Похоже, в России никто даже не заметил, что в Вашингтоне на этой неделе разразился конституционный кризис. Американцы вполне могли проснуться в другой стране. В последний момент самого неприятного сценария удалось избежать, но ситуация может повториться, а долгосрочные последствия для обеих партий и президентской кампании 2008 года уже неизбежны. Так оно всегда и бывает, когда правящая партия решает, что ей все можно. Можно, только осторожно.

Началось с того, что президент представил Сенату на утверждение своих назначенцев на высокие судейские должности. Среди них оказались и лица, представленные повторно. В ноябре 2003 года фракция меньшинства - демократы - заблокировала их утверждение, применив тактику обструкции, которая в американском политическом лексиконе называется "филибастер" (filibuster - флибустьер, пират). Она заключается в том, что члены фракции меньшинства, не имея другой возможности воспрепятствовать принятию решения, берут своих оппонентов измором - они произносят бесконечные речи и в конце концов заставляют снять спорный вопрос с повестки дня ради других неотложных дел.

Критики американской конституционной системы и таких ее отличительных особенностей, как двуступенчатые президентские выборы, забывают, что демократия существует во имя прав меньшинства. Отцы-основатели Соединенных Штатов не знали политических партий. Водораздел проходил между большими и малыми штатами. Именно в целях обеспечения интересов малых штатов были созданы и коллегия выборщиков, и верхняя палата Конгресса, где норма представительства одинакова независимо от величины и численности населения штата. В Конгресс не избираются по партийным спискам; победа на выборах - личная заслуга законодателя. За "меньшевика" тоже голосовал народ, поэтому он должен иметь право и возможность влиять на законодательный процесс. Филибастер и есть один из инструментов такого влияния.

У противной стороны есть процедурная возможность прекратить прения. Но для этого необходимо квалифицированное большинство - две трети. Мобилизовать 67 голосов из ста республиканцы не смогли ни тогда, не сейчас. Два с половиной года назад после 30 с лишним часов непрерывных бдений они сдались и отложили вопрос о судьях до лучших времен. И вот извольте - вторая попытка. Представлять Сенату одну и ту же кандидатуру дважды - дурной тон. Но, во-первых, формально Сенат все же не отклонял эти кандидатуры, а во-вторых, на выборах 2004 года республиканский президент одержал убедительную победу, а его однопартийцы существенно укрепили свое положение в верхней палате - у них теперь большинство не в один, а в 11 голосов.

Но почему камнем преткновения стали назначения именно федеральных судей, а не послов или министров? Потому что в отличие от должностных лиц исполнительной власти судьи назначаются пожизненно. Кроме того, в ближайшие месяцы ожидаются вакансии в Верховном суде США. Его председатель Уильям Ренквист передвигается в инвалидной коляске: его гложет рак щитовидной железы. Химиотерапию проходит еще один член суда, а двое других - люди весьма преклонного возраста. На их места президент назначит федеральных судей.

Между тем именно сейчас в высшей судебной инстанции страны, которая вправе отменить любой закон и любое распоряжение президента как неконституционные, сложился очень шаткий баланс между либералами и консерваторами: и тех и других по четыре человека, а девятый примыкает то к одним, то к другим, обеспечивая перевес в один голос. Этот баланс новым назначением будет наверняка нарушен - президент постоянно говорит, что назначит судей, которые будут "строго толковать букву Конституции, а не сочинять законы". Это значит, что практике расширительного толкования Конституции - ее "духа" - придет конец. Американцы могут лишиться части своих прав, которые гарантированы Конституцией по умолчанию. (Десятая поправка к Конституции гласит: "Полномочия, не предоставленные настоящей Конституцией Соединенным Штатам и пользование которыми не возбранено отдельным штатам, остаются за штатами или за народом".)

