Верховный cуд США постановил, что смертная казнь за изнасилование ребенка - слишком жестокое и несоразмерное преступлению наказание. Решение принято по апелляции Патрика Кеннеди, который в 1998 году изнасиловал свою восьмилетнюю падчерицу, причинив ей неимоверные страдания: девочка перенесла несколько сложных хирургических операций, но все же выжила. Сначала она обвинила в преступлении двух неизвестных подростков и лишь через полтора года призналась, что насилие над ней учинил отчим.

Смертный приговор Патрику Кеннеди был вынесен Верховным cудом штата Луизиана в 2003 году. И вот теперь дело добралось до последней инстанции.

Решение высшего судебного ареопага принято минимальным большинством - пятью голосами против четырех. К либеральному крылу присоединился центрист Энтони Кеннеди. Председатель суда Джон Робертс голосовал против. Постановление отменяет как неконституционный закон Луизианы, по которому за изнасилование ребенка младше 12 лет возможна смертная казнь. Тем самым отменен приговор и по делу Ричарда Дэвиса, дожидавшегося в луизианской тюрьме казни за систематическое насилие над пятилетней девочкой. Утратили силу и аналогичные законы штатов Джорджия, Монтана, Оклахома, Южная Каролина и Техас.

Конституция США косвенно допускает смертную казнь. В Пятой поправке говорится, что "никто не должен отвечать дважды жизнью за одно и то же преступление" и что "никто не должен лишаться жизни, свободы или имущества без законного судебного разбирательства". Однако Восьмая поправка возбраняет "жестокие и необычные наказания". На этом основании в 1890 году была предпринята попытка оспорить конституционность казни на электрическом стуле. Она не удалась. На протяжении XIX века легислатуры штатов постепенно заменяли законы, требующие обязательного вынесения смертного приговора за определенные виды тяжких преступлений, на дискреционные, то есть такие, где у суда есть выбор меры наказания. В 1947 году в Луизиане при исполнении смертного приговора из-за механического повреждения электрическая цепь не замкнулась, и осужденный Вилли Фрэнсис подал апелляцию в надежде убедить суд, что повторная казнь будет жестоким и необычным наказанием. Но Верховный суд с ним не согласился.

В 1972 году Верховный cуд США принял сенсационное решение: пятью голосами против четырех отменил все законы о смертной казни. Это решение стало результатом рассмотрения трех дел, одного убийцы и двух насильников. Все трое осужденных были афроамериканцами, решение принималось на волне массового движения против расовой дискриминации, и суд поддался общественным настроениям. Во всех трех случаях присяжные не получили от судьи ясных указаний, при каких условиях возможно вынесение смертного приговора, - по мнению суда, это превратило процедуру в лотерею. Штаты приняли новые законы, отвечающие требованиям высшей судебной инстанции. В 1976 году Верховный суд согласился, что в таком виде они не противоречат Конституции - отмене подлежат лишь законы, не предусматривающие никакого выбора в мере наказания.

Последний раз за изнасилование американца казнили 44 года назад в Миссури. В 1977 году Верховный суд страны постановил, что смертная казнь за изнасилование - чрезмерное наказание, если жертва осталась в живых. Но в том случае речь шла о совершеннолетней женщине. Теперь смерть не грозит и насильникам детей. Излагая мотивы большинства, судья Энтони Кеннеди указывает, что угроза смертной казни заставит преступника убивать жертву, дабы не оставлять в живых свидетеля. Кроме того, во многих случаях насильник и жертва состоят в родственных отношениях, и угроза смертной казни будет, по мнению Кеннеди, препятствовать даче правдивых показаний (именно это имело место в деле однофамильца судьи). Вместе с тем Кеннеди подтвердил законность смертной казни за особо тяжкие преступления, прежде всего "преступления против государства" - государственную измену, шпионаж и терроризм, - если они сопряжены с гибелью людей.

