Со смертью Леонида Ильича кончилась эпоха, которую мы по справедливости называем брежневской. Еще мы называем ее застойной, но это едва ли точное определение. Скорее это было время отдыха: придя к власти, товарищ Брежнев стал медленно погружаться в сон и так проспал до самой кончины. Он жил и правил по слову поэта: "Нельзя в России никого будить".

Многие отоспались за эти годы.

Эпоха Брежнева была предопределена всем ходом предыдущего развития нашей Родины на пути поступательного движения к социализму. Говоря по-русски, Родина устала от крови и смрада революции и гражданской войны, от ужасов сталинского времени и волюнтаристских шалостей Никиты. Огражденная от империалистических хищников ракетно-ядерным щитом, большая страна вяло копалась в своей утробе, добывая оттуда нефтедоллары, и медленно приходила в себя после всего того, что она с собой учинила в XX веке. Леонид Ильич идеально подходил для своей роли - стойкий борец за дело мира, абсолютный пофигист, добродушный малограмотный интриган, любитель выпить и погулять налево, обожатель всяческих цацек на грудь и грубой лести в неразбавленном виде. Он любил выступать и слушать аплодисменты; это длилось часами по нескольку дней подряд. В часы досуга он коллекционировал автомобили.

Спали не все. Группа граждан, названных диссидентами, ставила несвоевременные вопросы, читала, а то и писала несвоевременные книги и вообще призывала уважать собственную Конституцию. Тогда раздраженная с недосыпа власть начинала этих граждан карать, но без прежнего размаха и удовольствия. Убили немногих; иных засадили в тюрьмы, психушки и лагеря, сослали или выслали. Большинство недовольных, объявленное для этих целей евреями, само уехало из СССР. Родина почти не препятствовала.

Иногда шалили братья по соцлагерю, стремившиеся выбраться за пределы нашей зоны или построить никем не виданный социализм с человеческим лицом. Туда Леонид Ильич, огорчаясь, посылал танки или предлагал братскому руководству самостоятельно ввести военное положение. Вариант с танками назывался интернациональной помощью. Границы ее медленно расширялись, достигая Черной Африки, Латинской Америки, Афганистана. Ближе к концу жизни Леонид Ильич уже входил во вкус и со старческим любопытством наблюдал за этими событиями, желая знать, чем кончится дело. Но не узнал.

Согласно опросам, большинство современных граждан считает брежневское время "золотым веком". Эпохой стабильности. Договаривая за респондентов, отдельные историки полагают, что сам генсек и строй, которому он дал имя, был адекватен России. Сравнительно бескровное, сонное, спокойное, маразматическое время. Эпоха анекдотов и повального воровства. Вождь спал - народ гулял. Испытывая уверенность в завтрашнем дне.

Беда лишь в том, что завтрашнее дно оказалось бездонным. Туда провалились и нефтедоллары, и вся экономика. Идеология развалилась еще раньше, поскольку кормилась живыми людьми и энтузиазмом уцелевших, а в державе, опухшей от сна, в коммунизм соглашались верить только за деньги и карьерные привилегии. Потоп, который "после нас", наступил с опережением сроков. В лице пожилого очкарика с унылым лицом, который пришел в Кремль из КГБ и начал перестраивать Родину как умел: отлавливая граждан в банях и отстреливая самых проворовавшихся. Это было главным и весьма неприятным уроком новейшей истории: на смену вождю, беспробудно работавшему с документами, обязательно приходит чекист и "наводит порядок". Причем по просьбе самих трудящихся, которые сильно тосковали по твердой руке при добром Леониде Ильиче и запальчиво толковали на кухнях, что "так жить нельзя".

Однако так можно было жить, и мы так жили. Мы жили в остановившемся времени в полусонной стране, отдыхавшей от массовых внесудебных репрессий. Потом, отдохнув и продрав глаза, история со скрипом двинулась вперед, то замирая при Черненко и позднем Ельцине, то опять набирая ход, как ныне. И оглядываясь назад посреди текущего хаоса, мы слышим бурные аплодисменты и с тоской вспоминаем ничтожного и глупого старика, который ничего не делал, сидя на троне, и чувство благодарности и презрения к самим себе переполняет наши сердца. Аплодисменты перерастают в овацию, все встают, слышны крики "Слава КПСС!" и "Да здравствует...", орет будильник над ухом, танки корежат асфальт, гремят автоматные очереди, в доме напротив грохочет подствольный гранатомет, и так не хочется просыпаться.