После того как Тони Блэр ответил твердым "нет" на требования уйти в отставку, страсти вокруг дела Келли несколько поутихли. А почему, в самом деле, премьер должен уходить в отставку или отправлять туда министров и советников? Он что, "заказал" Дэвида Келли? Довел его до самоубийства? Каким образом? Да таким, утверждают наиболее радикальные критики Блэра, что разгласил его имя как информатора, сообщившего журналисту ВВС о подтасовках в иракском досье. Не лично разгласил, конечно, а санкционировал утечку. Огласка, в свою очередь, глубоко травмировала эксперта. Не выдержав тройного давления – своего начальства, законодателей и прессы – д-р Келли наложил на себя руки.

Все может быть. Люди вскрывают себе вены и по гораздо более вздорным поводам. Семья утверждает, что в последние дни перед кончиной покойный, оказавшись в центре скандала, впал в глубокую депрессию. Тем не менее мотивы самоубийства не установлены, предсмертной записки не обнаружено, электронные послания, отправленные Келли непосредственно перед роковой прогулкой, не дают ключа к разгадке и даже напротив – свидетельствуют о том, что микробиолог на погост отнюдь не собирался. Перед судьей лордом Хаттоном, возглавившим специальное расследование, стоит сложная задача.

Тони Блэр категорически опроверг свое личное участие в огласке имени Келли и заявил о готовности дать исчерпывающие показания лорду Хаттону. Аналогичное заявление сделал министр обороны Джефф Хун, чье ведомство несет ответственность за утечку. Обстоятельства этой утечки крайне запутаны.

Радиожурналист ВВС Эндрю Гиллиган сообщил о том, что правительство "придало пикантность" иракскому докладу разведки, в своей программе 29 мая. Речь шла об утверждении, что химическое и биологическое оружие Саддама находится в состоянии 45-минутной боеготовности. Ссылаясь на свой источник в разведке, Гиллиган сообщил, что в первоначальной редакции доклада этого утверждения не было и оно появилось там вопреки возражениям руководства разведки. 19 июня Гиллиган дал показания комитету Палаты общин по международным делам. На этот раз он описал своего осведомителя как "старшее должностное лицо, тесно связанное с вопросом иракского оружия массового уничтожения" и принимавшее непосредственное участие в работе над докладом. Он сказал также, что это лицо – не единственный его информатор. 30 июня Дэвид Келли уведомил своего непосредственного начальника в Министерстве обороны, что он встречался с Гиллиганом за неделю до выхода в эфир сенсационной программы. При этом д-р Келли отрицал, что говорил журналисту об искажении правительством данных разведки. С этого момента начались странные игры правительства и прессы.

Спустя несколько дней после признания Келли министерство опубликовало заявление о том, что один из его сотрудников по собственной инициативе информировал руководство о своей встрече с Гиллиганом. О сотруднике было сказано, что это советник правительства в области оружия массового уничтожения, что он знаком с Эндрю Гиллиганом в течение нескольких месяцев и что встреча с журналистом не была санкционирована вышестоящим начальством. По согласованию с этим лицом, гласил далее текст заявления, министерство намерено сообщить его имя председателю парламентского комитета по делам разведки и безопасности "на случай, если они пожелают допросить его". ВВС ответило министерству своим заявлением – о том, что описание должностного лица, якобы встречавшегося с Гиллиганом, не соответствует характеристикам реального информатора. "Источник г-на Гиллигана не работает в Министерстве обороны и знаком с ним в течение нескольких лет, а не месяцев", - утверждало ВВС. Тогда министр обороны Джефф Хун направил председателю совета управляющих ВВС Гэвину Дэвису конфиденциальное письмо, в котором спрашивал, не подтвердит ли корпорация, что ее источником был Дэвид Келли. Дэвис ответил, что налицо попытка "принудить" ВВС раскрыть источник, что противоречило бы базовым принципам журналистики. 9 июля канцелярия премьер-министра уточнила, что эксперт, о котором идет речь, в настоящее время прикомандирован к Министерству обороны, однако жалованье получает в другом ведомстве и консультирует различные правительственные структуры. Вечером того же дня сотрудник службы информации Минобороны пригласил к себе журналистов трех ведущих газет. По свидетельству репортера Guardian Ричарда Нортон-Тейлора, сотрудник пресс-службы заявил им, что подтвердит имя, если его назовет кто-либо из присутствующих. Нортон-Тейлор угадал с третьей попытки. После того как имя Дэвида Келли появилось в газетах, ВВС отказалось подтвердить его.

15 июля комитет нижней палаты по международным делам вызвал Келли на свои слушания. Эксперт рассказал, что встречался с Эндрю Гиллиганом дважды, оба раза по его просьбе. Первый раз, в сентябре прошлого года, Гиллиган собирался в Ирак и просил проконсультировать его относительно инспекций, в которых участвовал д-р Келли; на майской же встрече Гиллиган в основном рассказывал об этой своей поездке. Ни о каких разведданных, тем более об их искажении, заявил эксперт, разговора не было по простой причине: Дэвид Келли с этими данными не знаком, а в тексте досье он писал хронику инспекций ООН – эта информация к категории секретных сведений не принадлежит. Ключевая фраза показаний д-ра Келли звучит так: "Я не вижу, как на основании нашего разговора с ним можно было сделать такое серьезное заявление".

Гиллигана призвали к ответу вторично. Заседание было закрытым, но по окончании председатель комитета Дональд Андерсон назвал показания журналиста "не внушающими доверия", поскольку тот изменил свою первоначальную версию. Гиллиган ответил на это, что его "загнали в ловушку". Тем временем д-р Келли вышел из дома и не вернулся. Наутро полиция нашла его бездыханный труп.

20 июля ВВС заявила, что Дэвид Келли был "основным источником" Гиллигана и что последний адекватно передал его слова. Таким образом, ВВС опровергла покойника, который уже ничего не может сказать в свое оправдание. Тем самым показания Келли парламентскому комитету предложено считать лживыми, а репортаж Гиллигана – правдивым.

Действия руководства ВВС восприняты журналистским сообществом Великобритании критически. Прежде всего, респектабельное средство информации не может полагаться на один источник, каким бы авторитетным он ни был – сведения должны быть подтверждены другим, независимым от первого, источником. Когда правительство потребовало ответить, верит ли сама корпорация репортажу Гиллигана, ВВС уклонилась от прямого ответа, заявив, что считает себя вправе публиковать все, что считает нужным. По мнению ряда комментаторов, это свидетельствует о тенденциозности ВВС, занимавшей антивоенную позицию. Во вторник лондонская Times сообщила, что один из членов совета управляющих ВВС считает, что совет был введен в заблуждение при обсуждении вопроса о роли д-ра Келли 6 июля. Именно на этом заседании было принято решение поддержать Гиллигана. Управляющий, на которого ссылается Times, требует провести экстренное заседание совета. Руководство ВВС это сообщение опровергло.