Своим решением по делу Василия Кононова Большая палата Европейского суда по правам человека навлекла на себя праведный гнев тех, кому гневаться положено по должности.

В 2004 году Кононов был осужден Верховным судом Латвии за соучастие в зверском убийстве девяти мирных жителей и одного еще неродившегося ребенка в 1944 году, совершенном партизанами под его началом в качестве возмездия за то, что жители деревни будто бы выдавали оккупационным властям прятавшихся там партизан или даже, как теперь утверждает Кононов, сами их убивали. Подробности карательной акции мы в свое время излагали.

С учетом предварительного заключения Кононов был освобожден из-под стражи, получил российское гражданство и стал судиться с Латвией в Страсбурге. В июле 2008 года Малая палата Суда вынесла решение о том, что осуждение Кононова неправомерно, так как закона, по которому он был осужден, в 1944 году не существовало. Размер компенсации был, правда, значительно сокращен: он требовал 6 392 700 евро и 35 тысяч долларов в возмещение материального и морального ущерба, а ему присудили всего 30 тысяч евро за "нематериальный ущерб". Правительство Латвии обжаловало решение в Большой палате, которая 17 мая отменила решение Малой.

Именно по поводу решения Малой палаты я тогда писал, что оно открывает ящик Пандоры и влечет за собой пересмотр принципов Нюрнбергского трибунала. А теперь и про Нюрнберг, и про Пандору говорят как раз те, у кого обратное мнение.

Кривое зеркало, потому что прочли оба решения криво или вообще не читали.

Наиболее мягким следует признать заявление главы комитета Совета Федерации по международным делам Михаила Маргелова. Он воздерживается от скоропалительных суждений, говорит, что надо внимательно проанализировать текст решения (которое, кстати, еще не опубликовано целиком), предполагает, что истцу, то есть Кононову, не хватило доказательной базы, что при рассмотрении дела Большой палатой "не обошлось без политических мотивов"; но, во всяком случае, он не дает этому решению ни правовой, ни политической оценки.

Зампред аналогичного комитета Госдумы Леонид Слуцкий, напротив, рвет и мечет. По его мнению, в Страсбурге "созданы все предпосылки для пересмотра приговора Нюрнбергского трибунала, что откроет возможности для реваншизма в истории". Этого мало: своим решением Суд "поддерживает и защищает линию латвийских властей на пересмотр итогов Второй мировой войны". Эк, куда метнул, как говорит Городничий в "Ревизоре". И впрямь какая-то хлестаковщина.

Но всех превзошел российский МИД. В своем заявлении он ничтоже сумняшеся называет решение Большой палаты "крайне опасным прецедентом", а дело против Кононова - "сфабрикованным". В чем же опасность прецедента? А в том, что Большая палата "фактически согласилась с теми, кто стремится пересмотреть итоги Второй мировой войны и обелить нацистов и их пособников". В решении, которое, по мнению МИДа, "вступает в прямое противоречие с общепризнанными фундаментальными принципами права", усматривается ни больше ни меньше как "стремление провести новые разделительные линии в Европе, разрушить складывающийся на континенте консенсус относительно общеевропейских стандартов и ценностей". Авторы этого текста приплели даже решение Нюрнбергского трибуна признать СС преступной организацией. Из чего у неосведомленного читателя может создаться впечатление, что Кононова судили за то, что он убивал эсэсовцев.

Утверждая, что Страсбургский суд принял политизированное решение, критики не замечают, что политизированы их собственные оценки этого решения. Василий Кононов оспаривал приговор на том основании, что в 1944 году закона, по которому его осудили, не существовало, а закон обратной силы не имеет. Особенно трогательным был довод его адвокатов о том, что ведь не мог же он тогда предвидеть, что за его зверства его когда-нибудь накажут. По словам Кононова, деревня была не мирной, а опорным пунктом полиции, а ее жители - "шуцманами", то есть состояли на службе в полиции, стало быть, могут считаться комбатантами, военнослужащими армии противника. Отряд, мол, исполнял приговор партизанского суда (по другой версии - собирался доставить их на суд, но они стали разбегаться), так что все убитые казнены по законам военного времени. Он, однако, не смог доказать существование ни такого суда, ни такого приговора, ни такого опорного пункта. (Теперь он говорит, что латвийская сторона изъяла из дела невыгодные ей материалы, но ведь факт изъятия тоже надо доказать.)

Малая палата ЕСПЧ пришла к выводу, что Кононова нельзя было судить по латвийскому закону о военных преступлениях, но не потому, что он не совершил военного преступления. Палата решила, что Латвия нарушила статью 7 Европейской конвенции о правах человека, которая гласит, что человека нельзя судить за то, что не являлось преступлением по национальному или международному праву в момент совершения. Большая палата с этим решением не согласилась: в 1944 году уже существовала Гаагская конвенция 1907 года о законах и обычаях войны, и Кононов как военный должен был о ней знать. Что касается довода о том, что жертвы были не мирными жителями, а комбатантами, то Суд разъяснил, что и в этом случае они не подлежали бессудной расправе.

Где тут "пересмотр итогов войны", "обеление нацистов и их пособников" и "новые разделительные линии в Европе"? Решение суда именно аполитичное, сугубо правовое. Суд даже не принял во внимание аргумент Риги о "двойной оккупации" и рассматривал тогдашнюю Латвию как часть советской территории, оккупированную Германией.

Среди откликов на решение по делу Кононова выделяется комментарий обозревателя РИА "Новости" Дмитрия Бабича. Он останавливается на факте убийства (точнее - сожжения заживо) женщины на девятом месяце беременности (не знаю как в других странах, а в США такие убийства считаются двойными). "Очень может быть, - пишет Бабич, - что были дети и среди пассажиров тех 14 эшелонов, которые отправил под откос партизан Кононов. Но какова была альтернатива? Что случилось бы с сотнями миллионов других детей, если бы гитлеровцы вовремя получали патроны, провиант и прочие нужные им вещи, ехавшие в тех эшелонах?" Этой логикой можно оправдать и "Норд-Ост" с Бесланом, и любой террор.

И еще одно наблюдение. Заявление МИДа содержит недвусмысленную угрозу: Россия, говорится в нем, "сделает соответствующие выводы, в том числе относительно построения наших дальнейших отношений как с Судом, так и с Советом Европы в целом". А дальше сказано, что Европейский суд по правам человека пребывает "в кризисном состоянии" и нуждается в реформе. Так вот в чем дело! Россия ищет повод расплеваться со Страсбургом, как она это уже сделала с ОБСЕ. И впрямь: какие могут быть отношения с судом, "оправдывающим нацистов" и наказывающим героических советских партизан?