новейших технологий" для создания модернизационного большинства, которое будет добиваться перемен мал-помалу, особенно не заморачиваясь тем, что делает власть, - это и есть политический заказ самой власти. И совершенно неважно, как это она организовала и организовала ли вообще. Для значительной части интеллектуалов это звучит весьма привлекательно, поскольку они склонны к технологическому фетишизму и страдают гуманитарной недостаточностью.

Все, к чему могут привести эти игры, - это высокотехнологичная атомизация общества. Уход в виртуальность, где невозможна человеческая солидарность – только ее имитация. И не надо ссылаться на то, что какие-то кампании в Интернете привели к результатам. Влияние виртуальности на реальность еще надо доказать.

С этими информационными технологиями как с "духовностью", которая, как известно, бывает разной – враг рода человеческого тоже духовен, как и вдохновленные им белокурые бестии. Все, кто призывает сейчас заняться созданием модернизационных сетевых сообществ без определения содержания самого понятия "модернизация", без предметной политической программы и без осознания общественной и личной субъектности в реальном общественно-политическом пространстве, - все они ведут дело к формированию ложной субъектности. Просто потому, что не может общественно-политическая, экономическая, любая другая субъектность быть виртуальной.

Вот таков неототалитаризм, отличающийся от своего предшественника эпохи радио и от тех обществ, что формировались на основе массовой культуры времен ТВ-доминирования. Россия вновь являет пример миру: освободившись от обветшалого советского тоталитаризма и не обретя постимперской и посттоталитарной идентичности, русские выстраивают неототалитарное общество на основе новейших информационных технологий – русскую Матрицу. И глубоко ошибаются те (я сам этим грешил), кто говорит о слабости и никчемности власти. Судить о ней и прогнозировать ее будущее следует с особой осторожностью, потому что она действительно представляет собой принципиально новое историческое явление – неототалитаризм.