Собственно, в какой-нибудь другой стране (клеветник еще назовет ее нормальной) Николай Досталь мог бы и не писать горестное открытое письмо Олегу Добродееву. Он мог бы вообще не затрудняться: за него все сделал бы не склонный к сантиментам адвокат. На вашем телеканале, господин гендиректор, грубо нарушены авторские права моего клиента, что выразилось в несогласованных с режиссером сокращениях, исказивших сюжет фильма, извольте принести извинения и выплатить штраф. Суховатый такой текст, но очень действенный, особенно при оглашении в суде. Адвокаты свое дело знают.

У нас по-другому, и режиссер, снявший "Штрафбат" и целый ряд других очень хороших фильмов, не желает прослыть сутягой. Просто у него обкорнали фильм, и вот он делится своей болью с общественностью и с "уважаемым Олегом Борисовичем". Он изливает душу. Мол, как же так, режете по живому, "всех случаев неуважительного отношения к авторам фильма не перечислить", а в следующий раз "ничем не оправданная, противозаконная цензура" докопается и до курения с алкоголем.

При этом все, начиная с автора и адресата письма, всё понимают. "Штрафбат" причесали и покорежили в полном соответствии с новейшими веяниями в законотворчестве. Хотя, кажется, еще не все осознали масштабов беды. С тех пор как президент подписал в апреле закон, карающий за использование мата в СМИ, с так называемой правдой о войне (да и в мирной жизни) более или менее покончено. И можно было бы поражаться гражданской смелости гендиректора ВГТРК Добродеева О.Б., если бы снятый еще в 2004 году, во времена лексической оттепели и возвращения к ленинским нормам, сериал не был сегодня изуродован в хорошем, так сказать, смысле. Однако гражданская смелость давно уже не является отличительной чертой гендиректора, и вот герои "Штрафбата" забывают враз все главные русские слова. Даже такие как "сука" и "сучара", вроде бы никогда не считавшиеся матерными. С другой стороны, как было не подстраховаться, если за эту окопную правду юрлицо может быть оштрафовано на 200 000 рублей, а тех, кого и эти меры не вразумят, попросту лишат лицензии и закроют.

И главная беда тут даже не в цензуре. Подобно многим законам текущей эпохи, новейшая норма введена не для того, чтобы улучшить нравы в отечестве, а для того, чтобы припугнуть и ограничить свободу. Поэты, писатели, сценаристы – они ведь люди, более всего занятые поиском самого точного слова, и если правда характера в конкретных обстоятельствах не допускает никакой иной лексики кроме обсценной, то как же без нее? А вот так.

Между тем прямое цитирование нашей классики – от Баркова и Пушкина до Ерофеева и Сорокина - становится в прессе невозможным. За этим теперь бдительно следят специально обученные люди, поставляющие нам новости вроде этой или той. Вы только представьте себе благородный, самоотверженный труд этих госслужащих. Как приходят они на работу в 9 утра, все в корректных костюмах и платьях неярких цветов. Как садятся за свои столы, включают компьютеры, выходят в сеть. Вбивают в поисковик слово из трех букв, а потом и многочисленные производные от него. Слово из пяти букв, и к нему тоже однокоренные. Как обнаруживают, прошерстив около четырех тысяч изданий и форумов, слова из трех и пяти букв, а также из четырех и шести, и восьми, и двенадцати, а некоторые читатели, не согласные, допустим, с автором, умеют генерировать и многоэтажные фразы, с мощным фундаментом, резными окошками и сводчатой крышей, – и вот все это тщательно выписывается, сохраняется в файле, переправляется в какой-нибудь отдел предпоследних предостережений и оттуда рассылается по редакциям...

Страшная, но в чем-то и вдохновляющая картина. Заставляющая вчуже гордиться нашими современниками – простыми чиновниками федеральной службы. А также эпохой. Правда, народный артист Николай Досталь – он испытывает совсем другие чувства. Так, от своего собеседника и всех читателей открытого письма режиссер не скрывает "чувство горечи и стыда за такую грубую, мелочную и ханжескую цензуру на Вашем канале". Вероятно, большинство зрителей новой версии "Штрафбата" с ним солидарно. Впрочем, это с непривычки, поскольку новый закон еще только проходит обкатку на соотечественниках легендарного депутата Железняка, инициатора указанной правовой нормы. Среди его первых жертв бойцы штрафного батальона, люди суровые и даже еще более немногословные, чем предполагал режиссер. Что ж, они, как и положено, приняли первый удар на себя, остальным будет легче.