"Единая Россия", "Гражданская сила", СПС и ЛДПР призвали к бойкоту газеты "Газета" за публикацию интервью с лидером НБП Эдуардом Лимоновым. Впоследствии СПС и ЛДПР отказались от этого заявления, однако отношений с "Газетой" поддерживать не желают. ПО мнению Лимонова, кампания против "Газеты" вызвана "циркуляром из Кремля". Об отношениях между политиками и прессой в интервью "Граням" рассуждают Петр Фадеев, Евгений Киселев, Сергей Пархоменко и Дмитрий Орешкин.

Петр Фадеев, главный редактор "Газеты":

Партии подписались, потом вроде бы отказались, но на практике, на личном уровне, все кроме СПС говорят: "Нет, пока общаться не хотим". Что до "Гражданской силы", то эта партия, в общем-то, никогда и не входила в список ньюсмейкеров "Газеты" - мягко говоря, крошечная политическая сила.

У меня сложилось впечатление, что вся эта кампания – пробный шар, попытка обкатки такой технологии. Если это удастся обкатать на нас, то потом даже сами эти партии будут жалеть, что они вольно или невольно поучаствовали в этом процессе. Можно представить такую ситуацию применительно к любому СМИ – хоть к Граням.Ру, хоть к "Известиям".

СМИ – это зеркало. Мы фиксируем то, что происходит, что люди говорят. Дворник, писатель, адвокат – любой может иметь свое мнение и может высказывать его.

С юридической точки зрения Национал-большевистскую партию никогда и не регистрировали, но потом ее и вовсе запретили. Но как писатель Эдуард Лимонов может высказывать свое мнение. То, что это интервью произвело такой фурор, – хорошая реклама для Лимонова, и вряд ли этого хотели те, кто эту кампанию затевал. Я думаю, они наступили на грабли.

Евгений Киселев, журналист:

Я сталкивался с подобным, будучи генеральным директором НТВ, когда осенью 1999 года началась так называемая операция "Преемник" и стал осуществляться придуманный в Кремле план замены Ельцина на Владимира Путина, а параллельно – план создания партии "Единство" (точнее, тогда еще не было партии, было движение "Единство", прообраз "Единой России").

Уже в начале предвыборной кампании 1999 года НТВ был объявлен тотальный негласный бойкот со стороны Кремля и со стороны чиновников, входивших в движение "Единство". Это была целенаправленная тактика. Никто из кремлевских чиновников, почти никто из членов правительства, почти никто из активистов движения "Единство" не приходил ни в одну программу НТВ и интервью корреспондентам НТВ не давал.

Это продолжалось и в 2000–2001 годах, когда для нас каждый раз было колоссальной проблемой получить интервью у кого-нибудь из правительственных чиновников или политических деятелей, демонстрировавших лояльность по отношению к Кремлю.

Но, разумеется, тогда этого никто не декларировал, поэтому демарш против "Газеты" – это новое слово в отношениях власти и прессы. Мне понятно, откуда ноги растут. В основе всего этого - патологический, иррациональный страх "оранжевого сценария". Из-за этого страха выводят на улицы молодежь (всяких "наших", "молодогвардейцев" и иже с ними), из-за него устраивают всякие имперские марши, а выступления оппозиции, наоборот, запрещают.

Лимонова особенно боятся. Это писатель, который, я уверен, все равно останется в истории русской литературы. Как политический деятель он пользуется популярностью у той части молодежи, которая оказалась на обочине жизни. Лимонов популярен среди озлобленных молодых людей, которых обошла стороной нынешняя эпоха гламура, богатства и благополучия. Обездоленная злая молодежь с окраин Москвы, Питера и других городов – это страшная угроза для нынешней власти.

Сергей Пархоменко, журналист:

К тому, что делает Эдуард Лимонов, я отношусь с осуждением и глубоким презрением, однако кампания, которая была организована в последние дни вокруг его интервью "Газете", представляется мне лицемерной и нечистой.

Смысл этой кампании заключается, на мой взгляд, в том, что ряд политиков, испытывающих большие проблемы с поводами для упоминания в печати и нуждающихся в рекламе своей политической деятельности, использовали это интервью и высказывания Лимонова для того, чтобы подогреть интерес к самим себе.

Мне жаль, что люди, которые считают себя серьезными и добропорядочными, вынуждены использовать имя Лимонова и поступки Лимонова для того, чтобы пропагандировать свою собственную деятельность.

Дмитрий Орешкин, политолог:

Растерянность, раздражение и неконкурентоспособность значительной части либерально мыслящих людей проявляются в поиске виноватых на своем фланге. Вместо того чтобы в таких условиях ценить, поддерживать и защищать друг друга, происходит истерическое взаимное остервенение.

Позволю себе сослаться на "Грани", где уважаемая мною Валерия Ильинична Новодворская совершенно неадекватно и несправедливо набросилась на уважаемого мною г-на Акунина, который был вынужден ей отвечать. То же самое я наблюдал недавно, когда уважаемый мною Александр Рыклин набросился на Леонида Радзиховского, обвиняя его чуть ли не в том, что он получает деньги от властных структур. Да хоть бы и получал, подумаешь, делов куча. Я наблюдаю, как уважаемый Илья Мильштейн наезжает на уважаемого Дмитрия Быкова. Все это представляется мне симптоматичным, равно как и попытки наехать на "Газету" за то, что там было опубликовано интервью с Лимоновым.

То ли это давление сверху, то ли просто интенсивное проявление раздраженности. Мне кажется, что ничего сверхъестественного не происходит, власть наступает – это нормально, идет реставрация – это тоже нормально, после каждой революции бывает реставрация. В данной ситуации мне кажется верхом недальновидности искать предателей среди своих.

Опять же, сегодня я зашел на сайте Грани.Ру в раздел "Дерьмометр"– зачем туда поставили Никиту Белых, который пожаловался на то, что на него наехали в канун Пасхи? Ну, наехали, ему кажется это обидным или неправильным, ничего особенно говнистого я в этом не вижу.

Я не вижу терпимости, а вижу торопливость и агрессивность. Любимый мой поэт Александр Пушкин в свое время писал, что "нет убедительности в поношениях, и нет истины, где нет любви". Он писал это про диссидентствующего Радищева. Мне кажется, что Пушкин с его аристократическим самоуважением и уважением к человеку и к таланту оказывается выше, чем срывающийся на истерику и не очень талантливый Радищев.