С эмоциональной стороны, для меня немцовский процесс больше похож на чисто уголовный, чем политический: ни одна сторона не вызывает у меня в нем ни доверия, ни симпатии.

Казалось бы, есть в нем и третья сторона - адвокаты потерпевшей стороны лишь формально представляют в суде только семью Немцова. На самом же деле потерпевшей стороной должно бы выступать тут все общество. Но на днях адвокат Прохоров поддержал прокуроров в нежелании признать доказательством видеозапись, вполне вероятно содержащую алиби предполагаемого убийцы. Сильнее всего меня потряс приведенный им аргумент: "Показ присяжным мнения независимого эксперта (доказывающего подлинность записи) может дискредитировать следствие". Я сразу вспомнил, как на эту "дискредитацию следствия" постоянно пеняли нам обвинители и судья в Болотном деле. Мы тогда недоумевали: ведь дискредитация доводов обвинения - прямая обязанность адвоката!

После этих пассажей "адвокатов общества" я понял, что и в их действиях больше соображений политической целесообразности (пусть и из лучших побуждений), чем стремления к истине. Которой этому обществу так не хватает. Так что единственное, что хочется там защищать - наше стремительно распадающееся Правосудие.

На сегодняшний день у меня по-прежнему не сложилось собственного мнения об убедительности уже оглашенных доказательств виновности фигурантов. По поводу двоих - Бахаева и Эскерханова - скорее есть чувство непричастности или крайне малой причастности (требующей совсем другой квалификации обвинения). Но о главных фигурантах сказать еще сложнее. Следствие и обвинение умудряются под ворохом ставших уже привычными манипуляций все больше хоронить и дискредитировать те реальные факты, которые могут доказывать их вину и вести к раскрытию преступления.

Чтобы понять, что я имею в виду, опишу последний день суда. Сейчас - этап представления доказательств защитой. Но выглядит это довольно странно: после каждого из доводов адвокатов прокуроры (которые формально уже "отговорились") выступают с опровергающими или уточняющими доказательствами. Сегодня адвокат Тамерлана Эскерханова показала без комментариев несколько фотографий и видеофайлов.

На мой взгляд, они ничего не доказывали и не добавляли информации. За исключением сенсационного сообщения Эскерханова, что человек, с которым он обедал в гостинице "Рэдисон Украина" и которого на разошедшейся в интернете фотографии все считали Русланом Геремеевым, вовсе не он. На самом деле это Асланбек Хатаев, сотрудник МВД Чечни. Он много общался с обвиняемыми и даже был объявлен в розыск. Потом все же допрошен и исключен следователями из числа подозреваемых, не вызван в суд свидетелем, так как при допросе "не выявлено существенных фактов по делу".



Эскерханов (спереди), Асланбек Хатаев (в центре), Заур Дадаев (сзади)

Тут же прокурор Мария Семененко с видом победителя выкатила в ответ целую серию свежих "доказательств" вины Эскерханова. Они были таковы.

1. 26 февраля 2015 года (за день до убийства) Эксерханов пришел (демонстрируются видео камер наблюдения) в ресторан гостиницы "Рэдисон Украина" с Русланом Геремеевым и неизвестным мужчиной. По словам Эскерханова, Геремеев просто пригласил его пообедать. Вошли они в 15:21. При этом система "Поток" зафиксировала автомобиль Немцова и следующий за ним за ним "ЗАЗ Шанс" (на котором по версии следствия ездили преступники). Было это в... 11:37. Прокурор говорит: "Это рядом с гостиницей "Украина"", но оказывается, что машины замечены на Новом Арбате, 30, что на противоположной стороне Москвы-реки. Заметим, что следов Эскерханова в "ЗАЗ Шанс" не найдено.

2. Прокурор говорит, что в гостинице "Украина" находится также бар "Мерседес", где "собирались ужинать Немцов с Дурицкой". Из показаний Дурицкой известно, что Немцов в телефонном разговоре накануне убийства предлагал ей на выбор три места, из которых она выбрала Bosco Cafe.

3. Исследуется телефон Эскерханова. "В нем записаны телефоны всех фигурантов, живших на Веерной", - говорит Мария Семененко. Причем, все они помечены словом "добрый". Например, Дадаев - "Заур добрый". Или Руслан Мухудинов - "Русик добрый". Правда, из комментария адвоката выясняется, что телефонов других обвиняемых - братьев Губашевых, Бахаева, Шаванова - в телефоне нет.

4. Прокурор Семененко, зачитывая протоколы об изъятых на Веерной 46 вещах, постоянно акцентирует: "Как тут написано - на месте жительства Эскерханова". При этом из дела известно, что квартира, записанная на Артура Геремеева, фактически принадлежала Руслану Геремееву, который, по словам Эскерханова, иногда пускал того отдохнуть от работы. 7 марта 2015 года, когда на квартиру нагрянули следователи, они нашли и задержали там одного Эскерханова. Все остальные фигуранты с Веерной улицы отбыли в Чечню.

5. Прокуроры показывают присяжным травматический пистолет и винтовку "ИЖ-27", изъятые в квартире на Веерной, 46. Пистолет зарегистрирован на Руслана Геремеева, винтовка - ни на кого. Ни один из стволов к делу отношения не имеет.

6. В компьютере, также найденном в квартире на Веерной, 46, обнаружены "адреса посещенных интернет-страниц, а также служебные файлы, словари и временные файлы, содержавшие ключевые фразы "Немцов Борис Ефимович", но пользовательских файлов с такой фразой нет".

7. В телефоне Эскерханова найден присланный по Watsap известный ролик, на котором Борис Немцов материт Путина. Прокуроры и адвокаты Немцовых считают это главной уликой и мотивом убийства. Но если убийство, как говорит следствие, заказное, то зачем там какие-то идейные мотивы?

Тамерлан Эскерханов обвиняется в том, что "искал информацию о Борисе Немцове в сети интернет" и что-то еще делал неизвестное.

А вот стиль речей Марии Семененко перед присяжными: "Пока Бахаев сидит в лесах Внукова, дожидаясь, что Дадаев с Геремеевым благополучно приземлятся в Грозном, Эскерханов в это же время созванивается с организатором убийства Мухудиновым, причем, заметьте, последний находится в зоне базовой станции Новый Арбат, 16".

Что это значит? А ничего. Бахаев проезжал невдалеке от аэропорта "Внуково", но через два часа после того, как оттуда улетели Дадаев и Геремеев, которых провожали совсем другие люди, это известно. На словах о "Мухудинове-заказчике" из всех побывавших в суде только ленивый не смеется. Арбат и вовсе ни при чем. Но каковы напор, риторика, дикция и убежденность!