Люди в рясах методично берут под контроль дорогую московскую недвижимость. 9 апреля староста прихода ворвался с казачьей дружиной в здание РГГУ на Никольской и удерживал его несколько часов до приезда университетского начальства и взбудораженных телевизионщиков. За несколько дней до этого - 3 апреля - небезызвестный архимандрит Тихон (Шевкунов) лично оповестил руководство Всероссийского музыкального общества о том, что ему придется оставить свой особнячок, поскольку правительство Москвы решило передать его под нужды монастырской семинарии. Еще немногим ранее – 21 марта – представители церкви вместе с судебными исполнителями и журналистами посетили еще один недурной особняк на Тверской, где ДЭЗ и кукольный театр держат оборону от подмосковного монастыря, уже несколько лет добивающегося возврата утраченного в 1917 году имущества.

Все это свидетельствует об одном: церковь в последнее время год перешла в наступление по всем фронтам, стремясь принять поелику возможное участие в переделе собственности. Аргумент насчет возврата несправедливо отнятого большевиками остается только для наивных. Помещение музыкального общества или Рязанский кремль, переданный под нужды епархиального управления в прошлом году, никогда прежде к церкви отношения не имели. Но если есть согласие местной власти, то "справедливость" по-церковному это не останавливает.

Какой смысл открывать монастырь в трех минутах ходьбы от Кремля? Чтобы там монахини в тиши и уединении молились? Или чтобы отобрать здания у студентов, которые уже несколько десятилетий учатся в центре города? И какова будет дальнейшая судьба переданного имущества? Какой смысл учреждать вместо факультета вуза очередную воскресную школу в деловой части центра города, где попросту нет жителей, способных водить туда детей? Какой вуз имеет возможность подать заявку правительству Москвы, чтобы получить в свое распоряжение особняк? И почему это должен быть не то что негосударственный, но и не аккредитованный по государственным стандартам монастырский вуз, которому захотелось расширяться, чтобы готовить семинаристов посреди столицы? Какие такие потребности у монахов очень небедного подмосковного монастыря, покровительствуемого всей фракцией "Единая Россия", чтобы восстанавливать свое представительство у здания Государственной думы? Чтобы они могли исповедовать и отпускать грехи господину Грызлову и его товарищам в перерывах между заседаниями? Может быть, он все-таки в состоянии удовлетворять свои религиозные потребности по выходным? Или спикерская работа так его тяготит, что надо исповедоваться ежедневно?

Понятно, что в первую очередь передаче церкви подвергаются объекты, принадлежащие учреждениям культуры и образования. Это самые слабые сейчас общественные институты, за которых в большинстве случаев и вступиться то некому. Директор краеведческого музея в Рязанском кремле, протестовавшая против решения о передаче федерального памятника под епархиальную резиденцию (прежний глава епархии довольствовался скромной, но новый приехал из Австрии и сразу потребовал помещения покруче), оказалась в итоге уволена.

РГГУ оказался орешком покрепче, хотя тоже имеет слабые места. Разбросанная по всей Москве собственность огромного университета и запутанные дела с арендой заставляют его искать компромиссов с московскими властями, давно мечтающими вывести "неэффективного собственника", занимающего четверть улицы в центре столицы. Впрочем, подвергшийся нападению факультет истории, политологии и права был не лучшим объектом для атаки и судебных споров. Многие его выпускники сейчас весьма востребованы как во власти, так в медиа и пиаре. Поэтому реакция на события и оказалась столь быстрой и сильной.

То, что здания эти когда-то принадлежали церкви, не вызывает сомнения. Вопрос в том, какие основания для судебного решения о возврате собственности имеются в настоящее время. Согласно постановлению правительства РФ от 30 июня 2001 года "О порядке передачи религиозным организациям имущества, находящегося в федеральной собственности" передаче подлежат здания культового назначения. Остальная собственность, принадлежавшая когда-то церкви, передается ей на основе решения местных властей, проведенного через суд. Когда постановление принималось, предполагалось, что это облегчит передачу РПЦ неиспользуемых помещений, по сути руин, находившихся на балансе муниципалитетов. Однако практика оказалась прямо противоположной. Руины – здания храмов и монастырские комплексы в провинции – оказались для церкви малоинтересны. И восстановление денег стоит, и содержать надо, а прихожан и спонсоров на все не хватает. А вот находящиеся в неплохом состоянии бывшие церковные здания в центре крупных городов или куски городской земли под строительство новых храмов ринулась осваивать целая толпа небескорыстных энтузиастов. Так и иск к РГГУ был выигран в 2004 году адвокатом Михаилом Ворониным и неким Геннадием Самойловым. Первыйл известен тем, что эффективно воевал за участки земли в Замоскоречье, пока не был обвинен Московской патриархией в разбазаривании церковной собственности. Если бы не проданная им на сторону монастырская трехкомнатная квартира, разжиться собственностью при помощи предприимчивого адвоката имели бы шанс как минимум 158 московских приходов.

Геннадий Самойлов имеет более чем странный юридический статус "староста православной общины Патриаршего подворья Заиконоспасского и Никольского монастырей в Китай-городе". Вообще-то "Патриаршее подворье" означает, что храм управляется непосредственно патриархом и никакого приходского собрания, а значит, и его старосты там быть не может по определению. Юридическая неразбериха на деле покрывает собой личину еще одного церковного предпринимателя, уже нашедшего генерального инвестора в реконструкцию еще не полностью возвращенного в церковную собственность комплекса. Компания "Аргострой", которой от лица Московской епархии в январе 2008 года было доверено реконструировать комплекс, прежде была известна одним, но громким деянием – возведением гостинично-делового центра на участке, принадлежащем храму Николы в Кузнецах в том же Замоскворечье. Там бизнес тоже мотивировали необходимостью поддержать за счет средств налогоплательщиков еще одно учебное заведение РПЦ.

На фоне всех этих войн за собственность, где студенты и нищие преподаватели служат статистами, основной возникающий вопрос – доколе? Советская власть продержалась семьдесят с лишним лет. Масштабная реституция церковной собственности идет уже лет двадцать. Ни одна из пострадавших в ходе революции социальных, профессиональных или общественных групп и институтов не получила и десятой доли компенсации доставшейся нынешним православным. Однако претензии церкви, ранее претендовавшей только на храмы, а теперь на бывшие церковные дома и земельные участки, растут по экспоненте. Чего захотят представители духовенства завтра, не знает никто. Может быть, стоит остановиться? Принять закон по которому все заявки на возвращение собственности вместе со ссылками и обоснованиями принимаются до 1 января такого-то года и рассматриваются в суде. А дальше поезд уйдет, оставив осчастливленных епископов, старост и адвокатов. И сняв претензии новых поколений благочестивых рейдеров.