Комментарий

Надо иметь в виду, что в статистику Минобороны попадают только те случаи, что зарегистрированы органами военной прокуратуры. По некоторым делам следствие тянется месяцами, а то и годами, и со временем расклад причин меняется (об этом предупреждают и авторы публикации на министерском сайте). Вполне может оказаться, что в феврале 2007 года преступлений со смертельным исходом на почве неуставных отношений было совершено не одно, а гораздо больше.

Кроме того, в ведомственную статистику входят только те преступления, в том числе и со смертельным исходом, что были совершены в отношении военнослужащего "при исполнении им обязанностей военной службы". То есть гибель солдата, скажем, в увольнении здесь не отражается. Как и смерть от болезни на госпитальной койке. Между тем случаев, когда командиры (в сговоре с военными медиками) пытались гибель солдата списать на его "больное" сердце, не так уж и мало. А внезапная инвалидность еще вчера вполне здорового парня и вовсе фиксируется только в медицинских документах. Военюристы проявляют тут интерес только тогда, когда не реагировать просто невозможно - как было с тем же рядовым Сычевым. Не прояви настырность родственники и журналисты, трагедия в Челябинском танковом училище так бы и осталась незамеченной военной статистикой.

Вот самоубийства военнослужащих попадают в статистику любые, независимо от места и времени их совершения. Однако что стоит за этими трагедиями, из одних цифр не выведешь. Начальство, как правило, намекает на несчастную любовь, на неподготовленность молодых людей к тяготам службы – слабаки, мол, потому и ушли из жизни. Лично мне, прошедшему и срочную, и офицерскую службу, в такие мотивы плохо верится. В большинстве случаев потяни ниточку - и упрешься в 110-ю статью УК ("доведение до самоубийства"), а то и в инсценировку. Другое дело, что тянуть ниточку командирам не особенно хочется. А нынче и военюристам тоже. Ведь с приходом на должность главного военного прокурора г-на Фридинского и они, юристы, несут ответственность за благоприятную статистику.

Среди тех сорока трех человек, кто за минувшие два месяца ушел из жизни, есть и офицеры. Но здесь установлением причин, толкнувших военнослужащего на самоубийство, прокуратура и вовсе, можно сказать, не занимается. Тяжелая служба, бытовая неустроенность, семейные неурядицы - и роковое решение созрело. Чтобы следствие начало разрабатывать версию "доведение до самоубийства", надо чтобы офицер застрелился на плацу перед строем, после того как его оскорбил командир (был такой случай в Уральском военном округе). Во всех прочих случаях садисты-командиры, вогнавшие подчиненного в гроб, могут спать и расти в званиях спокойно.

Владимир Темный