Защитникам обвиняемых по "Болотному делу" надо бы заявить в суде ходатайство о приобщении к материалам уголовного дела речи, произнесенной 31 марта 1878 года адвокатом Петром Акимовичем Александровым на процессе Веры Засулич.

Напомню: Засулич стреляла в петербургского градоначальника Трепова, за что обвинялась в покушении на убийство и была оправдана судом присяжных. Потерпевший Трепов сам спровоцировал преступные действия Засулич своим гнусным поведением: он распорядился высечь розгами политического арестанта (генерала рассердило, что тот не снял перед ним шапку). Поступок Трепова вызвал возмущение всего общества, а не только двадцатилетней девушки, уже отсидевшей к тому времени два года в одиночной камере за свою причастность к экстремистской организации.

В своей речи адвокат Александров говорил:
Характерные особенности нравственной стороны государственных преступлений не могут не обращать на себя внимания. Физиономия государственных преступлений нередко весьма изменчива. То, что вчера считалось государственным преступлением, сегодня или завтра становиться высокочтимым подвигом гражданской доблести. Государственное преступление нередко – только разновременно высказанное учение преждевременного преобразования, проповедь того, что еще недостаточно созрело и для чего еще не наступило время.
Все это, несмотря на тяжкую кару закона, постигающую государственного преступника, не позволяет видеть в нем презренного, отвергнутого члена общества, не позволяет заглушить симпатии ко всему тому высокому, честному, доброму, разумному, что остается в нем вне сферы его преступного деяния. Мы... приветствовали старцев, возвращенных монаршим милосердием из снегов Сибири, этих государственных преступников, явившихся энергическими деятелями по различным отраслям великих преобразований, тех преобразований, несвоевременная мечта о которых стоила им годов каторги.

Поводом для поступка Веры Засулич стало надругательство над студентом Боголюбовым. Под этим именем скрывался один из основателей "Земли и воли" Андрей Емельянов. Он был осужден на 15 лет каторги, после наказания розгами заболел психической болезнью и умер в тюрьме. К каторжным работам Боголюбов и с ним еще 17 юношей и девушек были осуждены за участие в демонстрации на площади Казанского собора.

Дело о демонстрации предшествовало оправдательному вердикту суда по делу Веры Засулич. Но дело демонстрантов рассматривал не суд присяжных, а Особое присутствие Судебной палаты Сената.

Адвокат Александров в процессе Засулич говорил об этом суде:
Весь Петербург знает об этой манифестации, и все с сожалением отнеслись тогда к этим молодым людям, так опрометчиво заявившим себя политическими преступниками, к этим так непроизводительно погубленным молодым силам... покушение молодых людей было прискорбным заблуждением и не имело в своем основании таких расчетов, своекорыстных побуждений, преступных намерений, что, напротив, в основании его лежало доброе увлечение, с которым не совладал молодой разум, живой характер, и дало им направиться на ложный путь, приведший к прискорбным последствиям.

Дела о 6 декабря 1876 года и о 6 мая 2012 года – это считай одно и то же дело. В обвинительном акте по делу 6 декабря значится, что обвиняемые
собрались вследствие распространившихся между ними сведений о готовившемся на это число выражении враждебных правительству мнений, выйдя с другими не разысканными лицами на площадь, образовали из себя толпу, слушали произносившуюся из их среды речь, направленную к порицанию установленного законами государственного порядка и образа правления, выражали сочувствие этой речи громкими криками и знаками одобрения, поднимали красный флаг с революционным воззванием "Земля и воля", а затем толпою же, получившей вследствие вышеизложенного характер явно возмутительного действия, двинулись от Собора по площади, чем и сделались участниками преступления, предусмотренного 2-м отделом 252 статьи Уложения о наказаниях(замените статью - и вы получите обвинительное заключение по 6 мая).

Вторым пунктом подсудимые обвинялись в том, что ...оказали явное соединенное с насилием сопротивление полицейской власти, которое с помощью частных лиц приступило к прекращению описанного противозаконного деяния и к задержанию виновных в нем лиц. В том числе они, говорится в обвинительном акте, непосредственно участвовали в сопротивлении, нанося удары чинам полиции и помогавшим им частным лицам и отбивая арестованных. Студенту Бибергалю, кроме того, вменялось "составление стихотворения, направленного к возбуждению бунта".

Читаем о деле 6 декабря у профессора А.М. Ларина в книге "Государственные преступления. Россия. XIX век" (Тула: Автограф, 2000):
Судебное разбирательство началось с того, что суд отказался удовлетворить ходатайства защитников о вызове ряда свидетелей, которые могли бы сообщить сведения, оправдывающие обвиняемых или смягчающие их ответственность. Заявление подсудимых об избиении их в полицейском участке председательствующий оставил без проверки, считая их не относящимися к делу. В судебном заседании подсудимые... объясняли, что сопротивлялись полицейским, защищаясь от их незаконного насилия. Обвинение располагало лишь показаниями свидетелей из числа чинов полиции и оказывавших им содействие дворников, извозчиков, продавцов и пр. По делу 6 мая обошлись без извозчиков.

Из сенатского решения по делу Боголюбова:
Все намеренно участвовавшие в действиях толпы, имевшие целью дерзостное порицание установленного государственными законами образа правления, которое и выразилось произнесением соответствующей речи и выставлением революционного флага, - знали и цель собрания толпы, знали и то, каким способом эта цель будет выражена, и в каком именно смысле будет произнесена речь. Это очень точно: наказание за смысл происходившего.

Об этом всем присяжный поверенный Александров говорил присяжным заседателям на слушании дела Засулич через год после осуждения Боголюбова и других манифестантов. Председательствовавший в процессе судья А.Ф. Кони, напутствуя присяжных перед вердиктом, в завершение напутственного слова сказал: "Вы судите не отвлеченный предмет, а живого человека... Обсудите дело спокойно и внимательно, и пусть в приговоре вашем скажется тот дух правды, которым должны быть проникнуты все действия людей, исполняющих священные обязанности судьи". Когда, вернувшись в залу, старшина присяжных прочел первый вопрос суда и ответ присяжных "нет, не виновна", раздались громкие рукоплескания публики и крики "браво!".

Излишне рассуждать, какой суд следовал духу правды, о котором говорил Кони: суд присяжных или суд Сената, приговоривший мирных манифестантов к 15 годам рудников.

Никто из обвиняемых по делу 6 мая не стрелял в московского градоначальника, и вообще никто ни в кого не стрелял. И хотя "Болотное дело" неподсудно присяжным, судьи Замоскворецкого районного суда все же ближе к человечеству, чем Особое совещание Сената.

Речь адвоката Александрова надо приобщить к материалам дела о так называемых массовых беспорядках. 135 лет, прошедших после ее произнесения, не имеют значения. Все-таки – по замыслу – Россия в 1991 году восстановила связь с судебной реформой 1864 года. Тогда дело Засулич проскользнуло как общеуголовное в Петербургский окружной суд с участием присяжных и стало историческим, а дело по демонстрации на Казанской площади осталось в клещах судейской бюрократии. Неподсудны присяжным такие дела и сейчас. Но на суде по делу Засулич, кровно связанном с делом 6 декабря, прозвучало то, что должно быть услышано сегодня российским судом в деле 6 мая.