Неприятие демократов вызывала в первую очередь протеже и личный друг Буша, член Верховного cуда штата Техас Присцилла Оуэн, пользующаяся репутацией крайнего консерватора. В течение шести недель работа Сената была парализована. Из его стен не выходил ни один закон. Рабочий день начинался и заканчивался одним и тем же - дискуссией о судьях. Республиканцы заявили, что, если демократы будут упорствовать, они внесут в регламент палаты поправку, лишающую меньшинство права на филибастер. Эту угрозу журналисты прозвали "ядерной кнопкой". В рекламных блоках крупнейших американских телеканалов появился новый клип: стадо диких слонов (слон - традиционная эмблема Республиканской партии) громит здания Конгресса и Верховного суда. Попытки договориться об отзыве некоторых кандидатур в обмен на отказ от филибастера оказались тщетными. Наконец лидер республиканцев Билл Фрист поставил кандидатуру Присциллы Оуэн на голосование. Законодатели приготовились к ночным бдениям. В здании Капитолия появились штабеля раскладушек. Врачи, буфетчики и пожарные планировали дежурство в ночную смену.

Сенаторы произносили нескончаемые речи. Как всегда, блеснул эрудицией 87-летний ветеран верхней палаты демократ Роберт Бёрд. Он обнаружил прецедент филибастера, имевший место 2064 года назад в Древнем Риме. Как рассказывает Плутарх, в 58 году до н.э. Юлий Цезарь решил избираться в консулы и спешно прибыл в Рим из Испании, где он был наместником. Как успешному военачальнику Цезарю полагался триумф, до начала которого он считался отсутствующим в столице и не мог выставить свою кандидатуру на выборах. Цезарь обратился к сенату с просьбой разрешить ему избираться в порядке исключения. Противник Цезаря Катон выступил по этому вопросу с речью, которая продолжалась целый день. Время для выставления своей кандидатуры истекало, и на закате Цезарь отказался от триумфа ради избрания консулом.

Отличный знаток процедуры, Бёрд напомнил президенту именно букву Конституции, в которой сказано, что президент назначает должностных лиц Соединенных Штатов "по совету и с согласия Сената". "Отцы-основатели, - объяснил Бёрд президенту, - позволили исполнительной власти лишь предлагать. Располагает в этом вопросе Сенат. Конституция ничего не говорит о том, каким образом Сенат должен давать свой совет или выражать свое согласие. Президент Буш ошибается, утверждая, что каждое его назначение на должность федерального судьи должно пройти процедуру голосования. В Конституции ничего такого не написано. Там не только не сказано, что Сенат должен голосовать по кандидатурам федеральных судей, но даже что Сенат вообще должен выражать свое согласие путем голосования. Сенат может отказаться утвердить назначение, просто ничего не заявляя и ничего не предпринимая".

Но ночевать на работе сенаторам не пришлось. Поздним вечером стало известно, что группа умеренных от обеих фракций нашла компромисс и лидеры его утвердили. Демократы отказались от филибастера, а республиканцы - от "ядерной кнопки", но только в этом конкретном случае. Договоренность касается лишь трех кандидатов в судьи. Гарантами соглашения выступают 14 подписавших его сенаторов - по семь человек от фракции. Если хотя бы одному из них покажется, что договоренность нарушена, он отзовет свою подпись и соглашение будет объявлено утратившим силу. Компромисс крайне хрупкий и недолговечный.

Уже не в первый раз в трудном положении инициативу берет на себя группа сенаторов, часто голосующих вопреки линии партии, - фракция умеренных. Опросы показывают, что избирателям эта центростремительная тенденция нравится больше, чем упорное противостояние, из-за которого законодателям некогда делать дело.

Присцилла Оуэн была утверждена. Она стала судьей федерального окружного апелляционного суда - выше только Верховный.

Кризис в Сенате не прошел бесследно для партии большинства. Он выявил скрытый конфликт в ее верхах. Один из центристов, инициатор соглашения с демократами сенатор Джон Маккейн - один из наиболее вероятных кандидатов партии на президентских выборах 2008 года. Другой претендент - Билл Фрист, явный противник копромиссов. В ближайшие месяцы станет ясно, какой из двух уклонов победит - умеренное крыло или сторонники жесткой линии.