Решение Верховного суда повлекло за собой бурю возмущения в обществе. Автор луизианского закона, бывший член легислатуры штата Пит Шнайдер рвал и метал. По его словам, даже противники смертной казни говорили ему, что убьют насильника, если жертвой станет их ребенок. Решение пришлось комментировать кандидату демократов Бараку Обаме, отцу двух дочерей, семи и девяти лет, который в бытность членом Сената штата Иллинойс немало сделал для того, чтобы затруднить вынесение и исполнение смертных приговоров. "Я неоднократно заявлял, - сказал Обама, - что смертная казнь должна применяться при строго определенных обстоятельствах и лишь за наиболее вопиющие преступления. Я считаю, что изнасилование ребенка восьми лет - гнусное преступление, и если штат вынес приговор при соблюдении строгих и ясных условий, смертная казнь по меньшей мере потенциально применима и не противоречит нашей Конституции".

Сенатор Обама, как видно, хорошо помнит печальный опыт своего предшественника, губернатора Массачусетса Майкла Дукакиса, который в 1988 году на президентских дебатах энергично высказывался против смертной казни. В конце концов ведущий спросил его: "Губернатор, если Китти Дукакис (жена кандидата. - В.А.) будет изнасилована и убита, будете ли вы категорически требовать смертной казни для убийцы?" "Нет, не буду", - ответил Дукакис - и распрощался с мечтами о Белом Доме.

Спор о смертной казни принадлежит, видимо, к числу неразрешимых - во всяком случае, на нашем веку. Наверно, самый честный, "с последней прямотой", ответ дал Достоевский в знаменитой сцене исповеди Ивана Карамазова перед братом-иноком. Рассказав смиренному Алеше душераздирающую историю о барине, затравившем собаками крепостного мальчика, Иван требует приговора:

"Ну... что же его? Расстрелять? Для удовлетворения нравственного чувства расстрелять? Говори, Алешка!

- Расстрелять! - тихо проговорил Алеша...

- Браво! - завопил Иван в каком-то восторге, - уж коли ты сказал, значит... Ай да схимник! Так вот какой у тебя бесенок в сердечке сидит, Алешка Карамазов!

- Я сказал нелепость, но...

- То-то и есть, что но..."

В тех случаях, когда речь идет о страданиях невинных детей, эмоции зашкаливают даже у такого агнца, как Алеша. Но как беспощаден Иван: "для удовлетворения нравственного чувства"! Именно это было и есть главный мотив общества, которое неизменно поддерживает смертную казнь. Но становится ли общество более нравственным, вынося и исполняя смертные приговоры? Вот в чем имеются большие сомнения.

Многие противники смертной казни любят ссылаться на возможность судебной ошибки. Аргумент веский, но это аргумент не против смертной казни, а против судебных ошибок: получается, убивать нельзя, потому что можно убить по ошибке. Ну а если нет ошибки - можно?

Но и другая сторона некорректна в своих доводах. И ведущий президентских дебатов 1988 года, и автор луизианского закона переводят разговор из юридической и гуманитарной плоскости в личную. Это своего рода запрещенный прием. Вашу жену, вашего ребенка изнасиловали - вы и в этом случае против смертной казни? Ответ может быть только таким, какой мы слышали: да, против, но насильника убью. Это ответ не юриста и не гуманиста, а мужа и отца.

Выходит, прав Виталий Калоев, отомстивший швейцарскому авиадиспетчеру за смерть в катастрофе своих детей и жены? Нет. Не прав. Диспетчер Петер Нильсен не убийца. Он допустил ошибку. Калоев не прав еще и потому, что принимал как должное почести, оказанные ему на родине. Он не герой. Он несчастный человек, которого постигло неизбывное горе.

Но неужели прав судья Кеннеди, полагающий, что убийством следует наказывать только убийцу? И он не прав, конечно. Ведь Иисус отменил своим словом древний закон: "Вы слышали, что сказано: око за око и зуб за зуб. А я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую" (Мф., 5:38-39). Но он не прав в высшем смысле, а не в узко-юридическом.

Ну а если сердце всеми силами противится такому решению - что же делать? Тогда, наверно, надо, как Иван Карамазов, "почтительнейше вернуть" Богу билет в царство вечной гармонии. Тем более что никакой гармонии на этом свете никогда не будет.